— Если так рассуждать, то и двойственность тоже нужна, раз не рассеивается.
— Конечно, нужна! И я даже скажу тебе, кому она нужна.
— И кому же?
— Людям, конечно. И пока она им нужна, она не рассеется.
— И это не хорошо и не плохо?
— Безусловно!
— Но тогда зачем же от нее избавляться?
— А затем, что она имеет обратно направленную эффективность, то есть, она более чем эффективна в пресечении качественного преображения, направленного на совершенствование сущностей воплощенных человеком.
— Может, просто попытаться поменять направление ее эффективности?
Пэфуэм рассмеялся:
— Ырэа! Истину глаголешь! Именно то и пытаемся сделать! Дело в том, что двойственность с другим направлением эффективности — это двоичность: двойственность — разъединение; двоичность — соединение!
— Если я правильно поняла, ты рассказал мне все, что хотел?
— Да.
— И что будем делать дальше?
— Я думал, что у тебя будут еще вопросы.
— Нет. Вопросов у меня больше нет. Точнее, они есть, но я пока не могу их сформулировать.
— Тогда, давай полетаем над Землей.
— Знаешь, я как-то не совсем одета для выхода в свет.
— Вот незадача! Кстати, а как ты думаешь, что больше шокирует людей, если они вдруг нас увидят: дама, появившаяся обнаженной в общественном месте, или тридцатиметровый крылатый змий?
Ира рассмеялась.
— Пэфуэм, а у тебя с чувством юмора все в порядке, однако.
— Знаешь, Ырэа, действительно, никогда не жаловался!
— Я, вообще-то, имела в виду, говоря, что не одета, лишь то, что могу замерзнуть.
— Тебе разве холодно?
— Нет.
— Ты под моей опекой сейчас, и потому тебе не холодно здесь, в пещере, и не будет холодно даже в Антарктиде.
— Понятно.
— Вообще-то, выбор за тобой. Я могу просто тупо и банально отнести тебя к твоему дому, так как сама ты дорогу вряд ли отыщешь. А могу прокатить над всей Землей, а потом закинуть в точку выбора, из которой ты сможешь по собственной воле либо вернуться домой и дальше жить как Палладина Ирина Борисовна, либо принять змиево воплощение и пожить во Вселенной под своим змиевым именем Ырэа, либо принять любое другое, из возможных в системе миров Вселенной, воплощение, либо покинуть Вселенную и вернуться в сферу высших. В этой точке ты не будешь человеком, и над тобой не будет довлеть ничего человеческого, а потому — это будет твой истинный выбор. Решай. Я подчинюсь любому твоему желанию.
Ира задумалась.
— Давай-ка вокруг Земли, а потом в точку выбора.
— Не страшно?
— Страшно.
— А как, по-твоему, страх — это зло?
— Нет. Страх — это предвкушение неизвестности. По крайней мере, тот, что я испытываю сейчас.
— Тогда полетели!
— Подожди, один вопрос.
— Давай.
— А люди тебя не видят?
— Если хочешь, чтобы в свет вышла новая порция сенсационных статей и опровергающих их научных работ, можем прикола ради приземлиться, скажем, на Красной Площади в Москве. Хотя нет. В Москве сейчас темно. Лучше у Белого Дома в Вашингтоне.
— Понятно. Прикалываться не будем. Не хочется, конечно, лишать хлеба журналистов и ученых, но пусть лучше более актуальными проблемами занимаются.
— Пусть занимаются. Ты права. Так что? Полетели?
— Полетели!
— Тогда садись.
Пэфуэм пригнул шею к самой земле.
— Не бойся! Не свалишься в любом случае. Я ведь змий, а не лошадь и не самолет, а значит, полная безопасность гарантирована.
Ира вскарабкалась на него и стала пытаться усесться верхом. Тело Пэфуэма оказалось слишком широким для этого, а Ира не умела садиться на шпагат.
— Усаживайся, как тебе удобно. Я же говорю: я не лошадь и не самолет, не свалишься в любом случае. Я чувствую тебя, так что сможешь даже менять положения во время полета, и ремни безопасности тебе не понадобятся. Кстати, если хочешь, можешь и улечься.
Ира вняла совету и разместилась на его спине с максимально возможным комфортом.
Пока Ира общалась с Пэфуэмом, она не особо обращала внимание на его габариты — просто не до того было. Теперь же, увидев его, что называется, во всей красе, она ума не могла приложить, как такая махина очутилась в этой пещере и как собирается из нее вылезать. Правда, теперь стало понятным, почему на подступах отсутствует лес. Еще поразило Иру то, что сидеть на камнеподобных чешуйках, величиной с ладонь каждая, оказалось на удивление удобно и даже как бы мягко.
— Я могу моделировать твои ощущения, — пояснил Пэфуэм.
— Ощущения можешь, а настрой, или кодировку, или… ну, в общем, ты понял что, нет? — ехидно спросила Ира.
— Ощущения — это сигналы от органов чувств. В их моделировании нет никакой сложности. Я посылаю тебе сигналы соответствующих параметров, твои органы чувств улавливают их, как антенны, а мозг преобразует в соответственные ощущения — все просто. А настройка — это особые категории личностных энергий, особые коды. На них можно влиять, но моделировать — нет.
— Ясно.
Тем временем Пэфуэм пробирался к выходу из пещеры и делал это столь изощренно, что Ира не уставала дивиться его изысканным движениям.
— Телу змия доступно очень многое — как-никак для себя создавали, — не без гордости прокомментировал Пэфуэм.
За пределами пещеры уже царила ночь.
— Куда летим? — спросил Пэфуэм, остановившись у самого выхода.
— Навстречу солнцу, — ответила Ира.
— Как скажешь, — проговорил Пэфуэм и взмыл в небо.
Точка выбора
Над безлюдными территориями Пэфуэм летел очень низко и медленно, над поселениями людей взмывал в самую высь и несся с бешеной скоростью — Ира с трудом различала лишь вереницы огоньков внизу.
