- А тебе понравилось, когда я вышла из озера?
В свете свечей можно было заметить, как парень покраснел. Рита больше не сомневалась. Она не будет жалеть, если отдасться ему. А вожатый. Пусть потом обзавидуется, что проиграл младшему. Будет знать, что потерял. Девушка сняла полотенце, открывая всю прелесть своего тела Церуго. Тот как будто потерял дар речи и зачарованным взглядом смотрел на божественную красоту. Он был юн и потому не мог противиться из ниоткуда взявшимся сладким порывам. Он не понимал ошибки, которую собирался совершить:
- А можно... потрогать? – со стыдом, краснея пуще прежнего, спросил он.
Рита, слегка улыбнувшись, кивнула. Она не сводила глаз с выражения лица мальчишки. Ей было интересно наблюдать за ним. Забавно. Никакой мысли о том, что она испортит его будущее.
В эту ночь они были вместе. Пятнадцатилетний Церуго Луксур и восемнадцатилетняя Рита Голдмер. И эта ночь действительно могла остаться волшебной. Если бы не одно но. Вожатый, немного подвыпившый, всё же пришёл.
Драка, крики, кровь. Идиллия ночной природы была нарушена. На Церуго словно гора обрушилась. К утру о случившемся знали все; лагерь был тут же закрыт, в попытке избежать шумихи, и всех отправили домой. Побитый Церуго не знал, что сталось с Ритой и вожатым, у него и своих проблем хватало. Гнев родитилей, посещение психиатра, потеря связи со сверстниками. И несмотря на то, чем закончилась та ночь, ощущения остались навсегда. И с каждым новым днём парень понимал, что жажда снова их испытать растёт. Он должен был попробовать женское тело снова. И снова. И снова. Интеллигентый мальчик Церуго стремительно превращался в жестокого сердцееда, гоняющимся только за одним.
- Алло? – Виктория была в комнате Церуго, который звонил по телефону и нервно ходил взад-вперёд. – Шейн? Привет, это Церуго. Слушай, у меня большие проблемы. Помнишь эту тёлочку?.. Да, Хаумея... Короче, она заявила сегодня, что беремена от меня... Какие, к чёрту, поздравления?!.. Конечно, я не рад! Мне ещё слишком рано думать о каком-то ребёнке!.. Да неважно мне, чей он!.. Что я от тебя хочу? Мне нужна помощь. Мне надо от неё как-то избавиться... Нет разницы, главное, чтобы выйти сухим из воды!.. Ну я же знаю, что ты можешь что-то придумать, ты всегда был изобретательным... Обижаешь, конечно же, я не останусь в долгу!.. Сколько времени беремена? Около месяца где-то. Да, где-то так... Поможешь? Спасибо, дружище... Естественно, что только пожелаешь... Да-да, ты здесь ни при чём, всё будет на моих руках. Главное, чтобы об этом знали только ты и я, и больше никто... Свяжешься со мной как только что-то придумаешь? Хорошо, буду ждать. Только не затягивай с этим, надо как можно скорее, пока она больше никому не сказала... Ну и что, что любит. Это не должно мне мешать жить... Погоди-ка, у меня дома электричество обрубило, надо пойти посмотреть...
И вот так этот разговор привёл их в Торлин. Как же их всех разыграли. Виктория, да и другие, думали, что нет человека подлее, чем Шейн. А оказалось, что настоящим злоумышленником был трусоватый и жалкий на вид блондин Церуго. Но никто не знал, насколько сильно он прогнил изнутри.
Виктория закашляла. Она наконец пришла в себя и увидела перед собой уже лежавшего Церуго, всё ещё не сумевшего придти в себя после удара молотком. Воздух снова стал тяжёлым с примесью угарного газа. Если их не убьют, то они всё равно задохнутся. Смерть неизбежно тянула свои горячие руки к ним.
- Как ты можешь такое говорить... – плача произнесла Хаумея. Она села на беспомощного Церуго и взяла молоток в обе руки. – Я же так тебя любила. А ты даже не да мне шанса всё исправить. А я ведь на всё пошла ради того, чтобы тебе не было трудно. Я не хотела тебя отпускать, поэтому сказала, что беремена. Но когда я увидела, насколько сильным ударом это было для тебя, я решилась... Я решилась сделать аборт. Да, Церуго, ради тебя! Убила зарождавшуюся жизнь внутри меня. Думала, что так будет лучше. Что ты оценишь мой подвиг. А что вместо этого? Вместо этого ты привёз меня сюда, чтобы убить! Я для тебя стольким пожертвовала, а ты – убить! Я до конца верила, что ты не такой, но ты сам показал мне своё истинное лицо! Поддонок! Мерзавец! Ничтожество! Верни! Верни мне моего ребёнка!
