крестьянского изобретения, так как приказал лодку строить. Через четыре года лодка была готова. Пётр снова приехал на испытания. Но при спуске разбили днище. Пока ремонтировали, на Неве встал лёд. Испытания отложили до весны. Тут Пётр I умер. И лодка стала не нужна, сгнила в сарае, где её делали, «таясь от чужого глаза».
Много раз пытались строить лодки и позже. Но создать грозное подводное судно было невозможно, пока не изобрели хорошего двигателя внутреннего сгорания. Конечно, труды энтузиастов не пропали даром. Многие их придумки пошли в дело, служат подводникам и в наши дни. Так, перископ был ещё на лодке, построенной в 1834 году русским генералом Александром Андреевичем Шильдером. А первым применил сжатый воздух для вытеснения воды из балластных цистерн Иван Фёдорович Александровский.
В русско-японскую войну подводные лодки были уже довольно ладными кораблями. Хотя ни русским, ни японским подводникам не удалось торпедировать суда, с такой угрозой считались обе стороны. Так, японцы не рискнули атаковать Владивостокский порт надводными кораблями, они знали, что его охраняют три десятка русских подлодок.
Лодки «Сом», «Дельфин», «Касатка» – с двигателями внутреннего сгорания – построил замечательный корабельный инженер Иван Григорьевич Бубнов. К первой мировой войне он создал подводную лодку «Барс». Лодки этого типа в подводном положении плавали со скоростью почти 10 узлов, в надводном – 18. Они имели 12 торпедных аппаратов.
Истинной гордостью русского флота стал подводный минный заградитель «Краб» – подводная лодка, которая ставила мины, не всплывая на поверхность. Такой корабль у других флотов появился лишь через несколько лет.
До чего же интересные люди изобретатели! А какие разные… Макаров – адмирал, Шильдер – генерал (он был смертельно ранен в Крымскую войну), Никонов – крестьянин, Александровский – художник-фотограф… А подводный заградитель придумал железнодорожный техник Михаил Петрович Налётов.
15 мая 1904 года у Порт-Артура на минах подорвались японские броненосцы «Хацусе» и «Яшима». После этого японцы остерегались русских мин, следили, где их ставят. Если бы было можно ставить мины скрытно, с подводного судна! Охваченный такой идеей, Налётов и его добровольные помощники в осаждённом Порт-Артуре почти построили невиданный корабль. Но крепость была сдана. Пришлось подводный заградитель уничтожить, чтобы секрет не достался японцам. Налётов и после войны думал о своём проекте. В 1908 году, соблюдая секретность, в Николаеве возобновили строительство подводного заградителя «Краб». В 1912-м он был спущен на воду. В 1915-м преподнёс первый сюрприз.
Шла первая мировая война. Противником русского флота на Чёрном море были турецкие и германские корабли. Случилось так, что нужно было перевести из Николаева в Севастополь новый линкор «Императрица Мария». На корабле ещё не стояли орудия, их должны были ставить в Севастополе. Разведка неприятеля узнала об этом. Неприятель решил атаковать беззащитный линкор на переходе. 15 июля группа кораблей во главе с германским крейсером «Бреслау» выходила из Босфора. И тут крейсер подорвался на мине, да так, что семь месяцев простоял в ремонте. Корабли вернулись в Стамбул. Турки и немцы были озадачены случившимся. Ведь мины стояли так близко к берегу, что русский корабль, ставивший их, неминуемо должен был попасть под огонь береговых батарей.
Летом следующего года русские корабли полностью закрыли минами выход из Босфора в Чёрное море. Надводные минные заградители под охраной больших кораблей на виду у турок поставили тысячи мин. Думая, что положение минных полей известно, турецкие суда выбирали, казалось, безопасные фарватеры, но подрывались. Стало очевидным, что в минных постановках участвовал заградитель-невидимка. Так оно и было.
САМОЛЁТЫ
Время, о котором мы говорим, дало армиям два новых рода войск – бронетанковые войска и авиацию. На земле и в небе появились боевые машины. Свои танки на море уже были – чем не танки бронированные корабли? А самолётам на море предстояло ещё занять подобающее место. Тогда, пожалуй, никто и не представлял, что в недалёком будущем флот без авиации будет как без рук. Ведь первые самолёты были тихоходные, хрупкие, летали совсем недалеко.
