– Он опасен по двум причинам.
– По двум? Первая очевидна: если ему удастся добиться заключения договора, мы потеряем самый выгодный шанс за время жизни многих поколений избавиться от влияния Аккорда. Но какова вторая?
Трое высших офицеров сидят в маленькой звукоизолированной комнате, постоянно проверяемой на отсутствие «жучков». Особое устройство поглощает каждое сказанное слово еще до того, как успеет прозвучать следующее.
– Его успехи подпитывают миф о непобедимости Аккорда.
Женщина в форме вице-адмирала, до сих пор молчавшая, хмурится и постукивает кончиками пальцев по мягкой крышке стола.
– Вы в самом деле полагаете, что среднестатистический гражданин знает о наших отношениях с Аккордом или думает о них? Кому какое дело? Всей вселенной известно, что Аккорд – мирная система. А менее заметную угрозу никто не осознает.
– Менее заметную? – взрывается вдруг командующий Первым флотом. – Разве мало того, что вся Расселина закрыта для наших торговых судов? Разве мало того, что пятьдесят систем подняли мятеж следом за Аккордом и до сих пор смотрят на черно-зеленых, как на своих вождей?
Контр-адмирал качает головой.
– Для вас достаточно. Но кто при императорском дворе следит за положением дел в пограничной торговле? Кто понимает, что пример Аккорда позволит всем остальным вести себя так же или что за этим непременно последует стагнация? Только Н'тройя: это его долг, ведь он – император. Но даже он считает, что насилие породит насилие и в конечном счете приведет к падению Империи.
– Верховный адмирал иного мнения.
– Пока что действительно иного. Но подобную позицию отстаивает ее дочь в Минкоммерции. Успех торговых переговоров с Аккордом пойдет на пользу как императору, так и младшей Ку-Смайт. А также, естественно, еще больше усилит сам Аккорд.
– На протяжении жизни многих поколений, – произносит заместитель командующего, – они обманывали нас, делая вид, будто их Институт способен отравить все планеты Империи. Тем не менее блеф и шантаж сходили Аккорду с рук.
Контр-адмирал бросает взгляд на своих подчиненных.
– Возможно, это и блеф, но если мы получим «добро» от верховного адмирала, у вас будет всего несколько стандартных часов на то, чтобы поджарить всю систему. Кто знает, что они спрятали на внешних планетах, на астероидах, на орбитах…
– Придется использовать…
– Совершенно верно. Однако даже фронту сверхновой понадобится несколько часов для достижения дальних планет системы, и, следовательно, заградительный кордон должен оставаться на месте почти до последней минуты.
Наступает тишина – куда более гулкая, чем прежде.
XXVII
– Майдра, идемте со мной.
– Это невозможно, лорд Уэйлер!
– Невозможно?
Майдра оглядела комнату, будто в поисках моральной поддержки, но ничего не обрела: Хиллари, не оборачиваясь, устремилась в приемную.
– У меня очень много работы!
– Работа может подождать, разве нет? К тому же ремонтники будут сильно шуметь, верно?
Секретарша едва не улыбнулась, но сумела сохранить официальное лицо.
– Позвольте я накину плащ.
Натаниэль кивнул, зная, что Майдра, несомненно, не ограничится плащом – неизвестно только, что ей понадобится сделать: подновить косметику, прихватить что-нибудь из шпионского оборудования, связаться с теми, на кого она работает, или, может, и то, и другое, и третье.
Спустя десять минут женщина вновь возникла на пороге. На ней действительно был темно-коричневый плащ с кремовой отделкой, а темно-русая прическа лежала волосок к волоску.
В ресторане для дипломатов Натаниэль занял тот же столик на балконе, что и прошлым вечером.
– Вы здесь бывали?
– Раз или два, с легатом Уитерспуном.
– Что будете пить? – спросил официант. Натаниэль кивнул в сторону Майдры.
– Сперлин.
– Лифчай.
– На Аккорде все любят лифчай?
– Боюсь, привязанность к нему – что-то вроде планетарного порока. – Натаниэль обвел руками панораму за окнами. – Никогда не устаю от этого вида.
– Я тоже. Знаете, ведь на Терре больше нигде не осталось башен.
– Да, я слышал.
