и других мероприятиях сообщим дополнительно». Хоть на это сподобились, но и этого мизерного духа у них хватило ненадолго. Через три дня в те же адреса тот же Секретариат срочно строчит уже покаянную, подхалимскую, лакейскую телеграмму «Текст шифрограммы Секретариата ЦК КПСС от 19 августа 1991 года был составлен на основе дезинформации, сообщенной участникам Секретариата ЦК о состоянии здоровья Генерального секретаря и обстоятельств введения чрезвычайного положения. Текст не отражал всех соображений, высказанных участниками Секретариата при обсуждении данного вопроса, и был передан для срочной отправки на места. С учетом изложенного считать текст шифрограммы от 19 августа 1991 года недействительным». Среди подписавших телеграмму Дзасохов, Строев, Купцов…
Элита партии, работники ЦК аккуратненько покинули свою цитадель на Старой площади и на цыпочках разошлись по домам, даже личные вещи оставили на рабочих местах, за которыми им было велено приходить завтра. Тысячи доблестных вооруженных чекистов-коммунистов с Лубянки через плотно задернутые шторки, выключив свет, затаив дыхание, смотрели, как разношерстная не очень большая компания, весело и не очень организованно сковыривает с пьедестала железного Феликса, корифея, отца и учителя чекистов всех поколений. Ни один из тысяч мышками затаившихся чекистов не вышел, не защитил оскверняемую память своего учителя. Да появись хоть один из них на площади, да пальни разок-другой в воздух из пистолета, и ветром бы сдуло толпу.
В считанные дни партийные декорации демонтировали и смонтировали новые подмостки власти, на которых появились все те же куклы, кто в рядах «победившей демократии», кто в рядах «непримиримой оппозиции», чтобы время от времени собираться за столом у президента, попить чайку, обменяться мнениями. Оппозиция! Все равно, что командиры партизанских соединений чаи б с гестаповцами гоняли. И бывшие, и нынешние вожди компартии все снова при власти, все снова при ролях продолжающейся трагедии русского народа.
Сменили декорации, перераспределили роли, — еврейская революция, начатая в России в 1905–1917 годах, продолжается.
Казалось бы, все говорит сегодня о национальном крушении России, чего уж более, когда гибнет русский народ, и это не упущение власти, наоборот, попущение, стремление к тому самой власти в России, власти инородческой, власти руссконенавистнической. Остановлено национальное производство; все базовые отрасли, вся крепь державы в руках иностранных компаний, на все оборонные технологии, включая космические, ракетные, наложена пята иностранного владычества, извечных врагов русского народа; трагический исход национальной науки, культуры, гибель армии. Но, определяя нынешнее состояние России, надо набраться мужества и мудрости итожить нынешнее положение России не как крушение России, а как желанное счастливое время национального возрождения России, русской нации. Ведь не трубами же производств определяется крепость нации, и уж тем более не златом мошны, — все тлен, все зыбко, ненадежно, поглотимо войнами, пожарами, наводнениями, ураганами, цунами, землетрясениями, вулканами, эпидемиями и прочими напастями. Крепость нации определяется ее самосознанием, сознанием того, ради чего, во имя чего живет нация.
Мы стыдливо спешим забыть, отказать в памяти тем двум страшным, позорным для России годам, которые вошли в новейшую историю под именем «первой чеченской войны». И зря торопимся забыть, потому что «чеченская война» многому учит. Она трагична, страшна, но и мудра, она хороший учитель, надо только, чтоб мы оказались хорошими учениками. Армады самолетов, танков, пушек, войск гигантской страны навалились всей мощью своей на свою же собственную ничтожно малую часть и… ничего не получилось, ничего не удалось. Почему?
Плохи были полковники и генералы? Неправда. Они были точно такими же, как и чеченские, не лучше и не хуже их, потому что те и другие воспитанники одних и тех же училищ и академий, у них одна военная школа за плечами, их учили одни и те же учителя в одних и тех же аудиториях, на одних и тех же полигонах. Плохи были солдаты? Тоже нет. Это были солдаты одной и той же Советской армии, оказавшиеся по разные стороны окопа. Так что и техника одна, и генералы с полковниками — птенцы одного гнезда, и солдаты — бывшие однополчане, но одни, чеченцы, с блеском выдержали этот бой, другие с треском, с позором его проиграли, потому что одни, чеченцы, хорошо знали, за что они воюют, другие понятия не имели, за что их послали головы класть. Одних, чеченцев, матери благословляли на эту священную для них войну, благословляли на смерть во имя победы, засыпая мукой след уходящих на войну сыновей, другие, русские матери, ехали на войну, чтоб воровать с поля боя своих сыновей. Те и другие — матери одного поколения, те и другие — дочери, внучки фронтовиков, в одном строю добывавших победу над фашизмом. Но одни матери хорошо знали, зачем и почему они посылают детей воевать, другие представления не имели, за что их сыновья должны гибнуть. Чеченские матери благословляли войну, русские матери проклинали войну, потому что один народ, чеченский, знал и понимал идею войны и был этой идеей поднят на такую высоту духа, на которую давно не поднимался; мы же, русские, были лишены этой идеи, и не помогли нам ни горы оружия, ни громады живой силы.