За приобщение самолёта к морю взялся молодой инженер, выпускник Киевского политехнического института Дмитрий Павлович Григорович. Он придумал крылатую лодку – гидросамолёт. Лодки Григоровича не нуждались в аэродромах, они взлетали с воды и садились на воду. Так в самолёт вселилась морская душа. Одно было плохо – слабые моторы не пускали летающую лодку в просторы над морем. Она не могда долететь до вражеского берега, тем более вернуться оттуда.
И всё же весной 1915 года несколько летающих лодок появились над турецкими укреплениями в Босфоре. Почти семь сотен километров отделяют южный берег моря от северного. Но туркам не приходилось ломать голову, определяя национальную принадлежность самолётов – те корректировали огонь русских кораблей. Подобно тому как Макаров доставлял на большом пароходе к месту атаки минные катера, корабли доставляли из Севастополя к Босфору гидросамолёты.
Через год произошло событие ещё важнее. Русское командование, чтобы оставить неприятельский флот без топлива, решило нанести удар по Зунгулдаку – портовому городу и центру турецкой угольной промышленности. (Найди Зунгулдак на карте, он на южном берегу моря, восточнее Босфора.) В соединение кораблей, осуществлявших операцию, входили два авиатранспорта с 11 гидросамолётами, линкор «Императрица Мария», крейсер «Кагул» и два эсминца, Прибыв на место, авиатранспорты спустили на воду гидросамолёты. Те взлетели, но не только для разведки и корректировки огня – они сбросили бомбы на порт и шахты, на шахтах возник пожар, в порту был потоплен пароход.
Важность случившегося состояла пока не в разрушениях, которые авиация причинила противнику, а в том, что было положено начало кораблям-авианосцам и их тактике – действиям в бою. Не линкор и крейсер были главной ударной силой соединения, а самолёты-бомбардировщики с авианосцем. Главная же задача линкора, крейсера и эсминцев заключалась в защите авиатранспортов от кораблей неприятеля.
Дмитрий Павлович Григорович энергично продолжал конструировать новые летающие лодки. Он создал гидросамолёт, вооружённый 37-миллиметровой пушкой, гидросамолёт-истребитель, имевший броню, а также двухмоторный гидросамолёт-торпедоносец. Торпеды, которые были оружием подводных лодок и миноносцев, стали и оружием авиации. Машины Григоровича были настолько хороши, что по русским чертежам их стали делать союзники России, в том числе американцы.
О храбрости и находчивости моряков мы с тобой, читатель, говорили много. Новые моряки – лётчики рождавшейся морской авиации – с самого начала показали себя достойными воинами. В книге «Рассказы о боевых кораблях», которую написал 3. Перля, есть интересный эпизод:
«С кораблей русского флота было спущено на воду несколько гидросамолётов; они вылетели в разведку над турецкой территорией. Вскоре вернулись все машины, кроме одной. Решили, что невернувшийся самолёт сбит противником. Поэтому корабли ушли в Севастополь.
Прошло несколько дней. С борта русского миноносца, крейсировавшего у крымского побережья, заметили небольшую шхуну, шедшую курсом на Севастополь. Велика была радость наших моряков, когда выяснилось, что команда шхуны состоит из членов экипажа русского гидросамолёта, считавшегося погибшим.
Оказалось, что гидросамолёт (командиром его был лётчик лейтенант Сергеев, а наблюдателем – унтер-офицер Тур) действительно был обстрелян турками, пули пробили бак с горючим, почти весь бензин вытек, и пришлось садиться на воду под берегом настолько далеко от русских кораблей, что их сигнальщики не заметили этого.
Вскоре турки обнаружили гидросамолёт и поняли, что машина лишена подвижности, а это верная добыча. Чтобы захватить русский гидросамолёт, турецкое командование послало военную шхуну.
Сергеев и Тур отлично знали технику своего оружия и поэтому нашли путь к победе.
Горючего не хватило для продолжения полёта, но остатков его было достаточно, чтобы дать ход гидросамолёту по воде. Турки на шхуне, не ожидавшие сколько-нибудь серьёзного сопротивления, не
