— Как странно… — протянула девушка. — Дядя на столько не похож на моего отца. Впрочем, откуда мне знать, счастлива была с ним мать или нет? Мне не рассказали, как погиб отец, — повернулась она к аргосцу.
— Никто не знает, — придерживая коня, чтобы отстать от едущих впереди наемников, ответил Эрленд, — он исчез вместе с десятком слуг и егерей, когда отправился на охоту.
— Их искали в лесу?
— Две седмицы прочесывали все окрестности, но ты же знаешь, какие огромные у нас леса.
— Да, — задумчиво произнесла Хайделинда, — бескрайний лес, бездонные болота… пропасть там нетрудно. И никаких следов?
— Никаких, — подавленно кивнул Эрленд.
Его так и тянуло рассказать Хайделинде все, что он знал, но, памятуя указания варвара, аргосец молчал.
— Расскажи, что делается в замке? Как поживают Сюннива, ее брат Ивар?
— Сюннива очень ждет твоего приезда. Она помогает отцу вести хозяйство замка, но мне кажется, что в ней появилось что-то странное…
— Странное? Что же именно?
— Она была раньше веселая, помнишь, как вы вместе играли и пели? Теперь почти не смеется, даже на пиры герцога старается не приходить.
— Да уж, — не без ехидства заметила девушка, — я ее очень даже понимаю. Бьергюльф никогда не умел вести себя за столом, вечно начинал приставать ко всем девушкам подряд. Даже когда отец был жив, он не особенно сдерживался. Так что могу себе представить, что творится сейчас, — фыркнула она.
— А Ивар теперь в Бельверусе, — продолжал аргосец. — У нас останавливался барон Амальрик, он предложил герцогу отправить Ивара в столицу. Теперь он при дворе.
— При дворе? — переспросила Хайделинда. — Что ж, я рада за Ивара. Если повезет, сможет стать большим вельможей, В столице масса возможностей. Может быть, и титул получит, он всегда страдал от того, что Гутторм не наследовал баронство. А что, барон Амальрик дружит с Бьергюльфом?
— Ты же знаешь, — быстро ответил Эрленд, — герцог дружит со всеми, кто не прочь охотиться, пить на пирах и слушать его рассказы про затравленных медведей, волков и лосей. Правда, в последний раз им не повезло на охоте, медведь чуть не отправил всех на Серые Равнины.
После этого молодые люди долго ехали в молчании, каждый занятый своими мыслями.
Глава вторая
Остались позади равнины и дубовые рощи Аквилонии, и отряд въехал в пределы немедийского королевства. Патрульные на границе взяли с Эрленда положенную дань, и путники направились по петлявшей среди холмов дороге к Терскому замку, где собирались остановиться на ночлег. Поля уступали место небольшим перелескам, которые все чаще возникали, словно острова среди моря зеленеющих нив. Потом деревьев стало еще больше, и уже поля и луга, встречаясь все реже и реже, и свою очередь казались островами среди бесконечных елей и сосен, изредка перемежающихся буковыми и дубовыми рощицами. Отряд приближался к Пфальцскому лесу, огромному и дремучему, который едва пересечешь за день, да и то, если знаешь тропы в буреломе и имеешь хорошего коня. Через несколько лиг должен был показаться мрачный и угрюмый, под стать этому лесу, Торский замок.
Конан на всякий случаи выехал вперед отряда, поручив Барху и Сабрию вести лошадей с поклажей и прикрывать тыл кавалькады. Здесь следовало быть осторожным. Хотя замок был и недалеко, в густом лесу легко могли спрятаться десяток вооруженных людей. Часто бывало, что, внезапно выскочив из-за стены деревьев, разбойники грабили не ожидавших нападения путников и исчезали тайными тропами в глубине леса, прежде чем опомнившиеся люди успевали дать им отпор. Патрульные отряды, которые высылали, и королевская гвардия из самого Бельверуса, и стражники барона Торского, не успевали всюду, и это место имело дурную славу среди путешествующих по Немедии, Киммериец ехал не спеша, зорко вглядываясь в окружавший лес, примечая каждое движение и внимательно прислушиваясь к любому звуку.
— Стой! — Внимание варвара привлек какой-то неясный гул.
Отряд остановился. Затаив дыхание, люди прислушивались к непонятному шуму, возникшему где-то справа от дороги. Конан сделал знак своим воинам, и те взялись за рукояти мечей, готовые при малейшей опасности выхватить клинки из ножен. Шум меж тем приближался. Он был похож на шорох, производимый свиньей, чешущей свой бок о ствол дерева или врытый в землю столб. Казалось, тысячи животных одновременно трутся обо что-то щетинистыми спинами: шелест, скрипы, какие-то стоны и всхлипывания раздавались из чащи теперь совершенно явственно.
— Быстро вон туда! — Киммериец указал рукой на поляну, шагах в ста от них.
Надо было как можно скорее отойти подальше от глухого, стоявшего стеной леса. Варвару очень не нравился этот шум — непонятный и потому казавшийся особенно опасным. С открытого места они смогут хотя бы видеть то, что появится из чащи. Спутники киммерийца повиновались и погнали коней к поляне.
— Эрленд! — крикнул киммериец, замыкавший отряд. — Ни на шаг от герцогини!
Замечание было напрасным, так как Эрленд держал своего коня рядом с Хайделиндой, прикрывая ее справа. Кавалькада доскакала до поляны, и всадники остановили коней, прислушиваясь к нараставшему шуму. Дальше дорога проходила сквозь дубовую рощу и хорошо просматривалась. Сквозь листву уже были видны башни замка. Конан выстроил своих людей полукругом, а Эрленда и Хайделинду отправил к себе за спину, поставив еще вдобавок между ними и отрядом лошадей с вьюками.
— В случае чего, — обернувшись крикнул он им, — во весь опор скачите в замок, мы постараемся задержать их!
— Что там такое? — спросила Хайделинда, вытаскивая узкий изящный меч, привезенный ей Эрлендом.
— Сейчас увидим! — ответил варвар, прислушиваясь к нарастающему шуму, — Убери свое оружие, девочка. Я же сказал — в замок! Здесь слушать только меня! — увидев ее протестующий жест, гаркнул он. — Мне платят за то, чтобы ты живой и здоровой была доставлена домой, а не за…
— Конан, смотри! — закричал Барх, который стоял правее всех и раньше других заметил, что происходит в лесу.
Через мгновение и все остальные с ужасом увидели, как в том месте, откуда они впервые услышали шум, из чащи выскальзывает странное существо. Огромное, размером с хороший стог сена. Во всяком случае, когда монстр вытащил свое тело полностью, то ширины дороги еле хватило, чтобы он на ней поместился. Чудовище напоминало гигантского рака, но, в отличие от своего водяного собрата, довольно быстро передвигалось по земле на дюжине тонких коротких ног, поддерживавших заднюю часть туловища. Передняя часть, покрытая пятнистым панцирем, была вооружена двумя клешнями величиной с человека и маленькой головкой, временами вылезавшей наружу из-под чешуи. Эта голова, подобно черепашьей, поворачивалась из стороны в сторону. Выпуклые рыбьи глаза уставились на всадников. Монстр двинулся вперед, угрожающе щелкая клешнями. Брюхо чудовища покрывало множество костистых пластинок, которые и производили шум, похожий на поскребывание щетины о дерево.
— В замок! — рявкнул варвар на Эрленда и повернулся к приближающемуся монстру. — Хвост Нергала мне в печень! Луки! — закричал он.
Его воинов учить было не надо. Барх и Жук уже держали оружие наготове, ожидая, когда тварь подползет чуть ближе. Свист двух стрел раздался почти одновременно. Одна из них, стукнув о панцирь, отскочила в сторону, другой стрелок оказался удачливее, попав в чешуйчатую шею монстра. Чудовище дернулось, потом его голова втянулась внутрь, вырвав стрелу из шеи.
— Спешиться! Лошадей в повод! — скомандовал варвар, спрыгивая на землю. — Что вы стоите, как истуканы! — прикрикнул он на Эрленда и герцогиню. — Вперед! Возьмите всех лошадей!
Они повиновались и во весь опор понеслись по дороге.
— Остальные — в лес! Лупи ему по глазам!
