Он слегка поклонился.
– Благодарю за любезность, лорд Уэйлер. В данных обстоятельствах я не могу принять ваше приглашение, однако весьма его ценю.
Несколько минут Натаниэль смотрел в пустой экран, качая головой. Приятная женщина, только уж больно волевая.
Эколитарий встряхнулся. Довольно витать в облаках! Связываться с любой из них – будь то Марселла или Сильвия – в то время, когда окончательные условия договора зависят от решения Сената, было бы по меньшей мере непродуктивно.
Он занялся Майдриным списком. Это давало возможность убить время – не обязательно приятным способом. А Министерство внешних сношений пускай пока уламывает членов одноименного Комитета, чтобы те вынесли пакет на рассмотрение всего Сената.
Через несколько часов, окончательно лишившись духовных сил, необходимых для подобной работы, эколитарий нажал на кнопку селектора.
– Слушаю, лорд Уэйлер.
– Вот Сэргель – его ведь скоро выпишут?
– Я справлялась сегодня утром. Он готов к отправке на Аккорд в любой момент.
– Будьте добры, устройте, чтобы его отослали на этой неделе.
– Хорошо, я обо всем позабочусь и сообщу вам.
Натаниэль прервал лившийся по экрану бесконечной струей поток документов, требовавших его подписи, и переключился на один из новостных каналов.
– …принимающих неожиданный оборот бюджетных слушаний. Сенатор Хельмсуорт предложил увеличить ассигнования на деятельность Имперской Разведывательной Службы почти вдвое. В ходе прений Хельмсуорт ссылался на вопросы государственной безопасности и обещал представить доказательства на тайной сессии. Впервые на памяти нынешнего поколения публичные дебаты были прерваны и продолжены лишь за закрытыми дверями. Единственным приглашенным лицом была верховный адмирал Ку-Смайт. Закончив обсуждение, сенаторы единогласно приняли предложение.
Картинка на экране сменилась – вместо помещений Имперского Сената, отделанных темным деревом и залитых алым светом, возникла женщина средних лет в кремовой тунике с красной перевязью, полагавшейся каждому парламентарию.
– Сенатор Ре-Лоринс, до закрытого заседания вы ставили под вопрос необходимость увеличения финансирования ИРС. После него вы проголосовали «за». Почему?
– И сенатор от «Норам», и верховный адмирал представили весьма убедительные доказательства такой необходимости. Должна добавить, что даже меня доказательства эти потрясли.
– Можете ли вы раскрыть их содержание?
– Нет.
В кадре опять возникла студия с сидящим в ней ведущим.
– Ничего больше сенатор Ре-Лоринс, председатель Комитета по разведке, не сообщила. Остальные сенаторы, включая Хельмсуорта, отказались от комментариев.
Сюжет закончился. Теперь на экране была панорама гниющих на корню растений.
– Эпидемия, поразившая синдебобы, продолжается. Эти поля – последняя на настоящий момент жертва кочующего вируса. Его проявление, как кажется, обусловлено фактором случайности. Ученые не в силах объяснить причины возникновения разновидностей вируса, устойчивых к деривативным химикатам.
Показали пустующее складское помещение.
– Пора уборки урожая, геракулонские элеваторы должны заполняться… Однако сейчас, как видите, до этого далеко. Брайна Фре-Левин, Геракулон.
Потом дали картинку из космоса: в центре экрана завис боевой крейсер, в звуковой ряд врываются аккорды военных фанфар.
– Адмирал флотов Йорик Юрпе-Танелорн перенес свой штандарт на борт «Золотого принца», флагмана нового Одиннадцатого флота, и поведет его к месту базирования. Адмирал Юрпе-Танелорн, – на экране появилось неподвижное изображение черноволосого усатого мужчины с тонким аристократическим лицом и темными глазами, смотревшими из-под кустистых бровей, – парадный снимок флотоводца в алом с золотом мундире, – объявил, что Одиннадцатый флот послужит надежным гарантом сохранения мира и стабильности, необходимых Империи и ее союзникам.
Снова студия.
– Вернемся в Нью-Августу. Ее величество императрица дала аудиенцию необычным гостям – труппе говорящих кентавров с Альфы Мегара…
Натаниэль выключил новости и откинулся на спинку кресла.
Не следует ли еще раз напомнить журналистам о ситуации с Сэргелем? Пожалуй, они бы за это схватились. Эколитарий покачал головой. Положение Сэргеля прискорбно, но это не навсегда. В любой момент ему могло стать лучше.
Послеполуденное солнце грело даже через пермостекло. Между Натаниэлем и западными холмами высились золотые столпы башен, похожие не то на обелиски, не то на застывшие потоки темного пламени. Эколитарий отвернулся от окна и, задрав ноги на пульт, окончательно развалился в кресле.
Зазвонил селектор. Натаниэль поспешно сел как положено, понимая, что провел в бездумье больше часа.
– Вас спрашивает мисс Корвин-Сматерс.
