вовсе не армию, а отряд, в котором было тридцать конных соламнийских рыцарей и две сотни пехотинцев, и направился с ними в Восточные Дебри.
Я жадно вслушивался в каждое слово сэра Баярда.
– С Бенедиктом происходило что-то странное. Казалось, он живет в своем вымышленном мире. В мире, очень и очень отличном от реального. Однажды его отряд переходил реку. Бенедикту пригрезилось, что через реку перекинут мост – хотя никакого моста там и в помине не было. И… в общем, он утопил несколько десятков своих воинов. А однажды, во время привала, более тридцати воинов были укушены скорпионами и скончались на месте…
При слове «скорпионы» я похолодел, в глазах у меня потемнело, дыхание перехватило… Видимо, я сильно побледнел, потому что Эджин, наклонившись ко мне, обеспокоено спросил:
– Что с вами, Гален?
С огромным трудом, но я все-таки смог проглотить комок в горле и ответил:
– Ничего, ничего… Вы ведь знаете, как я люблю страшные истории… Сэр Баярд, не обращайте на меня внимания – рассказывайте дальше.
Рыцарь посмотрел на меня пристально – прямо в глаза, но заговорил спокойно, словно бы ничего не произошло:
– Брат Бенедикта – Габриэль – якобы, понял, что тот повредился рассудком. И он отправился вслед за Бенедиктом и его отрядом. Увидев, что его брат может запросто погубить всех своих воинов, Габриэль вызвал его на поединок. О, об этом поединке, об этой рукопашной схватке двух братьев, повествуют многие легенды. Бенедикт сражался отчаянно, он готов был задушить своего брата голыми руками, но… но ему не удалось одолеть Габриэля. Тот защищался умело и хладнокровно. И в конце концов пронзил брата мечом. О чем думал Бенедикт в последние минуты своей жизни – никто, конечно, не знает. Но рассказывают: лицо мертвого Бенедикта было словно у спящего младенца.
Соламнийский рыцарь снова надолго замолчал.
Вокруг царила тишина. Ничем не нарушаемая тишина.
– Сэр Баярд! – наконец не выдержал я. – Расскажите, пожалуйста, что было дальше.
– По-видимому, все это легенды. Но многие и поныне показывают место, где состоялся поединок двух братьев. Не знаю, не знаю… Но вот что я точно знаю: нынешние хозяева замка ди Каэла ведут свой род от Габриэля-младшего. – Сэр Баярд снова задумчиво умолк. – У Габриэля было трое детей, все – сыновья. И словно какой-то злой рок преследовал всю его семью. Старший сын был болен какой-то загадочной болезнью. Говорят: в детстве его укусила крыса, огромная крыса. Средний был слабоумным… В замке водились не только крысы, но и призраки. Лишь младший сын – Роланд – был во всех отношениях здоровым человеком. И вот однажды ночью он разбудил всех в замке – и братьев с отцом, и слуг – и велел всем поскорее уходить из замка. Отец не пожелал покидать замок, тогда Роланд вынес старого уже Габриэля на своих плечах. И только он вынес отца за ворота, – замок загорелся. Загорелся, казалось, сам собой. Пожар начался в комнате, где некогда жил Бенедикт… Не прошло и нескольких минут, как от величественного замка остались одни развалины… Затем Роланд на том же месте построил новый замок и прожил в нем мирно и спокойно еще тридцать лет. Сын Роланда – Симон – повелел вырыть вокруг замка ров. Надо сказать, этот ров стали копать при Симоне, а закончили уже только при его сыне – Антонио. В истории рыцарства остались навсегда имена их потомков: Киприана и Теодора ди Каэлы. Это они разбили армию людоедов, которой командовал Черный капитан. Все это случилось еще до Катаклизма. Говорят, что перед самым Катаклизмом дух Бенедикта повелел гоблинам вырыть подо рвом, что опоясывает весь замок, подземный ход. Гоблины начали рыть ход, но тут затряслась вся земля Кринна, ход засыпало и гоблины погибли. А еще рассказывают: по ночам на кровлю замка опускаются какие-то странные облака. Очень причудливой формы…
– Вы полагаете, сэр, что все это легенды? – спросил рыцаря Эджин. – Выдумки?
– Не знаю, не знаю… Но я знаю, что род ди Каэла существует на самом деле и что этот род действительно очень древний. Также я знаю, что в этом роду постоянно кто-либо заболевает какой-то непонятной болезнью. Последние сорок лет в замке ди Каэла – мир и тишина. Владеет замком сейчас сэр Робер. У него нет сыновей, есть только одна-единственная дочь – леди Энид. И якобы, было такое пророчество: если жених леди Энид даст ей свою фамилию, тогда с этого древнего рода наконец-то будет снято проклятие. Вот какие странные истории рассказывают о семье ди Каэла…
– Значит, вы считаете, сэр, что все это выдумки? – переспросил кентавр.
Рыцарь пожал плечами.
– Я уже говорил вам: сами думайте – где правда, где вымысел.
– Историю рода Каэла, – ответил Эджин, – мне приходилось слышать не раз. В самых разных вариантах. Но ведь в самых важных деталях все эти истории совпадают. Надеюсь, вы согласны со мной, сэр? – Рыцарь кивнул головой. – А значит, и в своей основе история рода ди Каэла правдива. Во всяком случае, я склонен верить, что в ее основе – истинная правда… Ну а помимо всего прочего, сэр, ваш рассказ о семье ди Каэла не окончен.
– Да, Эджин, – ответил сэр Баярд, – вы правы, мой рассказ далеко не окончен. Но мне кажется, что рассказ мой и так уже весьма утомил вас и Галена.
– О, что вы, сэр! – воскликнул кентавр. – В таких беседах долгая дорога кажется такой короткой!
И тут попытался в разговор вмешаться я:
– Но, Эджин, мне думается, сам сэр Баярд уже несколько утомился…
Рыцарь рассмеялся:
– О чем вы говорите, Гален?! Обо мне не надо беспокоиться! И если вам, действительно, не надоело слушать меня, то, что же, я с удовольствием расскажу вам еще чего-нибудь…
Сэр Баярд накинул на себя плащ – ибо поднялся холодный ветер – и начал новый рассказ.
– Мое детство, Гален, вовсе не походило на твое. Оно прошло в самом большом замке Соламнии…
Я не удержался и прервал сэра Баярда:
