какую-то чепуху про мазь, про полет в небе. Ах, так? В больницу его, в детский дом! А уж там пропасть не дадут. Вырос, проявил, наверно, способности, выучился на фокусника и работает, наверно, в цирке. Иногда прилетает к нам, в Чару. А может не только в Чару! — вдруг возникла у Любы новая мысль. — Может, он в разное время посещает разные места и отовсюду отправляет своих гонцов? Может, одновременно с нами по всем углам сказочной страны бродят толпы наших искателей приключений, и никто из них толком не знает, что же, собственно, надо искать. Не знали и мы, потому что никаких наказов, никаких инструкций Корбероз не даёт. Тоже, наверно, нельзя. И на тебя, Зем, мы наткнулись чисто случайно!
— Но не случайно заинтересовались мной! — напомнил дед. — И не случайно я заинтересовался вами! Значит, вы — истинные посланцы! Ну, и хитёр братец! Знает, кого посылать!
— Он скорее умный, чем хитрый! Он, похоже, понял и рассчитал, что искать тебя надо не в Китае или во Франции, то есть не в нашем мире, а где-то рядом, но в другом… как это говорят?.. в другом измерении! Я не знаю, что это такое, но слышала. И ещё понял фокусник, что попасть туда можно лишь через сказочную страну. И он оказался прав!
— Братишка! — простонал Земленыр.
— Ещё я думаю, что брат твой не просто фокусник, но и волшебник немного, потому что он творит настоящие чудеса! Но до всемогущества, которым обладают настоящие волшебники, ему чего-то не хватает! — заключила Люба.
— Меня! Меня ему не хватает!
— Может быть! И вот когда вы встретитесь, вы оба станете всемогущими!
— Спасибо, девочка! Спасибо, умница, за открытие! Ты сама волшебница! О, как я счастлив, впервые за шестьдесят лет! — воскликнул Земленыр.
— Ч-ш-ш, Зем!
— Ах, да! Ч-ш-ш! — приговаривая «Корбероз, Корбероз!», старик принялся проныривать под ребятами с одной стороны на другую, наслаждаясь, словно напоследок, своим сказочным умением. Намаявшись, он, наконец, сказал:
— Ну все, светает! Приятного сна! — и удалился на покой, то есть занырнул.
Глава девятнадцатая
ВОЗДУХОПЛАВАТЕЛИ (продолжение)
Вот по всему поэтому Люба не выспалась и нисколько не печалилась об этом. И душа её, осчастливившая другую душу, ликовала. Перекатившись на спину, она не сразу, а лишь приморгавшись к морю света, различила над собой в небе Васино тело, раскинувшееся крестом, и резко села, испуганная. Заметив её пробуждение, Вася позвал:
— Люба, иди к нам!
— К нам! К нам! — заверещала Ду-ю-ду. — Там ещё остался дымок, быстрее!
И девочке страстно захотелось в небо. Она встала на четвереньки, подползла к тлеющим травинкам, надышались — интересно, что фиолетовый дымок не раздирал горло до кашля, а наоборот, — обласкивал, смягчал его! — и пошла вверх, привычно зажав подол платья между колен, чтобы он не раздувался колоколом.
— Привет! — сказала она, подлетая к друзьям.
— Привет! Неплохо придумала Ду-ю-ду для разминки, да?
— Неплохо! — Любина душевная лёгкость слилась с физической лёгкостью, и девочка чувствовала себя убаюкивающе превосходно.
— Посмотри вокруг! Что нового? — спросил Вася.
— Все новое!.. А! Какая красота! — воскликнула Люба и сделала было подпрыгивающие движения, как она любила выражать свою радость на земле, но из этого получилось лишь нелепое дрыганье. Из-за горизонта, в противоположной солнцу стороне, поднимались две зубчатые башни и несколько шпилей какого-то города. Башни очень походили на те, что вчера представляли облака. — Это, наверно, и есть столица КБР Оскорбин!
