немецкий тыл, в сторону Рославля. Спас-Деменск обошли с севера. Однажды, уже за Спас-Деменском, где- то перед Всходами, догнали немецкую колонну. Три бронетранспортера, около дюжины подвод, нагруженных какими-то ящиками. На трех подводах солдаты. Вооружены в основном винтовками. Но на головной подводе пулемет. Разведчики объехали колонну на трофейном мотоцикле. Доложили. И он принял решение атаковать их прямо в поле, не дожидаясь, когда они подойдут к райцентру Всходы. Тогда ему казалось, что немцы заблудились, беспечно двигаясь по территории, занятой советскими войсками. Советских войск здесь, так же, как и во Всходах, и на десятки километров к востоку, уже не было. Вернее, они были. Были вокруг. Тысячи, десятки тысяч, рассеянные по лесам, распыленные в пространстве между Вязьмой, Спас-Деменском и Сычевкой. Но это были уже не войска. Как загнанные, преследуемые охотой звери, они прятались в чащах и оврагах. Лишь иногда они выходили на просеки и дороги. Либо сдаваться. Либо попросить кусок хлеба.

Мотовилов запомнил один случай той ночи. Когда обходили Спас-Деменск, еще до встречи с попутной немецкой колонной, на дорогу перед их грузовиком вышла группа бойцов с поднятыми руками. Уже налегке, без винтовок. С одними тощеватыми «сидорами» да котелками на поясах. Винтовки лежали у ног. Человек двенадцать. Бледные, обросшие пятидневной щетиной лица. Испуганные глаза. Сгорбленные, постаревшие фигуры. Эти люди смирились уже с самым худшим. Те, кого вел он, тоже были измотаны, но в них еще не оборвался тот главный нерв, который напоминал бойцу, кто он есть, кроме того, что он человеческое существо, нуждающееся в крове и пище. Батальонный комиссар Горленко, сидевший рядом, сказал:

– За немцев нас принимают. Из пулемета бы их, мерзавцев.

– Не их вина, что они доведены до такого состояния, – неожиданно вырвалось у Мотовилова то, о чем он давно и со злостью думал вопреки всему тому, что говорилось и предписывалось свыше.

– Оставьте эту риторику при себе, Степан Фомич. Для особых минут. Угрызениями совести будете наслаждаться наедине с собой, когда вас бойцы не видят.

Батальонный комиссар Горленко был человек начитанный, знал немецкий, английский и даже французский языки, но и солдатскую жизнь знал во всех ее проявлениях. В критические минуты становился жестоким и непреклонным, так что даже Мотовилов его опасался. Пустить бойцу или младшему командиру пулю в лоб в разгар боя, когда комиссару казалось, что тот не выполнил приказ из-за собственной трусости, ему ничего не стоило. На досуге комиссар Горленко тоже любил поговорить на отвлеченные темы – интеллигентный человек. И в этом смысле Бурман напоминал Мотовилову комиссара Горленко. Но только в этом.

– А ну-ка, останови, – приказал Мотовилов шоферу. Он вдруг понял, что сам должен прекратить эту нелепую сцену. Иначе инициативу возьмет в свои руки комиссар.

Водитель втянул голову в плечи и резко затормозил. Машину занесло на обочину, обдало грязью стоявших с поднятыми руками. Свет фар проскользнул вперед.

– Ну что, ребята, отвоевались? – Открыв дверь, Мотовилов встал на подножку. Другой рукой на всякий случай придерживал трофейный автомат. – Голодные, холодные, брошенные на произвол судьбы, в гриву- душу вас! Пожалеть вас, что ли?…

