Чудовищная гравитация неодолимо влекла элов вниз, и они были вынуждены подчиниться ей. Вскоре облака разверзлись, и глубоко внизу элам открылась неведомая им планета, на которую они так стремились и которая ни за что теперь не выпустит их из своих объятий.
Гангарон догадывался, что на поверхности планеты, бессильные перед тяжестью, они могут стать ее легкой добычей. Но им повезло – они упали не на твердую почву, а в воду. Эта среда была им знакома по Тусклой планете.
Первый эл вонзился в болото, и вода вокруг зашипела, а над местом падения поднялся белый султан пара.
Следом за ним на болото обрушились остальные элы. Каждый, погрузившись в глубину, старался уйти в сторону, чтобы освободить место для остальных.
Потревоженные лягушки умолкли, лишь через несколько минут решившись возобновить оглушительный хор.
Пришельцы образовали на поверхности болота концентрические, все еще слабо светящиеся круги. В центре не спеша вынырнул Гангарон, рядом с ним появилась Ку.
– Тут не так уж страшно. Гравитация вполне терпима, – заметил один эл.
– Не забывай, что мы погружены в жидкую среду, – возразил другой.
Элы занимали строй, приходили в себя после полета.
– Знаешь, когда мы снижались, а точнее – падали, попав под власть этой ужасной гравитации, – шепнула Ку Гангарону, – я решила, что все кончено. А теперь счастлива, что мы уцелели, пусть и за шаг до пропасти.
– Все обошлось, как видишь, – сказал Гангарон. – Занимай строй. Теперь надо решать, как действовать дальше. – А сам подумал: 'За шаг до пропасти! Она еще не догадывается, как и никто из остальных, что этот шаг нами уже сделан...'
– Пусть каждый эл соберет информацию, какую сможет, об окрестностях, решил он. – Мы ее просуммируем, изучим и тогда наметим план дальнейших действий.
Элы рассыпались по болоту, тихонько обмениваясь репликами-сигналами.
– Планета покрыта жидкостью, – заметил молодой эл.
– Поэтому мы сможем рассеяться по всей планете, – подхватил другой.
– Я вижу вдали вокруг нас растения, склонившиеся над водой, – оборвал их третий, более опытный эл. – Это значит, что нас окружает суша.
– По суше перемещаться мы не сможем: слишком велика гравитация, задумчиво просигналил кто- то.
– Обидно здесь умереть... – вздохнула Ку.
С энергией дело тоже обстояло худо. Электромагнитные поля здесь были, но с небольшими перепадами, и черпать их энергию было нелегко, а собственная была на исходе.
В поздний час, когда Гангарон мрачно размышлял о том, сколько времени элы смогут еще просуществовать на негостеприимной планете, до его чутких анализаторов донеслись акустические колебания.
Новые звуки были явно насыщены осмысленной информацией. Они были отличны по тембру и частоте колебаний.
Вскоре вдали показались две фигуры, издававшие звуки. Передвигались они еле-еле, вперевалку, с трудом переставляя задние конечности, передними же бессмысленно размахивали в пространстве. Как тогда, на астероиде. Правда, они не были оранжевыми, но элы знали, что существа умеют менять свою окраску.
– Не могу понять, отчего стало так тревожно на душе? – произнес Леон.
– Переутомляешься.
– Такое ощущение, словно пробуждается какое-то воспоминание. Что-то давнее-давнее... Но что именно – вспомнить никак не могу.
Анга и Леон присели на холм отдохнуть.
– Чашечку кофе? – предложила Анга. Они всегда брали термос, отправляясь на вечернюю прогулку.
– Не могу, – покачал головой Леон. – Меня пронизывает какой-то непонятный ритм. Кажется, я схожу с ума.
Леон прикрыл глаза. Дышал он трудно и прерывисто.
Теперь и Анга что-то начала смутно припоминать, но воспоминание ускользало.
– Успокойся, милый. Сейчас все пройдет. Тебе не кажется, что сегодня болото какое-то необычное? – спросила она, меняя тему разговора.
– А именно? – открыл Леон глаза.
– Понять не могу. Вроде кувшинок стало больше.
– Распустились.
– За одну-то ночь? И потом, вроде волнение какое-то на болоте.
– Русалки играют, – с усилием улыбнулся Леон.
– Русалки на болоте? Что-то новенькое. Скорее уж падающие звезды.
– Они сгорают в атмосфере, не долетая до поверхности Земли.
– Но мы же видели собственными глазами, как они сыпались в болото! воскликнула Анга.
– Оптический обман.
Они помолчали. Анга отвинтила крышку термоса и выпила немного кофе.
– Получше тебе? – спросила она.
– Нет.
– Пойдем домой, ляжешь. Я вызову врача.
– Только отдохну немного. Я не в состоянии пошевелиться, – едва процедил Леон.
Гангарона осенило.
Он снова и снова сверялся с памятью. Как ни крути, выходило, что эти двое – те самые юные пришельцы, которые когда-то высаживались на Главном астероиде. Совпадение казалось невероятным, тем не менее это было именно так.
Еще не оформившаяся мысль уже будоражила Гангарона.
Когда-то, много лет назад, ему удалось установить биосвязь с одним из пришельцев. С единственным из пришельцев. А что, если...
Анга, не допив кофе, выплеснула остатки на землю и поспешно завинтила крышку термоса.
– Леон! – сказала она тревожно.
Леон в ответ беззвучно пошевелил губами и положил ей голову на колени.
Анга с тревогой вглядывалась в даль. Она растерялась. Ждала, чтобы Леону стало чуть получше, чтобы добраться до дому. Странное шевеление на болоте не утихало.
Думалось о том, что нет ничего ужаснее, когда любимому человеку плохо, он у тебя на руках и ты не можешь помочь ему.
Чувство бессилия было острым до слез.
Леон внезапно открыл глаза.
– Где я? – спросил он.
Анга наклонилась и поцеловала его в лоб.
– Я только что был на астероидах... Там, у Изумрудной звезды, – слабым голосом произнес Леон, оглядевшись и с видимым усилием узнавая местность.
– Конечно, на астероидах. Где же еще? – согласилась Анга, с тревогой вглядываясь в его глаза.
– Ты была права, Анга, – продолжал Леон, – астероиды населены. Я сам в этом сейчас убедился. И обломок, который ты тогда подобрала, – это действительно кусок панциря, в которые спрятаны эти существа.
Тревога Анги сменилась отчаянием: у Леона начинается бред – только этого недоставало.
Внезапно Леон снова охнул и схватился за голову.
– Они здесь... они гибнут... им нужна помощь, – прошептал он, остановившись.
– Кто они?