Хаумея перешла в состояние аффекта. Бешенно требуя вернуть ей ребёнка она стала бить молотком Церуго по лицу. Он даже не успел крикнуть. А девушка каждый раз заносила молоток над головой для нового удара. И по новой. Звук удара превратился в чавканье. Ему вторил зловещий перезвон колокола, эхом прозвучавший по всему охваченному пожаром городу.
На этом закончилась история Церуго. От многочисленных ударов молотком его лицо потеряло прежнюю форму, превратившись в некую массу алого цвета. Кристу вырвало. Впервые она видела такое мерзкое зрелище. Гордон при смерти был на на небольшом расстоянии ото всех; смерть Возира, которая произошла намного ближе, тоже можно было пережить. Но то, что она видела сейчас, было слишком. Хаумея не останавливалась. Она всё с тем же рвением била молотком, разбивая череп человека, которого любила. Лицо и одежда Хаумеи очень скоро были запятнаны брызгами крови. Всё шло к тому, что вслед за кровью во все стороны начнёт разлетаться и мозг убитого.
Так больше не могло продолжаться. Виктория, несмотря на то, что её тоже тошнило от такого вида, встала и подошла к Хаумее. Когда та в очередной раз подняла молоток, Виктория схватила её за руку.
- О Боже... – Хаумея наконец опомнилась и осознала, что натворила. Она совсем не хотела этого. Не хотела! Так получилось, так... Девушка зарыдала как маленький ребёнок и, продолжая сидеть на бездыханном теле, примкнула к Виктории, размазывая кровь с лица и рук по белой майке психиатра. Женщина, растерянная, не зная, что делать, машинально стала гладить плачущую девушку по голове. Взгляд был прикован к изуродованной голове: как Виктория не старалась, она не могла отвести его. У мёртвого Церуго не было лица. А она уже сейчас не могла вспомнить, как оно выглядело. Только лицо его пятнадцатилетнего. Почему-то женщине казалось, что она его где-то уже видела. И точно не у озера.
Рыжеволосая девушка вдруг оттолкнула Викторию. Набухшие и красные от слёз глаза горестно смотрели на психиатра:
- Я – убийца.
- Хаумея, у тебя не было другого выбора. Он бы убил нас, - попыталась оправдать её Виктория. Девушка не виновата.
- Нет! – дрожащим от рыдания голосом не согласилась Хаумея. – Ты не понимаешь. Я – часть эксперимента. Я – его длань! Я заслуживаю наказания, потому что убила его!
Она положила руку на живот. Теперь Виктория поняла. Хаумея говорила не о Церуго. Она говорила о ребёнке.
- Ну и что? – безучастно спросила Криста, вытирая рукой рот. – Где тут твоя вина? Ты поступила так исходя из обмана Церуго. Он запутал тебя, значит и отвечать ему.
- Ошибаешься. Я сама сделала этот выбор. Ведь я могла родить. С того самого момента, как он был зачат, у меня появилось обязательство перед природой, перед Богом, человечеством, выносить плод. Потом я могла бы отдать его другой семье на воспитание. Вот какое решение было бы правильным. На мне лежит кровь. На мне – проклятье. Не тебе меня утешать. Кто ты? Ты, – Хаумея встала с Церуго и, показывая на него пальцем, стала отходить к двери. – Ты следующая.
- Что ты сказала? – разозлилась Криста, а Хаумея выбежала из ресторана.
Только этого не хватало! Теперь ещё и Хаумея начала сходить с ума, если уже не сошла, так вдобавок к этому она дико напугала Кристу! Это были всего лишь слова, но изречены так уверенно, что даже Виктории было тяжело усомниться в их предсказательной силе.
- Криста...
- Не лезь! – яростоно крикнула девушка с татуировкой. Она дышала очень часто и всей грудью. Признак того, что она отдаст свой разум под контроль эмоций. И остановить этого не было никакой возможности. Виктория мысленно выругалась. Да почему же никто не может взять себя в руки, почему надо обязательно искать конфликты с другими людьми или предпочитать одиночество. Почему невозможно сплотиться?!
- Я преподам ей урок! – с угрозой выговорила Криста и метнулась к двери с целью догнать сбежавшую Хаумею.
Виктория не могла себе позволить их потерять. Разделиться - неоправданный риск, но кроме неё никто этого не понимал. Оказавшись снаружи Виктория остановилась. То, что она увидела, заставило её на секунду замешкаться.
Чёрный дым полностью окутал город, но он будто бы видоизменился. Виктория взглянула наверх.
