— Ради любовника ты забыла не только меня, но и свою семью, а теперь хочешь, чтобы я поверил в твою невинность? — недоуменно спросил Кристофер. — Черт возьми, да за кого ты меня принимаешь?! — Он приподнялся на локте и хмуро посмотрел на нее сверху вниз. — Здесь что-то не так, я чувствую это. Не надо мне больше лгать! Ты говоришь правду?
Вспыхнув, она опустила голову и кивнула.
— Да.
— Все расчудеснее и расчудеснее, как говаривала Алиса, угодив в Страну чудес! — побормотал он, переваривая услышанное.
Анджелина не шевелилась, боясь вздохнуть. Она понимала, что всепоглощающее желание, только что овладевшее ими, лишь затаилось на время, и достаточно неосторожного жеста или взгляда, чтобы пожар страсти вспыхнул снова.
Кристофер откатился в сторону, сел и, прислонившись к стволу дерева, устремил на нее холодный пытливый взгляд.
— Ладно, тогда объясни, что произошло два года назад!
Объясни! Это было единственное, чего она не могла сделать, причем во имя его же блага. Секунду — другую девушка смотрела в пустоту, а затем, поднявшись и оправив юбку, уселась на подстилке.
— Я слушаю! — повторил он, бросив ей белоснежный носовой платок, чтобы она могла утереть слезы. — И не вздумай лгать! Я слишком часто имею дело с лжесвидетельствами, чтобы не отличить их от искреннего признания.
— Я не могу тебе ничего объяснить, Крис. Не могу, и все тут! Послушай, у каждого из нас теперь своя жизнь. Разве мы не можем оставить это и…
— И?
— И стать просто друзьями? — предложила она дрожащим от волнения голосом.
— Большей нелепицы я в жизни не слышал! — возвысил голос Кристофер и медленно покачал головой. — Абсолютная чушь!
— Но почему же? Я тебе нравилась когда-то…
— Ты не просто нравилась мне, — возразил он с горечью. — Я любил тебя, Энджи, а это совсем другая песня. Любовь и ненависть — две неразлучные сестрицы, и я, лишь полюбив тебя, узнал, что такое ненавидеть. Ты можешь быть либо моей любовницей, либо смертельным врагом, но другом — никогда!
Анджелина опустила глаза. Неудача. Значит, надо попытаться подойти к делу с другой стороны.
— Рубен сказал, что у меня был кто-то помимо тебя? — тихо спросила она.
— Ты собираешься рассказать, как все было на самом деле, или нет? — нетерпеливо перебил ее Кристофер.
— Я уже говорила, — ровным тоном произнесла она, — что не могу рассказать тебе все. Но знай, я ушла от тебя вовсе не потому, что предпочла кого-то другого.
В лице Криса что-то переменилось.
— Вернувшись домой после объяснения с тобой, я вдруг поняла, что делаю ошибку… Нет, речь шла не о том, люблю я тебя или нет. Все было гораздо проще… и в то же время сложнее. Я просто осознала, что главным для меня в этой жизни является не любовь и не семья, как бы много они для меня ни значили, а моя карьера.
— И ты выбрала карьеру — то есть жизнь без меня, — не спуская с нее взгляда, констатировал Кристофер. — Вторая часть этой сентенции не вызывает у меня сомнений, чего не могу сказать по поводу первой. Как бы там ни было, условно — подчеркиваю: условно! — примем на веру, что ты остановила свой выбор на карьере. В результате на сегодняшний день ты не замужем и одинока как перст. Судя по тому, что за два года взять Олимп удается очень и очень немногим, это твое состояние угрожает стать перманентным, так?
— Возможно, — пожала плечами Анджелина, стараясь выдержать его взгляд.
— Но зачем?
— Что именно?
