энергию двигателям и еще больше наклонил нос, надеясь, что не ошибся в расчетах. У разведчиков не было усиленных двигателей и аккумуляторов. Тристин отключил искусственное тяготение. И эту энергию тоже использовал для ускорения. Его вдавило в кресло. И пускай. Он наблюдал, как торпеды несутся к «Уиллису».
— Огонь! Один!
— Огонь! Два!
Он помедлил, проверяя входящие линии.
— Огонь! Три!
Выпав из времени, он сбросил достаточно энергии, чтобы довести щиты до полной мощности. Гравитация в кабине снизилась до едва превышающей норму, но это уже эффект ускорения.
— Щиты! Прячемся! — провозгласил он задним числом, меж тем как «Уиллис» мчался на тройд, а сам Тристин рассчитывал фронты волн, затем отменил прятки, экономя энергию.
Торпед не было. Как и вражеских разведчиков близ «Уиллиса», хотя один, похоже, бежал от «Мисимы», а два других не попали на оптические дисплеи. Если судить по репрезентативному экрану. Неужели двух он уничтожил?
— Подходим к точке запуска через одну минуту судового времени, — объявил Десолл.
— Понял. Время для больших торпед. — Капитан передал по сети Лиаму: «Регулярные торпеды в состояние готовности. Загрузить красные».
— Загружаем красный один и два, капитан. Три и четыре готовы.
Красные торпеды, гроза тройдов, требовали согласованных действий орудийного мастера и пилота, в отличие от торпед «корабль-корабль». Орудийные мастера тоже ускоряли рефлексы, как понял Тристин. После всего, что явилось итогом Погибели, Коалиция более чем чувствительно относилась к подготовке специалистов, работающих с ядерным оружием.
— Дайте мне знать, когда будет готово, орудийный.
— Вас понял, сэр.
На экране «Уиллис» придвигался все ближе к большому прерывистому сигналу: тройду ревяк.
— Точка пять, — провозгласил Десолл.
— Управление у меня, лейтенант.
— У вас, сэр.
— Красный один готов, — голос Лиама прозвучал металлически спокойно.
— Запускайте красный один, — приказал Джеймс.
— Красный один пошел, — доложил Лиам.
— Красный два!
— Красный два пошел!
Тристин проглотил комок и стал ждать перезарядки. С красными она шла дольше. Джеймс выглядел как само спокойствие. Вот он скомандовал: «Красный три!»
«Красный три пошел!»
«Красный четыре!»
«Красный четыре пошел!»
— Переходим на стандартные торпеды.
— Есть переход.
— Щиты!
— Щиты на месте, капитан! — отозвался Тристин.
— Прячемся.
— Спрятались.
Тристин чувствовал давление, когда Джеймс разворачивал «Уиллиса». Судно с ускорением уходило прочь от тройда, чтобы исключить вероятность столкновения. Крупные обломки тройда могли бы нагнать корабль, но он быстроходней осколков. И все же за траекторией тройда следовало бдительно следить, в ближайшие несколько дней опасно пересекать линию его предполагаемого курса. А позже записи взрыва утратят свое значение. Обломки рассеются в пространстве.
Тристин огляделся. Экраны мертвы, все внешние контакты оборваны, тишина, как в гробу, разве что негромко шипела система рециклирования да светились голодисплеи внутреннего состояния корабля. Десолл вытер лоб, глаза его метнулись к непроницаемым красноватым ящичкам, отключившимся мониторам. Затем он запустил имитацию из имплантата на репрезентативный экран. И там возник пунктир курса гигантских торпед, приближавшихся к ревячьему судну-астероиду.
В миг предполагаемого удара ничего не случилось. Разве что пунктир на дисплее исчез. Тристин ждал, что «Уиллис» дрогнет… от чего-то… нет, ничего. «Расчет», — передал он главному процессору, дабы тот определил, когда пройдет фронт волны.
«Фронт волны миновал, учитывая, что все введенные параметры точны», — пришли слова по его ментальному экрану.
— Подождем с минутку, — предложил капитан. Тристин не мог спорить. Фронт волны не всегда соответствует расчетам, и кто знает, что еще могло случиться с тройдом. Вскоре Джеймс кивнул и приказал: «Снять прятки».
— Принимаем сигналы извне.
Репрезентативный экран показал почти то же, что и прежде: наружные планеты, станцию орбитального контроля, но лишь слабая светящаяся дымка висела там, где сверхускоренные девять торпед встретились с астероидом пяти кайев в диаметре и превратили большую часть массы в почти чистую энергию.
Два скорых голубых следа возникли на экране. Они бежали к «Уиллису» почти лоб в лоб.
— Дерьмо, — буркнул Тристин.
— Управление у вас, лейтенант. Осталось восемнадцать торпед. Используйте, сколько нужно, — голос Джеймса был холоден.
— Управление у меня. — Тристин рассчитал. Две минуты до радиуса стрельбы торпедами. Чертовщина.
Он перевел «Уиллиса» на предельно малое ускорение под легким углом к приближающимся разведчикам.
— Дерьмо… что теперь?
Не обратив внимания на брань одного из техников, который, возможно, плохо закрепился, Тристин ждал первого проблеска ЭМИ, затем бросил полную мощность на двигатели, поворачивая корабль навстречу торпедам.
«Огонь один! Огонь два! — Он ждал, пока перезагрузятся аппараты. — Огонь три! Огонь четыре!»
Затем заработали щиты, и он ждал, наблюдая, но не прячась.
— Контроль, это орудийный. Загрузчик аппарата-два заклинило. Аппарат-один будет стрелять с удвоенной скоростью.
— Вас понял, орудийный. — Пот заливал лицо Тристина, он вытер влагу с глаз. Еще миг спустя Тристин на миг опустил щиты. Стрелять сквозь щиты крайне опасно.
«Огонь один!»— Он выждал. — «Огонь два!»— Поднял щиты… и ждал, осознав, что икота аккумуляторов становится заиканием. Аккумуляторы требовали подзарядки, Тристин отключил их. Ускорение снизилось до точка семи. Все, что мог выдать фьюзактор. Тристин задержал дыхание и выпустил воздух лишь тогда, когда две, а затем и четыре торпеды пронеслись мимо «Уиллиса». Правый ревяка превратился в энергию. Сбросив щиты, Десолл выпалил новой торпедой, надеясь, что еще одной не понадобится. Не понадобилось. Миг спустя он вытирал лоб. На этот раз не спеша.
— Довольно умело, лейтенант.
Тристин спрятал платок в карман. Форма была мокрой.
— Спасибо, сэр.
— Отмена закрепления, — провозгласил капитан. Тристин вспыхнул. Как раз об этом он всегда забывал.
Лиам Акибоно стоял в люке кокпита. С синяком на лбу.
