Он взглянул на возвышение, где сидела правительница со свитой, и увидел только выставленные вперед щиты, в которые на его глазах вонзались острые иглы. Стрелы! Конечно же! Гирканцы! Только они могли так стрелять.
Варвар почувствовал, как его ногу придавило чье-то тело, и тут же прямо перед ним упала еще одна амазонка. Покосившись вправо, киммериец увидел, как толпа зрительниц, теснимая непрерывно стреляющими из луков всадниками, прижала к ограде дворца вооруженную стражу, и амазонки не могут даже воспользоваться оружием, чтобы отразить нападение.
— Вот он! — услышал варвар знакомый голос, и тут же два удара ножа освободили его от пут.
Конан вскочил на ноги.
— Тайрад! — радостно завопил он. — Я знал, что ты успеешь!
— Я у тебя в долгу, — коротко бросил гирканец. — Держи!
Он протянул варвару длинный узкий меч. Конан схватил оружие и быстро окинул взглядом площадь.
Наверху, где сидела знать во главе с правительницей, видимо, уже поняли, что с нападавшими не справиться, и амазонки, прикрываясь щитами, торопливо покидали возвышение. Стража, смешавшись с толпой, которая все напирала и напирала на нее под градом стрел, была бессильна что-нибудь предпринять. Вся правая часть площади опустела, если не считать десятка всадников, которые беспрерывно стреляли из луков, сдерживая толпу. Киммериец услышал отчаянный звонкий крик:
— Мать! Я здесь!
Кричал высокий молодой мужчина, который показался варвару похожим на рыжего асира, убитого на арене. Юноша спрыгнул с коня и ножом перерезал ремни, привязывавшие к перекладине руки правительницы.
— Вульф! — воскликнула амазонка, обнимая юношу.
«Это сын Акилы и Этельвульфа, — понял Конан. — От хороших родителей — хорошие дети… Ну и вымахал парень! Совсем скоро из него получится добрый воин».
— Быстрее! — услышал он голос гирканца. — Надо сматываться, пока они не подозвали подмогу.
Варвар вскочил на подведенного к нему коня и вдруг краем глаза заметил, как сверху одна из амазонок отводит руку, собираясь метнуть дротик.
— Акила! — отчаянно крикнул он, бросаясь к ней.
Услышав его вопль, амазонка вздрогнула, но не успела увернуться от пущенного сильной рукой дротика. Киммериец почти достал рукой его древко, но наконечник глубоко вонзился в грудь Акилы, прямо под левой ключицей.
— Мать! — в ужасе воскликнул Вульф, который уже держал под уздцы коня, приготовленного для Акилы.
Конан подхватил на руки падающее тело своей бывшей возлюбленной. Она, вздохнув, посмотрела на него, но в глазах ее уже не было жизни.
— Нет! — закричал варвар. — Акила, не умирай! Ты не можешь умереть!
Он вскочил на коня, подхватил амазонку и помчался вслед за гирканцами, которые по команде Тайрада отходили с площади. Кавалькада стремительно пронеслась по пустынным улицам. Все жители собрались на праздник на центральной площади, и лишь в некоторых местах киммериец насчитал примерно два десятка трупов, лежавших на мостовой. У одного из домов по команде Шахаба все спешились.
— Дышит? — спросил гирканец.
Конан приложил ухо к груди Акилы, но не услышал биения сердца.
— Нет, — коротко бросил он. — Но мы должны забрать с собой ее тело. Не оставлять же его этим сукам!
Подскакали Вульф с Тайрадом и еще трое гирканцев.
— Все целы?
— Вроде все, — ответил Шахаб.
— Снимайте упряжь. Где Дейдра?
— Сейчас…
Полусотник коротко свистнул, и из ворот вышла статная амазонка лет тридцати с длинными светлыми волосами, рассыпавшимися по плечам. Конан лишился дара речи: до чего хороша! Женщина бросила на него быстрый взгляд, но тут же отвернулась и подошла к коням.
— Давайте все во двор, живо! — скомандовал Тайрад.
Всадники быстро спешились и, сняв с коней седла, протиснулись в узкую калитку, а затем побежали к сараю в дальнем углу двора. Конан, держа на руках Акилу, поспешил за ними, краем глаза успев увидеть, как женщина, которую назвали Дейдрой, делает странные движения руками перед двумя десятками коней, оставленных гирканцами.
«Никак опять колдунья?»
Киммериец задержался на мгновение. Кони, взвившись на дыбы, бросились обратно к площади, откуда уже слышались крики погони.
— Что ты застыл, как изваяние? Пошли! — Дейдра схватила варвара под локоть. — Никто не должен заметить, куда мы исчезли.
Киммериец последовал за ней. В сарае их ждал только Шахаб.
— Спускайтесь, — показал он рукой на люк в полу. — Конан, там внизу двое с носилками. Положи на них Акилу.
Варвар, согнувшись и бережно придерживая тело Акилы, спустился по ступенькам вниз. При тусклом свете факелов он разглядел обширное подземелье, где стояли пятеро гирканцев и Вульф.
Юноша бросился к матери, которую осторожно уложили на носилки, будто она могла еще что-то чувствовать.
— Разделяю твое горе, мальчик, — положил руку на плечо Вульфа киммериец. — Жизнью человека распоряжаются боги…
Последним по лестнице кубарем слетел полусотник.
— Все в порядке, — доложил он Тайраду. — Копну сена сверху я задвинул на место.
— Ну вот, — удовлетворенно вздохнул предводитель гирканцев. — Пусть теперь попробуют нас найти. Пошли!
— Куда? — удивленно спросил варвар.
— Этот подземный ход ведет в пещеру, которая находится далеко от города, — объяснил Тайрад. — Сейчас обрушим лаз, и никто не догадается, что мы ушли этим путем. Пусть ищут по дорогам или переворачивают весь город!
Глава третья
Увидев бездыханное тело Акилы, Паина бросилась на него и горько зарыдала. Варвар был изумлен: он не мог даже предположить, что эта суровая женщина способна так страдать из-за гибели своей госпожи и подруги. Киммериец и раньше не сомневался в ее преданности Акиле и видел готовность вцепиться в глотку каждому, кто может представлять опасность для правительницы, но не мог и представить, насколько сильны ее чувства.
«Впрочем, в этом, наверное, нет ничего удивительного, — подумал варвар. — Суровые обычаи делают жизнь этих несчастных женщин ущербной. Что было в жизни Паины, кроме преданности своей правительнице? Да ничего…»
Амазонка сама приготовила тело Акилы к погребению, убрав его венками и гирляндами цветов. После похорон Паина, Конан, Тайрад, Вульф и Дейдра собрались, чтобы решить, как действовать дальше.
— Как вам удалось найти подземный ход? — полюбопытствовал варвар.
— Он существует давно, чуть ли не сотню лет, — ответила Паина. — Мужчин, которые создали его, как ты понимаешь, казнили. В царской семье передавали сведения о подземном ходе из поколения в поколение. В последние годы о нем знали совсем немногие, а с недавних пор — только я и Акила… —
