есть.
– Сделали?!
– Да. Когда я был маленький, меня отобрали у моих родителей за то, что они не смогли рассчитаться за дом, и увезли в какую-то глушь. Поначалу я там просто жил, играл с другими точно такими же детьми, а потом вообще полюбил это место. Но спустя пару месяцев меня стали водить в какую-то странную комнату и усыплять, просыпался же я уже в своей кровати. Я даже не задумывался о том, что там могло происходить, все так же играл с другими детьми, тем более их точно так же водили в эту комнату и приносили обратно. Первые результаты этого хождения стали появляться через несколько месяцев. Сначала в виде быстрой реакции и повышения выносливости, спустя еще месяц на мне любые раны стали заживать, как на оборотне. Усилились слух, зрение, нюх. Тогда мне это казалось просто чудом, мне это нравилось. Пока я, наконец, не стал свидетелем того, что происходит в этой комнате. Из-за своих новых качеств я смог пробраться и подсмотреть, что же все-таки там делали со мной и остальными детьми. То, что я там увидел, начисто отбило мне желание сколько-нибудь еще оставаться в этом месте. Когда нас приводили в эту комнату, то просили раздеться и лечь на стоящую там кровать, после чего некоторое время водили руками вдоль всего тела, и мы засыпали. Так было со всеми, кого туда приводили, но в тот день я увидел, что происходило дальше. А было вот что. После того как ребенок заснул, две стены просто исчезли, открыв вид на странное помещение с какими-то приборами, сосудами, трубками, жидкостями. Но помимо этого там была еще одна кровать, на которой был прикован кьярд. – Я даже не имел представления ни о каком кьярде, но перебивать Кронда и спрашивать кто это такой, не стал, он был полностью погружен в свои воспоминания, а я хотел услышать эту историю с начала и до конца. – Кровать с ребенком подкатили к прикованному кьярду, а затем на ребенка нацепили приборы и под кожу ввели маленькие трубочки, по которым сразу же начало течь что-то красное, по-моему, это была кровь. Кровь кьярда. Люди же просто стояли и смотрели, затем отцепили приборы и отошли в сторону, уступая место другим, которые были одеты в странные мантии. Эти некоторое время водили руками вдоль всего тела ребенка, так же как при усыплении, только их руки начали светиться мягким белым светом. После этого на теле сделали пару разрезов, и в них засыпали какой-то порошок, а люди в мантиях опять начали водить руками вдоль тела ребенка, заживляя сделанные раны. После этого был еще один этап. Ребенка перенесли с кровати на пол и положили в центр начерченного рисунка, а люди в мантиях стали кругом, по краям рисунка. Так они стояли некоторое время, а потом разом опустились на колени и положили руки на рисунок. Я не знаю, что было дальше, я на некоторое время ослеп от внезапно вспыхнувшего света, но услышал, как кто-то выругался и раздался неприятный чавкающий звук. Когда же я пришел в себя, то увидел полностью забрызганную кровью комнату с некоторыми фрагментами тела ребенка. В тот день мне крупно повезло, что я смог дойти обратно, ни на кого не наткнувшись. На следующее же утро, во время завтрака, нам сказали, что вчера приезжали родители мальчика и, наконец, заплатили за дом, после чего забрали его с собой. Это был первый, дальше почти каждый день стали 'приезжать родители и забирать детей домой'. Понимая, что скоро очередь дойдет и до меня, я рассказал другим то, что видел. Большинство мне не поверили, но нашлись и те, кто поверил. Таких было человек десять, и именно с ними я и сбежал. Правда, во время побега трое погибли и потом еще двое, пока мы смогли добраться до ближайшего города. Спустя какое-то время я вернулся в свой дом на радость отца, так как я был самым старшим ребенком. Десять лет я прожил с родителями, а потом, когда и без меня стало много детей, пошел в наемники. С тех пор уже прошло около двадцати лет, а я так ничего и не добился в жизни. Из тех же, кто сбежал вместе со мной, я больше никогда никого не видел.
Нихренасебесказалясебе!!! Пять минут послушай и два часа отходи. Никогда бы не подумал, что в этом мире проводят эксперименты на людях. Причем, что-то вроде генетических. Может, где-нибудь по этому миру уже бегает своя овечка Долли? Если это так, то тут определенно опасно жить (правда и без этого опасно, но так опаснее)! У нас хотя бы будто бы нельзя клонировать людей, правда, руку готов отдать на отсечение, что уже попробовали и, может быть, даже получили результат, но все равно формально нельзя. Тут же совсем другой случай. Более, так скажем, запущенный. Ведь угробили целую свору детей на непонятные эксперименты, и никто ничего не предпринял в отношении этих людей. Неизвестно еще, к чему могли привести такие эксперименты, может, они их забросили, а может, за двадцать лет добились каких- нибудь результатов, причем последнее мне видится более вероятным. Правда, сейчас меня интересует несколько другое.
– Так ты сам не знаешь, как и кем стал? – медленно произнес я, стараясь ухватить за нагло виляющий хвост какую-то мысль.
– Нет, не знаю. Но, скорее всего, по типу того, что я видел.
На некоторое время я опять замолчал, пытаясь ухватить наглую мысль, но она была прямо как птаха. Когда я уже почти ее хватал, она резко срывалась с места и двумя взмахами крыльев опять оказывалась в недосягаемости. Покачиваясь в седле, в такт движению Снежка, я анализировал услышанное.
– Ладно, давай посмотрим на все чистой логикой заядлого алкоголика, – произнес я, конечно, больше для себя, чем для Кронда. – В результате лабораторных опытов, почти наверняка генетических, но только с помощью магии, у тебя обострились слух, зрение, обоняние, ты стал физически силен, быстрее реагируешь, отлично регенерируешь. Еще что-нибудь есть?
Кронд на секунду задумался, а потом отрицательно качнул головой, но тут же опять задумался.
– Бывает… иногда, – начал он не слишком уверенно. – Редко, но бывает, что я отлично вижу в темноте. Обычно это происходит, когда я очень сильно напряжен. Хотя по своей воле так и не могу научиться это контролировать. Еще я начинаю чувствовать опасность намного раньше, чем она таковой становится. Кроме этих двух вещей, больше вроде ничего такого нет.
Я добавил новые факты уже к имеющимся и почувствовал, что виляющий хвост наглой мысли стал ощутимо ближе.
– Так, теперь мы имеем в своем распоряжении целостную картину. Надо просто подумать логически. Сначала отсеем самое простое, то есть зрение, обоняние и слух. Почти любое животное имеет преимущество перед человеком во всех этих трех вещах. Теперь следующее – физическая сила. Физически сильные животные это, как правило, хищники, да и сомневаюсь, что этих экспериментаторов заинтересовала бы та же лошадь, так что будем исходить, что все же хищники. Быстрая реакция подразумевает, что особо крупных хищников можно исключить, так как они в большинстве медлительны, хотя, конечно, не без исключений. Но вот регенерация ставит меня в тупик. К сожалению, я, кроме оборотня, никого не знаю, кто мог бы быстро регенерировать (конечно, не считая себя любимого), да и то про оборотней – только слухи и ничего более. Тебе кто-нибудь на ум приходит?
– Гуард! – тут же выпалил он.
– Кто?
– Гуард. Он единственный, кто подходит почти под все сказанное. Только он как раз большой, даже огромный.
– Согласна, – тихонько произнесла эльфийка. – Но как они его умудрились поймать? Это ведь просто невозможно.
