– Объясни толком.
– Слушай сюда, – внезапно спокойным голосом заговорил Скарамуш. – Не знаю, кто это, но они не боги, богов бы я узнал. И в то же время они сильнее меня, я это чувствую. И еще. Они нас не боятся, уверены, что справятся в любом случае.
– Мания величия.
– Да, что-то вроде. Они маскируются, но от меня не спрячешься. Их присутствие я чувствую, вон они, на той площадке сидят.
Я присмотрелся, но не увидел ничего, кроме туманного облака, закрывающего часть трибуны, о чем честно сказал моему спутнику. Тот ухмыльнулся:
– И не увидишь. Их и я не вижу – просто знаю, что они там. И я не знаю, ни кто они на самом деле, ни из какого они мира, ни зачем им потребовалось выдергивать нас сюда. Великий Хаос, я вообще ничего не знаю! Но как мне хочется оторвать кому-нибудь из них голову…
– Так, может, оторвем?
– Они сами нам оторвут, если захотят, – печально усмехнулся Скарамуш. – Предела их сил я не знаю, и их как минимум трое.
– Плохо. И что дальше?
– Не знаю. Погоди, я попробую прозондировать это место…
Несколько секунд Скарамуш молчал, а потом разразился такой тирадой, что я сразу понял – русский язык, оказывается, далеко не самый богатый и образный. А закончив изливать свой гнев путем бесполезного сотрясания воздуха, Скарамуш пояснил его причину. Вот тогда я и понял, как мы влипли. Даже не влипли – вляпались!
Это был мертвый мир. Мир, из которого в результате какого-то катаклизма ушли и магия, и жизнь. Не знаю, почему это случилось, да и наплевать, честно говоря, но были еще нюансы, которые стоило учитывать.
Во-первых, мир этот был изолирован от ветки миров. Так организм отторгает отмершую ткань, чтобы не заражать все остальные. Не до конца изолирован, разумеется, так как нас сюда все же перекинули, но практически полностью. А во-вторых, из-за этой изоляции Скарамуш потерял всякую связь с Хаосом, из которого черпал свои силы. Жалкие остатки энергии, которые у него были, он потратил на сканирование местности, и сейчас в результате мало чем отличался от обыкновенного человека. Скажем так, он и был сейчас обычным человеком – сильным, отлично подготовленным, но обычным. И, главное, он даже представить не мог, как нам выбраться из этого места и чего от нас хотят те, кто приволок нас сюда.
– Эй, вы там закончили? – раздался вдруг бодрый голос, очень сильный и молодой. – А то у нас времени не вагон, начинать пора.
– Что начинать-то? – крикнул я в ответ, не обращая внимания на предостерегающие знаки, которые делал мне Скарамуш. Жестикуляция у него, кстати, была отчаянная и очень выразительная – похоже, он этими жестами обещал оторвать мне голову, как только мы отсюда выберемся. Если выберемся, конечно. Ну, флаг ему в руки, но лично я не собирался, аки тварь бессловесная, терпеть наезды непонятно от кого. Однако мой неведомый и невидимый собеседник не обиделся.
– Как это что? Суд, конечно. На вас, дорогой вы мой, поступило заявление…
– Так, стоп. Суд – это, конечно, хорошо, но зачем тогда вы вытащили сюда моего товарища? Где официальное зачитывание моих прав? И вообще, молодой человек, корочку предъявите, с подписью и печатью, где сказано, что вы у нас судья.
Мой собеседник непонятно хрюкнул, и только через секунду я сообразил, что это смех, который он отчаянно пытается подавить.
– Ну ты наглее-ец, – протянул он. – Настоящий хаосит. Давай так, будем считать, что мы в тоталитарном государстве, и на все эти мелочи можно забить. А твой товарищ… Ну, пускай посидит пока.
Я задумчиво потер отчаянно чешущуюся бородку, в которую постепенно превращалась моя брутальная небритость, и резюмировал:
– В общем, можно считать, что ты – офицер НКВД и здесь у вас особая тройка?
– Можно считать, что от тебя сейчас ничего не зависит, так что помолчи.
– Да в чем меня хоть обвиняют-то?
– Обвиняют? Ах, да. К смотрящему мира, в котором ты находился, пришло заявление от одного из местных богов о том, что ты, подло напав на него, похитил его силу, а самого его развоплотил до состояния призрака. Кстати, как ты это сумел сделать? До сих пор считалось, что это вообще невозможно.
– Все когда-то бывает в первый раз, – философски ответил я. – А что, он сам вам объяснить не мог?
– Что вы его слушаете, – взвизгнул поразительно знакомый голос. Опа, а вот и наш божок пожаловал. – Пускай отдает…
Что я должен был отдавать, я так и не понял, поскольку визгуна заткнули одной короткой фразой, слова которой я не понял, но смысл уловил. Что-то вроде «неграм слова не давали» или «а до тебя очередь еще дойдет». Ну что же, хоть это радует, не будет на нервы действовать.
– Ты согласишься открыть разум для проверки слов твоего оппонента?
– А что будет, если не соглашусь?
– Ничего, но несогласие сотрудничать со следствием будет считаться косвенной уликой.
– Вы уж сначала определитесь, суд у вас или следствие, – пробурчал я. – А мой, как вы выразились, оппонент пошел на эту процедуру?
– Нет, провести ее с призраком невозможно, – с некоторым, как мне показалось, сожалением ответил голос.
– Жаль… Ладно, согласен. Что мне надо делать?
– Да ничего. Мы, в принципе, могли и не спрашивать, но надо же соблюсти видимость приличий. Стой и не дергайся.
Следующие секунд тридцать я чувствовал, как в моем черепе копается чья-то холодная рука. Премерзкое ощущение, я вам скажу, хотя и абсолютно безболезненное. Кажется, я начал понимать, как чувствует себя изнасилованная женщина.
Однако всему на свете приходит конец. Копошение в мозгах кончилось, и голос, прокашлявшийся для солидности, вновь прогремел:
– Итак, на основании проведенной экспертизы установлено, что истец фальсифицировал факты. Причиной происшествия явились его незаконные действия, вследствие чего суд над ответчиком прекращен за отсутствием состава преступления. Судебные издержки возмещаются за счет энергии истца.
Сразу после этого мои уши резанула боль – это кричал призрак, бывший бог… черт, я даже не знал, как его звали. Голос сыто рыгнул и сказал негромко:
– Ну вот, лишившийся остатков энергии призрак подвергся развоплощению. Премерзкая была сущность, кстати, и глупейшая. Мог ведь какое-то время поскитаться в виде призрака, поднакопить энергии и вновь чего-то добиться, так нет, захотел всего и сразу, прибежал к нам… Мы что, такие глупцы, чтоб на слово верить? Но, кстати, ты не прав – твою заначку не он уничтожил.
– Не он? Тогда кто?
– Сам догадайся, не маленький, – и тут же, вновь прежним зычным голосом заявил: – А теперь переходим ко второй части нашего шоу! Гладиаторские бои!
– И кто с кем биться будет? – поинтересовался я.
– Как кто? Вы двое.
– Это с чего бы?
– А нам хочется так. Имеем мы право поразвлечься?
– Если мы откажемся…
– …оба умрете, и очень медленно и больно, – подхватил голос. – Ты абсолютно правильно подумал.
– А согласимся…
– Уйдет один.
– А приз?
– Главный приз – жизнь. Ну и от нас будет кое-какой бонус.
