Лиланд Экстон Модезитт
Экодипломат
Посвящается Сьюзен – спортсменке, помощнице и
любящей дочери, которой эта книга понравилась с
самого первого наброска.
Берешь, что можешь ухватить, и говоришь, что поступаешь честно.
Торговля – слишком важный предмет, чтобы доверять его политикам.
Политика – предмет чересчур важный, чтобы доверять его торговцам голосами или материальными ценностями.
Торговля и коммерция вообще являются лишь иной формой войны.
При этом военные хотя бы признают, что их род деятельности называется войной.
Настоящая торговля бывает честной, но не гуманной.
Политика честной не бывает вне зависимости от степени своей гуманности.
Война же не бывает ни честной, ни гуманной.
По этой причине надлежит предпочитать торговлю политике, а политику – войне.
I
Челнок – одноместный кораблик, до отказа забитый сложнейшими сенсорами и аппаратурой связи, – вынырнул в норм-пространство. Тут же вспыхнули сигналами панели детекторов высоко– и низкочастотных волн.
– Пламя! – выругался пилот и пробежался пальцами по клавиатуре пульта, переводя все излучающие устройства в пассивный режим. Потом дождался, пока на экране перед ним высветится полное изображение.
Наибольшая концентрация энергии наблюдалась возле четвертой планеты, Хаверзоля. Рядом расположился обычный для имперских операций заградительный кордон и глубинная сеть предупреждения.
Руки Уэйлера опять замелькали над пультом. Информация, поступавшая от разнообразных камер и датчиков, записывалась на особые носители – по возвращении Институт займется ее анализом; но главное – его собственная жизнь может зависеть от верного понимания тактической картины.
– Максимум десять единиц, – сказал он распознающей голос системе управления. Взгляд пилота метался с одного экрана на другой. Плоская панель в верхнем левом углу пульта дважды мигнула, после чего зажглась ровным желтым светом. Уэйлер коснулся ее и стал через свой имплантат слушать прямую трансляцию переговоров имперских пилотов.
– Седьмой. Обстановку по сектору ноябрь-пять. Прием.
– Не обнаружено.
– «Ангел-четыре». Уцелевших не обнаружено. Высылайте мусорщика.
– «Сокол»! «Сокол»! Противник, класс «Артур», вектор ноль-восемь-пять, радиан один-три-три, эклиптика плюс два.
– «Сокол», приближается противник.
Очевидно, Четвертый Имперский флот зачищал рассеянные остатки сил, оборонявших Хаверзоль.
– Класс четыре на радиане два-пять-семь. Точка три. Передайте «Бездельнику». Передайте «Бездельнику».
– «Бездельник» не отвечает.
– «Север», проведите расшифровку. Проведите расшифровку.
– «Сокол», противник уничтожен. Повторяю, противник уничтожен.
Пилот челнока – он же и капитан, и единственный член команды – покачал головой и коснулся бледно- зеленой панели. Началась подготовка к повторному входу в нуль-пространство.
По дисплею побежали параметры базы, на которую он должен был вернуться. Институт имел возможность содержать собственные вооруженные силы, независимые от руководства Координатуры. Настолько независимые, что правительство понятия не имело о том, какими ресурсами Институт обладает в этой сфере.
– Рано или поздно мы им снова понадобимся, – пробормотал эколитарий себе под нос. – И если то, что здесь произошло, что-нибудь значит – случится это скоро. Очень скоро.
Натаниэль Фёрстборн Уэйлер, временами ученый, а по основному роду занятий – практикующий эколитарий, пристегнул ремни и обнулил показания приборов. Данные были записаны на кодированный мастер-диск, располагавшийся в самом центре челнока.
Когда зазвенел сигнал готовности, он ткнул пальцем в нужную панель, и челнок исчез из норм- простраства. Имперцы так и не сумели засечь искажение энергетических линий – единственный признак того, что он там побывал.
II
Адмирал окидывает взглядом сомкнувшийся кольцом стол и нажимает на кнопку. Та, дважды мигнув, зажигается. Значит, все щиты безопасности включены и работают. Другая кнопка – и в центре стола
