Сэр Робер хмуро поглядел на сэра Баярда, но ничего не сказал.
Потом он придвинулся ко мне и зашептал на ухо, что мне лучше всего вернуться назад, к отцу.
А я смотрел на кости.
На них было: 9… 9 и еще какая-то цифра. Какая? – я все никак не мог разглядеть. Свечи в зале сейчас горели очень тускло.
Знак Ласки? Или знак Крысы? Или еще какой-то другой знак? Сэр Робер проследил за моим взглядом и снова стал задумчиво покачивать головой. Наконец он сказал:
– Если я отыщу свою дочь на перевале Чактамир, этот маленький оракул тоже станет претендовать на ее руку…
Лицо его было печально.
Наконец, сэр Робер ди Каэла поднялся над столом и громко провозгласил:
– Прикажите играть общий сбор. Для всех рыцарей – и для тех, кто в замке, и для тех, кто еще остался в лагере у крепостных стен. Мы выступаем на Чактамир!
Рыцари спешно готовились к походу. Надевали доспехи, седлали коней.
Я помогал сэру Баярду. А когда он отпустил меня, вернулся в замок. Бежать из замка, о чем еще совсем недавно я думал, мне теперь, разумеется, не хотелось.
Сев к столу в своей комнате, я снова и снова стал кидать кости. Выпал знак Кентавра, потом знак Гадюки, знак Ястреба, знак Мангусты… Цифры «9» в этих знаках не было. Я не знал, что и подумать… Это все было столь же загадочно, как и в пророчестве.
Я связал свои пожитки в узел. Сэр Робер недавно говорил мне о том, что было бы лучше всего, если бы я вернулся в отцовский замок… Может быть, мне и на самом деле вернуться к отцу?!
Но впрочем, что же гадать?… Кажется, сама судьба уже все за меня решила…
Я вышел из замка и – сам не знаю как – оказался под окном комнаты леди Энид.
У освещенного окна стояла Дени. Она была сама скорбь. Смутившись, я поскорее набросил капюшон на голову – чтобы, если она меня увидит, то не узнала бы, – и вдоль стены неслышно пробрался к выходу из сада.
Затем пошел во двор замка. Рыцари сосредоточенно и молча готовились к походу. Только изредка слышались короткие приказания.
Вместе с сэром Баярдом мы надели на Вэлороуса новую упряжь.
Рядом с Вэлороусом стояла черная Эстрелла – лошадь сэра Робера. Чуть поодаль – еще несколько лошадей, среди них – лошади моих братьев. Все лошади были уже оседланы.
Во двор въехали три крестьянские телеги с провизией, одеждой и рыцарскими латами. Лица у крестьян, как и у рыцарей, были печальны и строги.
Я вывел из конюшни коня, подаренного мне сэром Робером. Осмотрел подковы, упряжь, седло. Все было в порядке.
Сэр Баярд тоже осмотрел моего коня и одобрительно похлопал его по крупу.
– Ну, мой мальчик! С таким конем ты нигде не пропадешь! О, да, конь мой был прекрасен!
Но когда я выводил своего коня из конюшни, я увидел и лошадку, на которой приехал в замок ди Каэла… Милая старушка! То, что я взял нового коня – не значит ли это, что я предаю тебя?! Но пойми, тебе будет не выдержать трудного похода!… Я тяжело вздохнул.
Когда мы выезжали из замка, я обернулся и на прощание еще раз посмотрел на окно леди Энид.
Дени все так же неподвижно стояла у окна…
Глава 17
Осенние дожди размыли дорогу. Становилось все холоднее и холоднее. Последние листья на деревьях трепетали на резком ветру.
Во главе рыцарского отряда на своем верном Вэлороусе ехал сэр Баярд Брайтблэд.
Но впрочем, рыцарским наш отряд можно было назвать только с большой натяжкой. В отряде было двадцать человек, но лишь шестеро из них – рыцари, остальные – гвардейцы из охраны сэра Робера. Дело в том, что большинство рыцарей уже разъехалось после турнира по домам. Кажется, сэр Робер не очень-то и переживал из-за этого: турнир показал, что многие из них еще не достойны называться рыцарями.
Рыцари были облачены в доспехи, в руках держали щиты и копья. На поясе – мечи. В ту пору никто еще и слыхом не слыхивал ни о баллистах, ни о пищалях, ни о катапультах. Да и чем эти орудия могли помочь в сражении со Скорпионом?!
Сэр Робер ехал следом за сэром Баярдом. Его Эстрелла ступала легко и грациозно.
Мой конь тоже шел легко. О, до чего же приятно ехать на настоящем боевом коне!
Рядом со мной ехали Бригельм и Алфрик.
Бригельм был спокоен и задумчив. Он ехал с непокрытой головой, не обращая ни малейшего внимания на моросящий холодный дождик.
А Алфрик… он остался верен себе! Он вырядился в какой-то ярко-голубой плащ с огромной блестящей пряжкой. Словно в ряды печальных рыцарей затесался клоун. К седлу была приторочена огромная торба.
– Может быть, тебе лучше вернуться в замок? – ехидно спрашивал я брата время от времени. – Но
