кресло и уставился на меня, как на привидение. Дав ему немного времени, чтобы налюбоваться мной, я четко произнес:
– Ярослав, нервы, однако, лечить надо. Что ты вопишь, как девчонка? Я чуть не оглох!
Он опять оказался рядом со мной:
– Ты живой?! Живой!!
Он был весь какой-то дерганый. Под глазами мешки, лицо осунувшееся. В общем, весь вид его говорил, что этот человек либо запойный пьянчуга, либо очень долго не спал. Зная Ярослава, я был уверен во втором. И не спал он, скорее всего, из-за меня.
Успокаивая его, я заговорил:
– Живой, конечно, живой – разве не понятно? А вот у тебя видок еще тот.
– Какой уж есть! Это ты меня до такого довел!
– Я?!
– Ты, ты! Орал так, что ко мне вся деревня прибежала… Правда, когда они собрались, ты уже только хрипел. И так было на протяжении всех четырех дней. Что с тобой случилось? Еще пару часов назад ты был почти труп, а сейчас живей меня и разговариваешь как ни в чем не бывало.
– А ты бы предпочел, чтобы я валялся, высунув язык? – пошутил я, но, увидев его угрожающий взгляд, поспешил закруглиться: – Со мной все в порядке, дружище, просто кое-что случилось, но теперь прошло… – Я подумал: сейчас самый подходящий момент проверить, что там с моим телом. – Помоги мне встать.
– А может, не надо…
– Помоги!
– Ладно. Но потом не говори, что тебя не предупреждали! – раздраженно буркнул он. Я и раньше частенько выводил его из себя своим чрезмерным упрямством, вроде бы, должен был привыкнуть.
– Не скажу, – согласился я, – но пожалуюсь.
Осторожно встав с кровати, я, слегка шатаясь, прошелся по комнате. Как будто все нормально и не надо привыкать к своему телу. Но стоило мне так подумать, как тут же пришлось убедиться в обратном. Попытавшись взять кружку с водой, я отломил ручку, и осколки воткнулись мне в руку. Но, что самое странное, боли я совершенно не почувствовал. Кровь лилась ручьем, а мне было ни жарко, ни холодно. Несколько заторможенно я начал извлекать впившиеся под кожу осколки, а затем с большим удивлением посмотрел на руку. Кровь перестала течь, а края ран прямо на глазах начали стягиваться. Через пару минут лишь едва заметные маленькие белесые полоски напоминали о только что нанесенных порезах. Раза два я сжал и разжал пальцы. Ни боли, ни крови – ничего, абсолютно ничего! Взглянув на Ярослава, я увидел совершенно обалдевшую физиономию. Он, в свою очередь перевел взгляд с руки на мое лицо, а потом обратно. Не знаю, что было бы дальше, но тут в комнату влетел уже знакомый паренек – Ролу. Размахивая руками, он начал что-то кричать, перескакивая с одного на другое:
– Тихо! – рявкнул Ярослав. – А теперь спокойно скажи, что хотел мне сообщить.
– Ну… это… на деревню напали!
Не дослушав, Ярослав выскочил из комнаты. Ролу – за ним.
Все стало понятно. И это «все» было плохо. Ярослав хороший боец, но, как выяснилось на тренировках, намного хуже меня, поэтому в одиночку он мог просто не справиться, особенно, если нападавших много. Тем более в его теперешнем состоянии. Если бы мое тело было прежним, то вдвоем шансов устоять имелось бы намного больше, а так – я ничего не мог даже предположить. Одно я понял: у меня сильно притупились прежние ощущения, и в данном случае это могло оказаться только полезным.
Однако времени на размышления не было. Натягивая штаны, я понял, что они мне стали очень маленькими. В бешенстве стянув их, я скомкал и отбросил в угол. Достав другие, которые предназначались для холодов и поэтому были намного больше, я поспешно напялил их на себя. Сапоги пришлось надеть тоже зимние. Проигнорировав всю другую одежду, набросив только наплечные перевязи с мечом и колчаном, я схватил свой лук и бросился вдогонку за Ярославом и Ролу. Впрочем, как оказалось, мне можно было даже не спешить: едва я набрал скорость, как в считаные секунды догнал их, а потом и вовсе оказался впереди. Не дожидаясь отставших, я помчался в деревню. Вылетев из-за холма едва ли не со скоростью пули, я успел оценить обстановку, еще не достигнув первых домов.
Нападавших было человек пятнадцать. Все на конях и в доспехах, явно не простые разбойники. Весело гогоча, они смотрели, как двое их подельников выволокли из дома какую-то девку и повалили ее на землю. Один задрал ей подол платья и, встав на колени, прижал ее покрепче к земле, чтобы не дергалась, другой же в это время торопливо снимал штаны. Лучники не подпускали к этим троим крестьян с мечами и щитами. Как я понял, деревенских охотников с луками они обезвредили загодя, так что стрелять со стороны крестьян было некому.
Я вбежал в деревню не за спинами крестьян, а чуть в стороне, поэтому мне открылся отличный вид на происходящее. Я увидел лицо несчастной крестьянки и узнал в ней Хону, первую красавицу на деревне. Ну, может, по нашим меркам, она и не дотягивала до фотомодели (хотя, уверен, если обеспечить ее косметикой, всякими там кремами-парфюмами и хорошей одеждой, она переплюнет любую модель), но в этом мире своему званию полностью соответствовала. Я хорошо знал ее, потому что крестьяне пробовали соблазнить меня этой девушкой, чтобы я, если и уйду из деревни, так хоть оставил бы потомка, точно такого же «богатыря» (правда, это слово звучит здесь несколько иначе, я даже сначала думал, что меня оскорбляют. Меня от такого наименования просто корежило, но ничего нельзя было поделать, уж больно оно крестьянам нравилось). Думаю, излишне говорить, что они потерпели полный провал в своем начинании? Конечно, против Хоны я ничего не имел, она мне даже нравилась, но вот сына иметь, по моему представлению, мне еще рановато. Если бы у меня здесь родился потомок, то хрен бы я уже куда ушел, пока не воспитал его должным образом. Но воспитание детей в мои ближайшие планы не входило, из-за чего деревне вышел облом.
Все эти мысли были мимоходные, поэтому заняли не больше секунды, но этой секунды хватило насильнику, чтобы, наконец, снять свои штаны. Понимая, что с мечом уже не успеваю, я схватил лук в левую руку, правой достал стрелу из колчана. Взяв в прицел шею насильника, уже опустившегося возле девушки на колени, я оттянул тетиву настолько, что еще чуть-чуть, и она бы не выдержала, а потом с выдохом отпустил стрелу в полет. Тут же выдернул следующую для другого, который с похотливой рожей смотрел на извивающуюся Хону. Но второй не понадобилось. Стрела, пронзив железным наконечником незащищенную кольчугой шею первого насильника, отбросила его на помощника и соединила их, пробив