Идея — вот что определяло ход войны, вот что определило исход войны, вот что определяет победу или поражение нации. Что такое идея? Это выражение воли, духа, мечты, цели, задачи народа, осознание, ради чего он живет, работает, воюет. Только понимая это, человек чувствует себя частью своего народа, а народ осознает себя нацией. Нация, когда народ помнит, кто были его предки, сознает, ради чего они жили, на что жизнь свою клали, и принимает бремя ответственности за полученное от них в наследство, чтобы освоенное, созданное, завоеванное ими не в потраве, а в приумножении передать новым поколениям. Нация без идеи, без возвышающей каждого человека идеи над животной страстью есть и пить, — без такой идеи нация быстро слабеет, теряет силу, волю, характер, хиреет и вымирает.
Коммунистическая идея — изначально сугубо материалистическая идея, и это еще одно родимое пятно, доказывающее ее жидовское происхождение. Идея, рассчитанная на животные инстинкты, основанная на низменных интересах «землю — крестьянам», «хлеб — голодным», «мир — народам», «фабрики и заводы — рабочим», воспитывала в людях одно лишь стремление к сытости, изначально заложив символ сытости — пучок колосьев — в свой герб, единственным мерилом процветания и развития страны такая идея считала сытость. И сегодня, тягаясь с нынешней властью в обещаниях, кто быстрее, сытнее накормит народ, коммунистическая оппозиция выставляет козырным свидетельством процветания страны в коммунистическую эпоху сахар за 90 копеек. На том же поприще сытости воюет сегодня и нынешняя демократическая власть, доказывающая, что она лучше, чем коммунисты, кормит народ, показывая изобилие прилавков, хвастаясь ликвидацией очередей. И это стремление к одной цели, навязывание народу одной идеи, скотской идеи набить свое пузо, свидетельствует о родстве душ коммунистов с демократами, свидетельствует о их единокровном еврейском происхождении.
Ни коммунисты, ни демократы не пытаются оспаривать иные ценности, и коммунистам, и демократам чужды идеалы духовности, чужда православная вера русского народа, и лишь в погоне за голосами электората те и другие пытаются заигрывать с православной церковью, с патриархией, наставляя новые храмы, на «грязные» деньги строенные, чужими, неправославными руками возводимые. Как тут не вспомнить пророческие слова преподобного отца Лаврентия Черниговского, предупреждавшего, что храмов появится много, да молиться в них будет нельзя. Не испытав трепета души, не проникнувшись духом Светлого Воскресения, коммунисты неискренне, фальшиво, лицемерно поздравляют православный русский народ с Пасхой, да Бог шельму метит, и поздравление лидеров коммунистов Геннадия Зюганова с Пасхой в «Советской России» выходит под заголовком «С Рождеством Христовым!»
Вся хилость, беспомощность, ничтожность коммунистической материалистической идеологии проявилась тогда, когда в восемнадцатимиллионной армии коммунистов не нашлось ни одного воина, поднявшегося на защиту своих коммунистических идеалов, более того, самые строгие ревнители коммунистических идеалов взапуски, наперегонки бросились служить своим вчерашним врагам только потому, что при них от государственного пирога можно отхватить кусок и толще и жирнее. И в коммунистические времена все предательства, совершаемые коммунистами-разведчиками, коммунистами- дипломатами, коммунистами-учеными, всегда объяснялись сугубо материальными интересами, жадностью, корыстью, похотью, одним словом — пузом, и никогда иными, более высокими идеями.
Коммунистическое материалистическое мышление, мышление животом, мышление ради живота, все во имя живота сегодня наглядно проявляется в том, что мы себе в кумиры, лидеры, президенты, в свою надежду определяем исключительно экономистов, хозяйственников, видя в них кормильцев. Сегодня в