Стоявшие у обочины колыхнулись и разом всей оравой ломанулись в лес. Словно стая диких свиней, вначале принявших ослепительный свет автомобильных фар за восход солнца, а потом, внезапно почувствовав свою ошибку и одновременно смертельную опасность, ринулись они в спасительные дебри. Бежавшие сбивали друг друга с ног, топтали и вскакивали снова, норовя затоптать уже других. Слышались сдавленные звуки их голосов, в которых Мотовилов не мог различить ничего человеческого. Нет, это были уже не бойцы, которых можно было вести дальше. Ведомый порывом, который порой охватывал его в разгар боя, в самый пик опасности, он вскинул трофейный «МР40» [6] ловя в колечко намушника серые спины и головы в глубоко надвинутых пилотках. Но почему-то не выстрелил. Что- то помешало ему тогда нажать на спуск. Какой-то пустяк. Быть может, то, что в руках оказалось немецкое оружие. Полосни он по серым спинам из трофея, и в его поступке появился бы новый смысл, с которым пришлось бы жить дальше. На войне не все продумаешь наперед, на войне приходится больше действовать. Но в те дни и ночи он был полковником, и ему необходимо было думать. Нет, остановил он себя, если все старшие командиры начнут действовать так, как комиссар Горленко… Нет. Пусть бегут в плен. Кто в плен, кто домой. Куда хотят. Может, еще одумаются. О дезертирстве домой он уже слышал от тех, кто присоединился к их колонне в пути. По домам – эта шальная и заразная фраза, наполненная погибельным для войска смыслом, загуляла и среди его бойцов. Многие из них родом были из Подмосковья. Отсюда, даже если пешком, считай, рукой подать. После Спас-Деменска, на лесной поляне, он выстроил весь личный состав полка, всех попутчиков, поставил боевую задачу, предупредил о строжайшей дисциплине на марше и подытожил такими словами:

– А кто сомневается или задумался о доме или немецком плене, пусть знает: ушел, значит, оставил товарища в беде, открыл противнику фланг, ослабил оборону. Офицерам и младшим командирам разрешаю стрелять таких на месте. На то имеется соответствующий приказ за подписью Верховного. И с ним вы все хорошо знакомы. Пока мы вместе, пока действуем сообща, мы – Красная Армия. Сила! Вот так, в гриву- душу…

Бойцы без командира, без приказа и без обеспечения очень скоро превращаются в стадо. В безвольное, пугливое стадо.

– Соберите винтовки! – приказал он своим бойцам. Те уже высыпали из машин, молча смотрели, что будет.

– Небось москвичи, – сказал один.

– Кто их знает, – отозвался другой.

– Блядский сброд. Повоюй с такими.

– Сдаваться вышли…

– Листовок начитались, думают, немцы им лапши в котелки накладут…

– Винтовки-то, гляди, совсем новенькие.

– Аристархов! – разглядел он среди бойцов знакомого лейтенанта из батальона связи. – Проследи, чтобы все винтовки были розданы тем, у кого нет оружия.

– Слушаюсь, товарищ полковник! – козырнул лейтенант и тут же отдал распоряжение, чтобы оружие грузили под брезент.

Винтовки были не у всех. Перед самым Спас-Деменском, часа два назад, они встретили вот такую же группу, перебегавшую дорогу. Но те, догадавшись, что вышли на своих, облепили их машины, крича:

– Мы с вами! Возьмите нас!

Командовал ими сержант. На пятнадцать человек у них было две винтовки с семью патронами и один револьвер системы «наган». Сержант признался, что взял его у убитого младшего политрука, которого они похоронили утром после боя у дороги, где погибла их рота. Сержант говорил об окружении. Что дивизия разбита. Начальство разбежалось. Приказы никто не отдает. Что перед смертью младший политрук приказал пробиваться на юго-восток, к Варшавскому шоссе. Вот и пойми, где фронт, где тыл, где противник, а где свои.

Вскоре колонна остановилась снова. Вернулась выброшенная вперед разведка.

– Товарищ полковник, в поселке немцы.

Собрал всех командиров, танкистов, артиллеристов. Посовещались. Разведка доложила, что объезды плохие, орудия по ним не протащить. Да и танки могут завязнуть.

Старший лейтенант, командовавший взводом КВ, сказал, что горючее в баках на исходе и его машинам срочно нужна дозаправка. Все уже понимали, что схватки не миновать. Объехать стороной Всходы, как объехали Спас-Деменск, не удастся.

Севернее, в стороне Вязьмы, гремело не переставая. Они шли туда. Там была их дивизия, с которой они должны были соединиться. Там они получат приказ на дальнейшие действия. Там он, наконец, накормит людей, даст им отдых. Там, возможно, получит пополнение. Там вступит в бой. Судя по канонаде, которая не сдвигается ни вправо, ни влево, фронт там держался. Может, основные силы подошли. Может, немцы натолкнулись на вторые эшелоны и те их остановили.

– Будем атаковать, – наконец принял он решение. – Сколько у вас снарядов?

– По шесть осколочных и по два бронебойных на каждую машину, – ответил командир взвода КВ.

Решили произвести огневой налет на казарму и окопы, отрытые у дороги, где немцы установили орудия

Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату