благословила Луизу за это вмешательство. — Филипп оставался здесь минувшей ночью, — добавила мадам де Сернэ. — Вчера он слишком много времени провел за рулем, а ведь дорога отсюда до его дома тоже неблизкая. Что, если бы он был недостаточно осторожен…
— Только не я. — Филипп обнял мать и прижал ее к себе на мгновение. И тут Элизабет увидела, что он не пытается скрыть душевную боль, которая черной тенью набежала на его глаза. Возникший призрак покойного брата мгновенно стер насмешливую улыбку с его губ и сделал жесткой линию рта.
Когда голоса матери и сына затихли за дверью, Джулия обернулась к сестре с понимающей улыбкой:
— Он так нежен с ней, — сказала Джулия задумчиво.
— Он очень ее любит. — То, каким образом Филипп бережливо отвлекал свою мать от ее горя, тронуло Элизабет, и ей это не понравилось, совсем не понравилось. Личность Филиппа была так противоречива, что она начинала чувствовать себя совершенно сбитой с толку.
Как скоро она могла бы уехать? Элизабет размышляла об этом, когда принимала душ и одевалась, едва обращая внимание на то большеглазое создание, которое отражалось в зеркале, пока она расчесывала ниспадавшие до плеч волосы, похожие на жидкое золото, и собирала их в пушистый, состоящий из множества завитков пучок на затылке. У Джулии тут все будет прекрасно — теперь она это понимала, поэтому отъезд возможен через пару дней, когда все окончательно ула дится.
Да! Она решительно кивнула своему отражению. Два дня — самое большее. Ей нужно возвращаться в, Штаты, к работе, с ее ежедневной обыденностью и рутиной. Она хочет быть в безопасности.
Элизабет не посмела задать себе вопрос, который таился у нее в подсознании и на который пока было лучше не отвечать.
4
— Ты знаешь, Бетти, я могу представить себе Патрика здесь гораздо лучше, чем в Англии. — Джулия лежала в одном из мягких шезлонгов, расставленных вокруг бассейна в тени огромных ветвистых буков. — Ты не думаешь, что это странно?
— Совсем не думаю. — Элизабет приподнялась на локте и посмотрела на сестру сквозь темные солнечные очки. — В нем было очень много французского, не так ли?
— Да. — Джулия отвернулась и на короткое время воцарилась тишина, которая была вскоре нарушена детским смехом. Сестры увидели трех маленьких детей, бегущих вприпрыжку в сопровождении Филиппа.
— Как можно позволять этим детишкам носиться возле такого опасного места, как бассейн? — Элизабет нахмурилась при виде приближавшейся маленькой группы.
— Вы собираетесь напугать их до смерти своей свирепостью? — Филипп, подходя, указал на трио, которое прижалось к его ногам с выражением настороженности и любопытства на личиках.
Она заставила себя улыбнуться и присела на корточки перед тремя девочками. Между тем Джулия наблюдала все происходящее с большим интересом.
— Привет, как вас зовут?
— Bonjour. Comment alles-vous? — старшая из малюток, которой не могло быть больше четырех, очевидно, произнесла заученное приветствие. Не понимая ни слова по-французски, Элизабет беспомощно взглянула на Филиппа.
— Она спросила, как вы поживаете. — Он тоже присел рядом с детьми. — Они чуть-чуть говорят по- английски, но этого недостаточно. Выучат язык лучше, когда пойдут в школу.
Филипп быстро заговорил с девочками на их родном языке. Они весело заулыбались, поглядывая на Элизабет, а затем повернулись к Джулии с широко раскрытыми от любопытства глазами, и старшая из них повторила свое приветствие.
— Je vais tres bien, merci. Et vous? * — Когда Джулия ответила по-французски, все три малышки сделали шаг в ее сторону, явно заинтригованные. — Патрик немного научил меня своему языку. — Джулия улыбнулась Филиппу и сестре.
— Вы хорошо спали? — осведомился Филипп. Элизабет распрямилась, и он поднялся тоже, возвышаясь над нею и вызывая тот трепет в груди, за который она себя презирала.