— Наверно! Подождём Земленыра!
Земленыр очнулся последним. Не обнаружив друзей, он без паники уселся возле корзины с кувшином и стал ждать, уверенный, что ребята его просто разыгрывают, что они где-то здесь и что ничего худого с ними не могло случиться. Дети спасовали перед таким терпением, и Люба крикнула:
— Зем, мы тут! — Старик задрал голову, но не удивился. — Давай к нам! У нас хорошо!
— Глупости! Под старость в воздухе порхать! — проворчал он. — И вы спускайтесь! Спешить надо!
— А куда? Ты знаешь, в какую сторону идти?
— Знаю.
— Ну, и куда?
— Вон туда! — И Земленыр махнул рукой к чистому горизонту.
— Вот и нет! Вот и нет! — возликовала Люба. — Мы видим какой-то город! Поднимайся к нам, и ты увидишь! Где мы только не были: на земле, под землёй, на воде, а вот в небе первый раз!
— В небе! Смешно сказать, но я его побаиваюсь! Не забывайте, что мой бедный брат улетел именно в небо! А вдруг и я улечу?
— Мы тебя поймаем! — успокоил Вася.
— Ну, пожалуйста, дедушка Корбероз! — напомнила Люба ночной разговор. — По земле мы и дома находимся! Надо полетать, пока летается!
— Ну, ловите, если ваш дым подействует на мои старые кости. — И Земленыр подставил лицо дыму. Почувствовав, что отрывается от земли, он ойкнул и задрыгался, как младенец, которого первый раз окунули в корыто. — Ой-ой-ой! Не хочу!
Но неодолимая сила властно влекла его вверх, однако ловить старика не пришлось: он завис, не дотянув до ребят с метр. Дёргаясь навстречу друг другу, Вася с дедом сблизились немного, так что мальчику удалось ухватить его сапог и подтянуть к себе. Сам он невольно снизился, но его, в свою очередь, придержала Люба. Выровнявшись таким образом, они взялись за руки, как парашютисты при затяжном прыжке, образовав треугольную звезду, в середину которой вплыла Ду-ю-ду, подгребая здоровым крылом.
— Я буду капитаном нашего экипажа, — сказала она. — Маленький экипаж — маленький капитан.
— Я предлагаю вот так и причалить к городу, дождавшись попутного ветра, — проговорила Люба. — Какие будут соображения?
— Никаких соображений не будет! — отрезал Земленыр. — Идея, конечно, красивая! Остроумная, как сказал бы Сильвуплет! Но вы забыли, что мои соотечественники боятся и ненавидят чудеса! Они подстрелят нас ещё до подлёта к городу… Порезвитесь, пока мы далеко!
— Был бы Пи-эр, мы бы привязали к нему верёвочку, и он бы тянул нас, как воздушные шарики, — мечтательно проговорила Люба, которую все не покидало чувство, что круг не погиб, а находится лишь во временной отлучке и вот-вот-таки объявится: то ли из пепла воспрянет, то ли прикатит со стороны. Даже слух свой девочка держала настороже — не раздастся ли в звонком утреннем разноголосье знакомое простуженное покашливание «кхе-кхе!».
Но, к великому огорчению, мир уже освоился с потерей Пи-эра и уверенно жил без него.
Пошарив окрест глазами, Вася спросил:
— Зем, почему ваша земля называется Королевством Берёзовых Рощ, а ни одной не то что берёзовой рощи, но даже берёзки не видно? Должно же быть какое-то соответствие!
— Должно, Вася, быть! Должно! Но… Грустно признаться, тут произошла историческая осечка. Ещё два века назад, когда правил Барбитур-Пышный или Барбитур-Великолепный, точно не помню, был сочинён указ о переименовании нашего Серого Королевства в Королевство Берёзовых Рощ, для чего повелевалось всем жителям столицы развести сады с берёзами, а поселянам — рассадить повсюду целые берёзовые
