из всего транзитно-поселкового народа необъяснимо. Я вижу, как он поднимается на борт судна «Юрий Гагарин» и попадает в объятия Грибанова. Это для него, для нового пассажира, закачена каюта.
Ну вот мы и в сборе, — объявляет руководитель нашей экспедиции.
Вождь наш так расчувствовался, что за завтраком выдает нам по сто пятьдесят граммов армянского коньяка. Буфет на судне богатый. Так бы плыть и плыть на нем, смотреть на берега. Грибанов долго беседует с новым пассажиром, потом приглашает нас в его каюту.
— Этот человек выносил Че Гевару на спине. Звать его Юра. Слабо оказалось господину Амбарцумову достать Юру. Теперь у него есть возможность повторить свой исторический опыт. Эти молодые люди, Юра, с нами. Им тоже досталось от бывшего соратника.
Юре, как и покойному Зотову, лет пятьдесят. Одна порода, одна компания. Юра подробно рассказывает, как почувствовал киллера в Иркутске, где жил на улице Тимирязева, работал водителем автобуса и видел в последнее время нехорошие сны. Убивать Юру хотели в гараже, но убийца этот почему- то Юре не понравился. Шестое чувство. Вечер был, никого в ангаре, тот вошел, спросил про начальника смены, попросил закурить и спокойно достал ствол. Но Юра был готов к такому повороту, вначале выбил чешский пистолет, очень красивый и надежный, потом нож отобрал и посадил этого мужика теменем на острый угол верстака. Затем выехал из города и по аварийному каналу связи, о котором помнил тридцать лет, вышел на Грибанова.
— Каков? — не нарадуется учитель.
Цель нашего плавания — населенный пункт с красноречивым названием Шпанск.
Там в двухстах верстах от города находится воинская часть. Объект, которого нет ни на одной оперативной карте генштаба. Это отдельная история. Там и находится товарищ Че. Об этом знаем мы, знает Политик, знает Амбарцумов. Знают начальник объекта и начальник секретной части. Остальных, знавших эту государственную тайну, сожрало время, невзирая на их высокие государственные посты. Время бережет многие тайны и, как субстанция строгая и саморегулирующаяся, очищает пространство от лишних свидетелей своих игрищ.
Объясняю план в целом. Мы выводим товарища Эрнеста с объекта. В условленном месте нас подбирает вертолет с верным экипажем и доставляет на военный аэродром под Якутском, откуда нормальный военный же борт летит в Иркутск. Там давно дожидается чартерный рейс с кубинскими товарищами.
— Это те, которые канадские бизнесмены, — догадываюсь я.
— Совершенно верно. Так что выступление господ Зимина и Самошкина на «круглых столах» и семинарах не состоится. Впрочем, можете посетить фуршет. И на всякий случай заказан гражданский спецрейс на «Цель» из Якутска в Иркутск. Помните это.
— Вы великий человек! Вызываете самолеты с Кубы, вертолеты у вас, аэродромы… Мы-то зачем вам с участковым?
— Вы же сами выбрали себе это приключение? Потом, нам сейчас каждый человек дорог. Мы понесли потери. А скоро настанут дни, когда один человек сможет решить успех большого дела.
— Вы нас мобилизовали, что ли? Мне Амбарцумов еще не так задвигал в Таллине. Более красочно.
— Это от волнения. Так близко был успех и так разочароваться..
— Да кто вы, Грибанов? — не выдерживаю я. — Советское подполье? Пятая колонна? Ты меня спросил, хочу я к вам? Нужно мне это? Мне деваться некуда… Чушь какую-то несете про Че Гевару, про Фиделя! Думаете, я хоть на миг поверил? Во… Я сейчас на первой пристани выйду. Мне тут нравится. Новую жизнь начну. «Круглый стол»… Семинар… — Я хлопаю дверью каюты и ухожу к себе. Немного погодя приходит Струев и ложится на свою койку.
Грибанов приходит позже.
— Не поверил — и правильно сделал. Будь у меня вертолеты с танками, я бы вас со Струевым не таскал на пароходах. А вот самолет из Канады есть. И в нем кубинцы. Гавана — Монреаль — Иркутск с промежуточными посадками. И комендант на секретной базе есть. Охрана эта, что с нами, люди верные, но нет в них лишней жилы. Надрыва не выдержат. А вы с участковым — то, что нужно. Уж поверь старому убийце. Вот кончится все, и возвращайтесь к себе. По домам. А вы уже знаете лишнее. Зачем же еще кого- то в дело тащить? Верно я излагаю?
— Мне все кажется, как там тебя по отчеству, что ты, дядя, глумишься надо мной.
— Ну, это эмоции. А скоро Шпанск. И дел невпроворот. Так что извините, если что не так.
— Что за объект-то? Нельзя ли подробнее? — поднимает голову от подушки Струев.
— Вот это уже другой разговор, — говорит Грибанов и рассказывает про объект, про аварию, про то, как Клепов узнал случайно про эту лабораторию в ГРУ и, пока была паника и неразбериха, пока не восстановили охрану и режим, они успели ввести на объект Че, сделали все документы, подчистили списки, сымпровизировали легенду. Вариант этот был рассчитан на короткий срок. Даже если Че раскрывали, была верная возможность его вывезти и перепрятать. Но ситуация круто переменилась. Положение тогда было аховое. Готовился настоящий переворот. Твердый, жестокий. Он не состоялся. Клепов выводил однажды Гевару через коридор. Потом коридор закрылся. В Якутске они обнаружили слежку. Кто это был тогда, не совсем понятно и по сей сей день. Но держали плотно. Риск был велик. Они вернулись.
А тогда поворот событий ожидался фантастический, пресс-конференция в Москве, слетали с постов очень большие люди по всему белому свету. История могла пойти совсем по-другому. Столько лет ни одна спецслужба не могла выйти на след Старика. И все уверились, что его уже нет. Что он не вышел из джунглей.
Фальшивая посмертная маска, чужие руки, хранящиеся в Гаване, дневники.
Это же филигранная работа. Когда идут на сговор президенты и генеральные секретари, они намертво вяжут друг друга. Карибский кризис — детская забава по сравнению с кризисом, в центре которого оказался этот неугомонный революционер. Слов нет, он великий человек. Нам бы таких хоть десяток. В огромной стране одним не обойдешься… Да видно — не судьба.
На объект этот, где лаборатория с плазмоидом, можно войти. Выйти трудно. Еще почти никто не покинул часть по истечении контракта. За всеми пертурбациями последнего времени у Кремля руки не дошли до этого дела. Они просто не понимают, что там. И слава Богу. Вот еще чуть-чуть, устоится власть, отвердеет, и все переменится. Тем более что объект сейчас на автономном режиме. То есть на случай войны, или мятежа, или, паче, смены общественно-экономической формации, он самозакрывается. Запечатывается и существует автономно. Генералов туда утверждали на Политбюро, как командиров субмарин, которые одним залпом могут снести материк. Американцы не знают, что у нас там такое изучают. После аварии всполошились, задвигались. И все. Нет информации. Есть спутниковая съемка, фотографии, эфир. Если бы они знали, кто там сидит в так называемом гостевом доме, они бы туннель с Аляски прорыли. Механическую руку какую-нибудь из космоса сунули. Нашли бы способы.
Объект находится в распадке, вокруг горы, перевалы, тайга. Непосредственно вокруг объекта — минные поля, датчики, три кольца охраны. Стрелять без предупреждения — еще слабо сказано. Все, что нужно, подвозят на площадку, потом водители выходят из кабин, их увозят, выходят солдатики из этого рая, загоняют машины. Потом возвращают их назад. Полная проверка. Рентген и прочее.
Случаи побегов были, но все неудачные. Там у них все есть. По потребности. Есть деньги на счетах. И есть угасающая надежда вернуться на большую землю. Товарищ Че там Совершенно вжился в коллектив, очень изменился внешне, даже астма легендарная прошла.
Шпанск — то еще место. На пристани нас встречают пять огромных собак. Над этой породой потрудились овчарки, лайки бульдожка какой-то. Они опасливо поводят носами, кружат и то ли броситься хотят и хватануть зубами, то ли приласкаться.
У нас командировки каких-то кооператоров. Хотим в Шпанске вроде бы ларьки открыть, торговать здесь товаром ходким и дешевым. А заодно и поохотиться. Денек-другой. Наш сангарский пассажир, потоптавший в свое время джунгли, уже подготовил здесь базу, снял большой дом, на полу поролон, спальники, ружья, припасы всякие, дробь, сапоги и телогрейки. В Шпанске милиция и ФСБ занимают два двухэтажных кирпичных дома в центре, напротив то ли мэрии, то ли волостного совета. От безделья и любопытства местные чиновники могут предпринять самые разнообразные действия, поэтому шататься по населенному пункту нам не следует.
