Глава 2
Генерал Витторио Марацци, командир легиона карабинеров, был главой жандармерии Ломбардии.
Генерал — среднего роста, суровый с виду, но с открытой, сердечной улыбкой — первым делом извинился:
— Простите за вторжение, мне очень жаль, синьора Летициа…
Он ощущал неловкость, как всякий воспитанный человек, вторгшийся в такой час в чужой дом.
— Никто не может упрекнуть военного за то, что он выполняет служебный долг, — любезно ответила Роза, поглядывая краем глаза на майора Эггера.
Эсэсовец молчал, и это беспокоило Розу.
Рассветные лучи солнца, проникнув в гостиную, скользили по стенам с яркой цветочной росписью прошлого века в форме медальонов.
— Вынужден сообщить вам, синьора Летициа, — произнес генерал Марацци, — что целая эскадрилья бомбардировщиков «РЛ-79» только что была уничтожена.
Как и догадывалась Роза, генерал от жандармерии и офицер СС не могли появиться у нее в доме без веской причины.
— Уничтожены плоды двухлетнего труда, — вздохнул с сожалением Пьер Луиджи.
— На этот раз летчики не промахнулись, — добавила Роза.
Ей припомнился разговор с братом сразу после бомбардировки. Неужели небо услышало ее пожелания?
Но тут до Розы донесся резкий, неприятный голос Эггера:
— Английские бомбардировщики тут ни при чем…
— Ни при чем? — недоуменно спросила Роза.
— Да, синьора Летициа, — подтвердил генерал.
— А кто же тогда? — удивленно произнесла женщина, переводя взгляд с генерала на эсэсовца.
— А вы не знаете? — злобно прошипел немец.
— Нет, — твердо ответила Роза. — Не знаю.
— А ваш брат? Он, конечно, тоже не в курсе?
И красноватые глаза Эггера уставились на Пьера Луиджи.
— А ее брат, — сказал Пьер Луиджи, — хотел бы знать, почему на рассвете, после страшной ночи, вы врываетесь в чужой дом и устраиваете допрос без всяких объяснений.
— Эскадрилью самолетов «РЛ-79» взорвали саботажники, — сообщил генерал Марацци.
— Которым было прекрасно известно не только, где укрыты самолеты, но и как организована охрана, — добавил Эггер.
— Они разбирались в сигнализации и, безусловно, имели на руках план завода, — уточнил генерал.
— То есть мерзавцы точно знали, где и когда нанести удар, — продолжал Эггер. — Они не тронули итальянцев, расправились только с немецкими солдатами.
— Очень жаль, — неуверенно произнесла Роза, — очень жаль ваших солдат и наши самолеты.
Она не знала, как себя вести; новости обрушились на нее так неожиданно!
— Кажется, синьора очень переживает, — издевательским тоном заявил немец.
Роза решила не обращать внимания на слова Эггера.
— В этой истории есть еще один неприятный момент, — осторожно начал генерал. — Видите ли, синьора Летициа, взрыв произошел в разгар вражеской бомбардировки…
— Очевидно, все было оговорено заранее: саботажники знали о налете, а летчики — о готовящемся взрыве, — добавил эсэсовец.
— Возможно и такое истолкование событий, — вежливо согласился Пьер Луиджи. — И мы примем во внимание ваши соображения. Но ничего больше мы сделать не можем…
— Вы забываете, синьор Дуньяни, — жестко оборвал его немец. — Только мы четверо знали о самолетах практически все.
— Настоящий детектив, — усмехнулась Роза, — если действовать по законам жанра, любой из нас может стать подозреваемым. И, соответственно, любой может оказаться виновным.
Генералу явно не понравилось замечание Розы.
— Мы ведем расследование, — официальным тоном произнес он. — Вы обязаны оказывать всяческое содействие властям, дабы обнаружить виновных. Рассуждения иного рода представляются здесь неуместными.
Эггер не выдержал. Он вскочил с места и заорал:
— Я обвиняю вас в организации взрыва собственных самолетов. Вы повинны в смерти четверых немецких солдат. Генерал Марацци, немедленно арестуйте обоих!
После тяжелой ночи трое мужчин выглядели бледными и измотанными. Одна Роза казалась отдохнувшей и свежей, словно случившееся лишь добавило ей энергии. Эта беседа в гостиной казалась Розе страшным сном, но она уже угадывала истинные причины происшедшего и храбро набросилась на Эггера:
— Вы сумасшедший, Эггер, настоящий сумасшедший!
Генерал Марацци сделал вид, что не слышал требований эсэсовца арестовать хозяев дома без единой на то улики. Эггер подчинялся своему, немецкому, командованию, а генерал — итальянскому генеральному штабу. Промышленники такого уровня, как Летициа и Дуньяни, могут прямо обратиться к маршалу Бадольо, и тогда неприятностей не оберешься.
— Спокойней, господа, — вмешался Марацци. — Будем вести себя разумно…
— Майору Эггеру следует воздержаться от истерических припадков, — съязвила Роза.
— Шлюха! — взвизгнул немец и размахнулся, чтобы влепить женщине пощечину.
Но Пьер Луиджи опередил его, нанеся эсэсовцу сокрушительный удар в челюсть. Бывший провинциальный парикмахер не удержался на ногах и судорожно схватился за кобуру, вытаскивая револьвер. Но Марацци опередил немца.
— Не заставляйте меня прибегать к крайностям, — сказал генерал, сжимая в руке оружие.
Немец поднялся, пригладил неестественно белые волосы и вытер кровь, появившуюся в углу рта.
— Мы еще встретимся, — пригрозил он брату и сестре, — и тогда мне никто не помешает…
В красноватых глазах Эггера блеснул злобный огонек.
— Отдохните, синьора Летициа, — посоветовал генерал. — Выспитесь, а потом продолжим беседу. И вы, инженер Дуньяни, — обратился он к Пьеру Луиджи, — подумайте, чем можете помочь следствию. Пойдемте, майор Эггер. Нам следует вернуться на место преступления и допросить свидетелей.
— Хорошо, — покорно кивнул головой Эггер.
— Майор, — остановил немца Пьер Луиджи. — По-моему, вам следует извиниться перед синьорой.
— Я в долгу перед синьорой, — сказал Эггер и прищелкнул каблуками. — И очень скоро долг свой заплачу. А пока, синьора Летициа, примите мои извинения. У вас очень красивый мальчик, — добавил угрожающе немец, сверкнув золотыми зубами. — Блондин. И зовут его Риккардо. Красивое имя… Берегите сына, синьора Летициа. Сейчас очень тяжелые времена… и жестокие…
Немец вышел из гостиной первым, за ним последовал генерал Марацци. Роза едва держалась на ногах. Она знала: эсэсовец способен на все. Как уберечь Риккардо? Может, война скоро кончится, тогда безжалостный Фриц Эггер исчезнет из ее жизни. Пока же у него нет доказательств, и он не тронет семью Летициа. К тому же Италия остается союзницей Германии, независимой страной, где есть собственное правительство.
Когда машины с непрошеными гостями исчезли в конце аллеи, Роза бессильно рухнула в кресло и
