Баярдом. А сейчас их здесь нет, они ушли отдыхать. Успокойся, здесь не чужих. И с тобой ничего не случится.
Я лежал с закрытыми глазами и слушал то, что происходит вокруг.
Кто-то прошел возле самой моей постели. Я чуть-чуть приоткрыл один глаз: кто?
Возле меня стоял сэр Баярд.
– Бригельм сказал мне, что тебе лучше, Гален.
Я открыл глаза пошире и кивнул: мол, да, мне действительно лучше.
– С тобой желает поговорить сэр Робер. При беседе будет присутствовать и Габриэль Андроктус.
О, я отлично понял: сэр Баярд предупреждает меня, о чем я должен говорить и о чем промолчать.
– Помни, Гален, – сказал он ласково и тихо, – я поверил твоим словам. Я доверяю тебе, как и прежде.
Он положил руку на эфес своего меча.
– Но и ты тоже, – продолжал он тихо, – верь мне. Кое-что из того, что ты рассказал мне о Габриэле Андроктусе… или уж я не знаю, как его называть… все это знаю только я один. И никто это больше не должен знать. Ты слышишь меня, Гален? Никто!
– Да, сэр. Пока я жив – я никому не расскажу.
Сэр Баярд засмеялся. Затем сказал, обернувшись:
– Попроси их сюда, Бригельм.
Они сели по обе стороны от моей постели и внимательно слушали, что я рассказывал им. Я рассказывал о болоте, о холме, о хижине на холме. о том, что случилось со мной в замке…
Габриэль Андроктус не перебивал мня, и слушал он меня вроде бы внимательно. Но вид у него был как у человека, которому хорошо известно все, что рассказывают. И которому известно, пожалуй, много больше, чем сейчас рассказывают.
Когда я принялся рассказывать о смерти Эджина, он молча посмотрел на меня.
Наконец я закончил свой рассказ.
Наступившее молчание прервал Габриэль Аедроктус. Я был просто поражен: какой приятный у него голос! Он, можно сказать, ласкал слух. Но вместе с тем… вместе с тем, в нем ощущался ледяной холод…
– Молодому человеку несомненно пришлось пережить в последнее время очень и очень много, – говорил Габриэль Андроктус. – Для его возраста слишком много. И это, видимо, сделало его излишне подозрительным. Он везде видит врагов, видит угрозу себе… Но в его рассказе есть нечто, что заинтересовало меня, – он искоса взглянул на сэра Робера, – да и многоуважаемого сэра Робера тоже…
А старый рыцарь взглянул на него, как посмотрел бы на гадюку.
Габриэль Андроктус словно бы и не заметил этого взгляда. Он продолжал:
– Да, нечто в рассказе Галена заинтересовало меня. Но я предпочитаю все уточнить после свадьбы…
Сэр Робер не выдержал.
– Как вам угодно, сэр Габриэль, – холодно произнес он.
– Но не допускаете ли вы мысли, что молодой человек сказал правду?
Габриэль Андроктус вскинул брови и расхохотался.
– И получается, что я – Бенедикт ди Каэла?! Разве такое возможно?! – Затем стал серьезным. – Ну что же, допустим: сей молодой человек сказал правду. Но тогда вопрос: а где доказательства?
Сэр Баярд и сэр Робер одновременно посмотрели на меня.
А я растерялся. Доказательства? какиедоказательства? се, что я рассказал, я видел своими глазами и слышал своими ушами…
Более никаких доказательств у меня нет.
Впрочем, постойте… Кроме одного…
Я повернул голову к сэру Баярду:
– Сэр, прошу вас, принести мою одежду. Ту, в которой я был под дождем.
Все то время, пока я рассказывал, сэр Баярд ни разу не взглянул в сторону Андроктуса. И тот ни разу не посмотрел на моего хозяина. Но теперь он взглянул на сэра Баярда с каким-то беспокойством.
Сэр Баярд вышел и вскоре вернулся с моей одеждой в руках. Она была еще слегка влажная, но теплая.
Я засунул руку в карман плаща. Нащупал кости, по которым гадал, и ужасно им обрадовался. Они – здесь! но того, что я искал, в этом кармане я не нашел. Я обшарил другой карман и радостно воскликнул:
– Они!
Высыпал опалы на постель. Камни излучали нежный, теплый свет.
– Вот эти камешки и есть доказательство? – презрительно спросил Габриэль Андроктус.