— Зачем тебе перечеркивать свою жизнь? Ради чего хоронить себя заживо? Во имя какой цели пренебрегать выбором, который сделал за тебя Господь? Ты — красивая женщина двадцати пяти лет от роду. Вокруг полно молодых привлекательных мужчин. Ты добилась определенной материальной независимости, проявила себя в деле, у тебя неплохие перспективы… Почему же и после этого ты живешь, как старая дева, окруженная стаей кошек и собак?.. Кстати, ты еще не завела их? — с иронией поинтересовался он.
— Нет, не завела, — побагровев, как от пощечины, ответила Анджелина.
— Итак, я возвращаюсь к вопросу: «Как так можно»? — громко, словно на судебном процессе, провозгласил Кристофер. — Ты наслаждалась нашей близостью, Энджи! И тогда, и сегодня, пять минут тому назад. Так почему же ты прекратила отношения с мужчинами? Тебя что, преследуют какие-то детские фобии? Или этот мерзавец оскорбил тебя? А может быть, ты подверглась насилию со стороны отчима?
— Нет! — испуганно воскликнула она. — Нет, только не это!
— Ты смущаешься? Не стоит, — успокаивающе сказал Крис. — По роду профессиональной деятельности мне приходится сталкиваться и не с такими вещами…
— Я уже сказала тебе, что у меня не было ни с кем сексуальных отношений, а значит — не существует и связанных с этим проблем! — оскорблено заявила Энджи.
Кристофер поймал ее за руку.
— Ты вся дрожишь! — удивленно отметил он. — Если ни одна из этих версий не верна, почему мои слова так тебя напугали?
Если бы дело было в страхе! — беспомощно подумала она.
Не страх, а близость этого родного и желанного тела повергала ее в дрожь.
— Пойми меня, Энджи, я не люблю секретов. Я всегда и везде стремился дойти до самой сути, а сейчас я не понимаю, что происходит. Будет проще всего, если ты обо всем расскажешь.
— Я… я не могу. — Она спрятала лицо на его груди. — Не могу!
— Не надо сражаться со мной! — тихо предостерег он ее. — Никто от этого не выиграет!
— Я и не собираюсь, — прошептала Анжелина — Мне просто хочется навсегда распростится с прошлым и сделать так, чтобы мы с тобой могли оставаться друзьями Я уже говорила тебе об этом.
— А я ответил, что никогда и ни при каких обстоятельствах не смогу довольствоваться в отношениях с тобой скромной ролью друга, — эхом отозвался Кристофер.
Словно очнувшись, она выдернула руку из его пальцев и, выпрямившись, проговорила:
— Хорошо, я скажу тебе то, что поклялась скрыть, раз уж ты так просишь… Два года назад я подверглась шантажу и угрозам, и это все, что я могу тебе открыть. Пожалуйста, я очень прошу тебя, остановимся на этом!
— Тебя шантажировал любовник? — взревел он.
— Да нет же, Боже мой!.. Крис, поверь, это все, я больше ничего не могу тебе объяснить. — Анджелина подняла глаза, и на лице у нее отразилась такая мука, что он замер. — Прости меня за ту боль, что я тебе причинила! — взмолилась она. — Обстоятельства сложились так, что я не могла оставаться там, где все знали, кто я такая!
— И это все, что ты можешь мне сказать? — произнес Кристофер после долгого молчания, не отрывая взгляда от ее бледного лица. — Ты хочешь, чтобы я принял это к сведению и больше ни о чем не расспрашивал?
Она прикусила губу и кивнула. Сцепленные пальцы ее рук и мертвенно-бледное лицо, судя по всему, произвели на детектива Кристофера Шеппарда большее впечатление, чем любые аргументы, которые она могла бы привести в свою защиту.
— Ну, хорошо, — хладнокровно, почти небрежно подытожил он.
— В каком смысле «хорошо» — еле слышно переспросила Анджелина, все еще не веря, что ей удалось взять верх над этим человеком.
— В том смысле, что у меня нет больше вопросов, а значит, проблема решена! — сверкнул Кристофер улыбкой, и она испытала такое облегчение, что не обратила внимания на еле заметный прищур его дымчато-серых глаз…