Боже мой, почему этот человек должен расхаживать практически голый? — подумала она раздраженно. Это же неприлично! Плавки открывают больше, чем скрывают. Ей было самой неприятно, что она замечает подобные вещи.
Стояла прекрасная погода, и от жаркого солнца у Элизабет на щеках выступил румянец. Она опустила голову, позволив своим волосам прикрыть лицо золотистой вуалью.
— Благодарю вас, прекрасно. — Ей удалось придать своему голосу невозмутимость, чем она была весьма довольна, пока вновь не подняла лицо и не увидела недобрые огоньки в неумолимых темных глазах. — Эти дети? Я полагаю их отец — Пьер? — спросила она, выдерживая насмешливый взгляд, который, казалось, проникал в ее мысли.
— Вы полагаете правильно. — Филипп слегка повернулся и сделал жест в сторону маленьких девочек, которые хихикали, сидя рядом с Джулией. — Две младших — двойняшки. Им по три года. Старшей скоро будет пять. Две других девочки в школе, но вы наверняка увидите их вечером. Сегодня утром их едва выпроводили из дома, так они хотели посмотреть на своих новых тетушек. Тетушек? Существует только одна тетушка, подумала она. У нее нет желания становиться членом этой семьи, ни малейшего.
— Вы уже купались? — Спокойный тон вопроса сбил ее с толку.
— Я… я… — Элизабет запнулась на мгновение и словно со стороны услышала свой голос: — Нет. — Она глубоко вздохнула, пытаясь найти нужные слова, и вновь произнесла: — Нет, я не купалась. Джулия и я забыли привезти купальные костюмы.
— Это не проблема. — Бархатистый голос был ровным, но взгляд оценивающе прошелся по ее хрупкой фигурке в короткой пляжной блузке без рукавов и длинной белой юбке. — Я не думаю, что вам подошли бы купальные принадлежности Катрин — пятеро детей за восемь лет супружества сделали ее фигуру несколько… округлой. Но у моей матери есть множество купальников, которые будут вам впору. Она тоже стройная и миниатюрная. Я позабочусь, чтобы вам принесли их в ваши апартаменты.
— Нет, нет, все хорошо, право же. Я не задержусь здесь долго…
— Вы не любите воду? — спросил он мягко. И вновь спокойный тон обманул ее, что стало понятным, когда она снова увидела его сверкающие глаза, от которых ничто не могло укрыться.
— Не особенно. — Она солгала, пожав плечами для убедительности, но почувствовала, что он знает о ее уловке. Элизабет сама не понимала, зачем лжет в таких маловажных вещах, но ясно ощущала необходимость удостовериться, что стоящий перед ней человек не может проникнуть в ее внутренний мир. Она должна была защититься от него. Осознание этого факта не было следствием логических умозаключений, оно основывалось на интуиции.
— Печально. Я чувствую, что хорошее купание пошло бы нам на пользу. Хотя есть, конечно, и другие удовольствия. — Его тон был издевательски невинным, так же как и выражение лица, но, прежде чем она смогла ответить — если вообще это было возможным в состоянии полного замешательства, — он продолжил: — Естественно, имея бассейн, Катрин и Пьер учили своих детей плавать с рождения, и теперь девочки чувствуют себя в воде, как в родной стихии.
Филипп окликнул детей, которые немедленно соскользнули с шезлонга и подбежали к нему, сбросив с себя короткие махровые халатики и оставшись в крошечных черных купальниках. Затем вслед за ним они спустились по отлогим ступеням в мелководную часть бассейна, оживленно, как сороки, щебеча по- французски. Через несколько секунд девочки поплыли с такой легкостью и быстротой, что сестры открыли рот от удивления.
— Ты только посмотри, — улыбнулась Джулия. — Не нужно беспокоиться, что они упадут в воду. Они как маленькие рыбы, правда, Бетти?
— Ммм… — промычала та в ответ. Сейчас лишь одна фигура в бассейне занимала ее внимание и вызывала восхищение. Большое, мощное, почти нагое тело рассекало воду с заразительной энергией.
