но надежная спутница. И Бальзак обращается к ней за услугами, которые не входят в перечень ее работ по дому. Став его любовницей, она продолжает вести себя так, словно ее не повысили в звании. Он поздравляет себя с тем, что разом убил двух зайцев.
И все было бы хорошо, если бы не матушка: произведя подсчеты, Оноре пришел к выводу, что дешевле всего обойдется, если она обоснуется у него на улице Басс. К тому же, быть может, с годами нрав ее изменился. Итак, сын решает попробовать и пишет сестре: «Дней через десять комната матушки будет готова… Скажи ей, чтобы она взяла у тебя свою перину, часы, подсвечники, две пары простынь, белье. Я заберу все это 3 или 4 декабря. Если она захочет, будет счастлива, но напомни ей, что надо быть готовой к счастью и стараться его не вспугнуть. Помимо ежемесячных ста франков, у нее будет компаньонка и служанка. О ней будут заботиться, как сама матушка того пожелает. Я попробовал устроить ей элегантную спальню, с персидским ковром, который был у меня на улице Кассини. Попроси ее не сопротивляться в том, что касается ее внешнего вида – мне было бы мучительно видеть ее плохо одетой… она должна выглядеть так, как должно, иначе причинит мне невыразимые страдания».
Увы! После нескольких недель совместной жизни Бальзаку пришлось признать, что его мать способна посеять бурю в самом спокойном уголке: атмосфера была наэлектризована ее стычками с госпожой де Брюньоль и сыном. Очень скоро ему стали невыносимы беспочвенные ссоры, сотни раз повторяемые упреки, крики, вздохи, глаза, возведенные к небу. Если так будет продолжаться и впредь, о работе придется забыть. Но через полгода госпожа Бальзак сама поспешила уехать из дома, где ее сын компрометирует себя связью с женщиной низкого происхождения. «Когда я соглашалась жить у тебя, мой дорогой Оноре, думала, что смогу быть счастливой. Но быстро поняла, что не в силах выносить мучения и бури твоей жизни. Я терпела, пока считала это нужным тебе. Когда же осознала по твоей холодности, что мое присутствие терпят по необходимости и что я не только не в радость, но, напротив, раздражаю тебя, мое положение стало невыносимым. И это заставило меня найти слова, которые так огорчили тебя. В мгновение я приняла решение покинуть твой дом. Пожилым людям, уверена, нечего делать рядом с молодежью! Пишу тебе, чтобы поставить в известность, что 25-го числа сего месяца я высказалась в том смысле, что мое содержание можно свести к ста франкам в месяц. Прошу тебя выдать мне эту сумму в качестве задатка, а также в счет не выданных мне тобою ранее денег, из которых мною получено только шестьсот. Я сказала о своем решении госпоже де Брюньоль, которая ответила, что этих денег мне не видать. Я ни на минуту не сомневаюсь, что она несправедлива по отношению к тебе, раз у нее подобные мысли… Не буду говорить об огорчениях, коих причина в твоем равнодушии, ты, должно быть, отказываешь мне в этой грустной привилегии, которая называется чувствительностью… Твоя мать, вдова, госпожа де Бальзак». С Лорой она поделилась, что не осуждает госпожу де Брюньоль: та, безусловно, женщина порядочная, любезная, деятельная, бдительно следит за расходами Оноре, но у нее есть определенные «недостатки», скрыть которые невозможно. Помимо всего прочего, мать отказывалась признать порабощенность сына его творчеством. Почему, опубликовав так много книг, он все еще зависит от милости кредиторов? Будь он экономнее, лучше бы помогал семье. Вот и братец Анри, вновь обосновавшийся на острове Бурбон и вновь оказавшийся в бедственном положении, пишет о том же: «У нас нет ни одежды, ни куска хлеба, ни надежды, что в скором времени они появятся, если только не подоспеет помощь из метрополии. Или я ошибся, обращаясь к тебе?» Один из его приятелей, отправляющийся во Францию, согласен дать взаймы тысячу франков: «Могу я рассчитывать, что ты отдашь эту сумму в течение трех месяцев? У нашей матери, быть может, нет средств, и это убьет ее, так что лучше не просить. А для тебя, думаю, подобная сумма не составит труда, и потому настоятельно прошу тебя об этом». Бальзак еле сдерживается: со всех сторон к нему тянут руки, одни – за помощью, другие – за долгами. У него же – только его книги. И он должен разобраться со всеми: с близкими и их нуждами, с озлобленными кредиторами, собственными роскошествами.
К счастью, голова у него пока работает. И если Банк Франции пускает в таких случаях печатный станок, у него тоже есть свой. Заготовок – масса, он перескакивает с одной рукописи к другой с ловкостью акробата.
