ведь я действительно люблю Чарлза, люблю во сто крат сильнее, чем он может себе представить. Во имя этой любви я должна простить Роберта, простить и поблагодарить за бесценный подарок — жизнь, которую он отдал за меня.
— Ты здесь, Констанс? — Голос Чарлза отвлек ее от трагических воспоминаний.
— Здесь.
Она вышла из своего укрытия под яркое утреннее солнце и увидела того, которого любила: высокого, темноволосого и дьявольски красивого мужчину, торопливо идущего ей навстречу.
— Мы с Банга всюду тебя искали.
Чарлз улыбался, но в прозрачной голубизне его глаз читалось такое трогательное беспокойство, что Констанс разом отбросила последние сомнения и страхи. Он боится за меня не меньше, чем любит.
— Я никуда не денусь, — нежно произнесла она. Ей не хотелось терять ни одного дня, ни одного драгоценного часа, дарованного самой судьбой. — Здесь я нашла все, что хотела.
На какое-то мгновение Чарлз молча изучал ее изменившееся лицо, и Констанс почти физически ощущала, как он пытается проникнуть в глубины ее подсознания.
— Я вела себя глупо, Чарлз, — дрожащим голосом сказала она. — Теперь все будет по-другому. Раньше я боялась жизни во всех ее проявлениях, боялась серьезных отношений, боялась твоей любви… Но, потеряв тебя, я никогда не стану по-настоящему счастливой. Я люблю тебя всем сердцем! Я верю тебе, и ничто не в силах помешать нашему счастью.
Казалось, он бесконечно долго смотрел ей в глаза, пытаясь увидеть в них подтверждение услышанному, но потом привлек Констанс к себе со вздохом облегчения, который был красноречивее любых слов. Чарлз целовал ее с первобытной страстью, растворяясь в нежных, бархатистых глубинах ее рта, пока непреодолимое желание не захлестнуло обоих горячей волной.
— Ты выйдешь за меня замуж? — проворковал Чарлз, отрываясь от губ Констанс.
— Когда?
— Как можно скорее!
— Выйду… когда захочешь, — любовно прошептала она, с обожанием глядя ему в лицо. — Хоть завтра, любовь моя…
В ответ на это он покрыл ее лицо сотней крохотных отрывистых поцелуев, а когда она в упоении запрокинула голову назад, стал нежно ласкать ее шею и плечи.
— Знаешь, а я больше не люблю тебя! — заявил вдруг Чарлз и, рассмеявшись, поспешил успокоить опешившую Констанс: — Я тебя обожаю, радость моя… Я просто без ума от твоей нежности, чувствуешь? — бормотал он, скользя языком по шелковистой коже ее плеч. — Ты мое солнышко, мое золотко, ты моя единственная и неповторимая… Ты только моя, и ничья больше…
Он вдруг замер на полуслове и отпрянул, словно огонь памяти опалил его коварным воспоминанием, но Констанс прильнула к нему всем телом и, глядя в глаза, попросила:
— Продолжай, пожалуйста! От тебя я хочу это слышать. Я только твоя, и ты — мой… Я больше не боюсь этих слов!
— У нас все получится, дорогая, — шептал Чарлз, осыпая поцелуями ее щеки, — но я, кажется, не дотерплю до свадьбы.
— Да не нужна мне никакая свадьба! Единственное, чего я хочу, это быть с тобой.
Скромное венчание с минимумом приглашенных, мечтала Констанс. Это будет так непохоже на пышную свадьбу, которую закатил в свое время Роберт!
— Насколько сильно ты этого хочешь?
— Насколько ты можешь себе представить… И даже больше!
— А потом мы сбежим в теплые края, туда, где круглый год бывает лето, — мечтательно произнес Чарлз. — Пустынный островок посреди океана, где можно ходить голышом и проделывать все те вещи, о которых я так долго мечтал.
— Ну-ка расскажи!
— Лучше я тебе покажу, — тихо и весело ответил Чарлз, поедая ее глазами. — Девочка моя, ты не представляешь, как тебе понравится…
Констанс смутилась.
— Но я… я не очень опытна в этих делах. Роберт был моим первым любовником, к тому же не очень изобретательным.
— Зато я буду таким изобретательным, что ты вмиг забудешь обо всем на свете!
— Я люблю тебя. — Констанс вдруг стала очень серьезной. — Знаешь, ведь я никогда еще так не любила…
Чарлз улыбнулся своей удивительной улыбкой, которая предназначалась только ей одной, и поднял Констанс на руки, сказав при этом:
— И я тебя люблю. Я готов доказывать это до конца наших дней.
— Тогда чего мы ждем? — взмолилась Констанс, сгорая от желания.
— Уже ничего, — прошептал он, прижимая ее к своей груди.
Констанс слушала биение сердца Чарлза и радостно мечтала о будущем.
Нас ждут долгие годы счастья, а плоды нашей любви — дети, внуки — скрепят наш союз и будут расти нам на радость.