«Баламутка» – история отставного полковника Филиппа Бридо, служившего при Империи. Он решает изменить уклад жизни своего дяди-холостяка Жан-Жака Руже, который целиком и полностью зависит от своей любовницы Флоры Бразье, обманывающей его с бездельником Максом Жиле. Бридо убивает его на дуэли, вынуждает Флору выйти замуж за Руже, который вскоре умирает, сам женится на вдове, доводит до смерти и ее, завладевает состоянием дяди, достигает почестей, пока не оказывается разоренным более сильным – Нусингеном. Действие происходит в Иссудене во времена Реставрации. Фон – нравы провинции того времени, злобные усмешки отставных военных, грубые выходки молодых людей, смущающие покой добропорядочных людей. Бальзак опасался, что жестокость, цинизм, чувственность отпугнут публику, но книга была встречена хорошо. Читателям только подавай кражи, дуэли, женщин…
Сам автор предпочитает «Урсулу Мируэ», полную оккультизма. Доктор Дени Миноре является после смерти чистой, невинной Урсуле, опекуном которой был, и признается, что обманным путем ее лишили наследства. Виновник – начальник почты Миноре-Левро чувствует, что о его преступлении вот-вот станет известно, и дрожит при мысли о наказании. Карающая рука Бога опускается ему на плечо: умирает единственный сын, жена сходит с ума от горя. Все заканчивается возвращением денег Урсуле и счастливым замужеством. История вышла не слишком правдоподобная, но Бальзак хотел воздать должное теоретикам магнетизма и ясновидящим, к чьей помощи не раз прибегал.
В «Темном деле» интонация меняется: автор превращается в полицейского и историка. Братья- близнецы Поль-Мари и Мари-Поль считают, что ограблены при попустительстве властей неким Маленом де Гондервилем, который перевел в свою собственность их владения. Братья решают мстить и похищают его. Нечто подобное Бальзак слышал когда-то от герцогини д’Абрантес.
Еще одна его забота – «Воспоминания двух новобрачных». Здесь он вновь развивает свои взгляды на супружество. Две подруги, которые вместе воспитывались в монастыре, Луиза де Шолье и Рене де л’Эсторад, доверяют письмам свой опыт замужних женщин. Рене ведет размеренную семейную жизнь, пытаясь по достоинству оценить положительные качества своего супруга, который ничем особенным не выделяется, с удовольствием растит ребенка, ведет хозяйство, довольствуется этим, боясь потерять то, что имеет. Луиза, напротив, выходит замуж по любви. Но пламя быстро погасло, она вновь вышла замуж, покоя не обрела, раздираемая безумными желаниями, ревностью, покончила счеты с жизнью. Бальзак вновь попытался доказать, что счастливое супружество основано на взаимопонимании, терпимости, выполнении взятых на себя обязательств. Но столь пресная жизнь не по нему, его судьбой и его творчеством правят страсти. Жорж Санд, прочитав роман, осталась довольна, но не без оговорок: «Это одна из самых прекрасных книг, вами написанных. Но я не согласна с вами, мне кажется, вы доказываете обратное тому, что хотели доказать». Он немедленно отвечает: «Будьте покойны, мы придерживаемся одних и тех же взглядов. И я предпочел бы быть убитым Луизой, чем с жить с Рене».
Как и следовало ожидать, «Воспоминания» вызвали огромный интерес у читательниц. Книга продавалась хорошо. Казалось, можно быть довольным. Но Оноре продолжал трудиться, не поднимая головы, отказываясь от всех соблазнов света ради своих рукописей: впереди еще столько работы! Главное – не потерять ритм! Впрочем, есть события, которые нельзя пропустить. Пятнадцатого декабря 1840 года в соборе Инвалидов проходила церемония перезахоронения останков Наполеона. Бальзак с восторгом относился к нему со времен своей ранней молодости. Человек этот подкупал его властностью, изобретательностью, храбростью. Он хотел быть его образом и подобием в литературе. Посмертные почести Императору, самому знаменитому полководцу современности, показались ему в тот день моментом собственного триумфа. Писатель восхищался убранством собора Инвалидов, фасад которого был затянут лиловым бархатом, усыпанным золотыми пчелами. «Вчера на Елисейских Полях было около 150 тысяч человек, – напишет он Ганской. – Случилось то, что заставляет верить во вмешательство самой природы. Когда тело Наполеона внесли в собор, над Инвалидами показалась радуга (15 декабря!). Виктор Гюго написал возвышенную поэму, оду на возвращение Императора».
Третьего июня 1841 года, после четырех неудачных попыток, Гюго был, наконец, избран членом Французской академии. Он был очень хорош в парадном одеянии, но речь его Бальзаку не понравилась – чересчур обращена к властям предержащим: «Ему захотелось угодить всем. Но то, что хорошо, когда никто не видит, не проходит на публике. Великий поэт, творец оказался выпорот, и кем, Сальванди!» Бывший министр просвещения доставил себе радость, осыпав колкостями знаменитого писателя. Подобная
