– Боишься, – усмехнулся Оливер.
Она пристально взглянула на него и почувствовала, что растворяется в светлой глубине его глаз.
Боялась ли она? И чего боялась? Какой страх вызвал эту дрожь в коленях, это сердцебиение, этот шум в ушах?
5
– Дани, дорогая! Красное тебе к лицу! – Конни с улыбкой устремилась к ней, едва Дани вошла в гостиную.
На девушке было облегающее красное платье длиной чуть выше колена.
Оливер, который разливал напитки у стойки красного дерева, вполголоса произнес:
– Действительно, прелестно. Правда, я почему-то представлял тебя в желтом.
Все это время Дани избегала встречаться с ним взглядом. Но теперь она в ярости повернулась к нему. Желтый! Цвет осторожности. Несомненно, он намекает на ее отказ карабкаться с ним по деревьям! Дани наотрез отказалась лезть на дерево, а вместо этого предпочла вернуться к лодке.
А чего он ожидал? Они уже не дети. Ей почти тридцать, да и ему, наверное, около сорока. Можно вести себя и посолиднее.
Но внутренний голос издевательски посмеивался: вовсе не в этом дело. Не потому она буквально сбежала с острова.
Что ж, она не станет спорить с очевидным. Мысль о том, что она останется с Оливером наедине, в сумеречной тишине укрытия в дубовой кроне, заставила ее удариться в панику.
– Желтый? – с недоумением переспросила Конни. – Почему желтый? Тебе, милочка, любой цвет пойдет, при твоей-то красоте.
И она нежно похлопала Дани по руке.
– Спасибо, – улыбнулась Дани, не глядя на Оливера и, разумеется, не удостаивая его ответом. – Наверное, пора представить меня всем остальным? – напомнила она хозяйке.
Она уже приметила несколько известных личностей, бегло обведя глазами комнату.
– Конни, давай я познакомлю Дани со всеми, – как ни в чем не бывало, предложил Оливер. – Я сейчас буду предлагать гостям шампанское, вот заодно и познакомлю Дани. Если, конечно, она смирится с моим обществом минут на пять.
И он одарил ее издевательским взглядом.
– Я уверена, что смогу найти в себе силы, – в тон ему ответила Дани.
– Вот и прекрасно, – с удовлетворением кивнул Оливер. – Тебе это пригодится.
И он указал глазами на бокал с искрящимся шампанским.
Еще как пригодится! Находиться постоянно под прицелом его насмешливых глаз! Она, конечно, постарается сбежать при первой же возможности, но... Дани с наслаждением сделала глоток.
Потом повернулась к нему и с вежливой улыбкой кивнула. Он кивнул в ответ и повел ее к гостям.
Десять минут продолжались представления и светская болтовня. К концу этого срока большинство гостей, как и предсказывал Оливер, перешли на светское обращение «милочка», очевидно, забыв ее имя. Оливер рекомендовал ее как друга семьи, и называл только имя, без фамилии, однако это не помогло. У Дани кружилась голова от обилия громких имен и известных на весь мир лиц. Она чувствовала, что подступает мигрень.
Женщины, все до одной, были сногсшибательно красивы. Платья на них были необыкновенных фасонов и из таких тканей, которых Дани никогда не видела. Мужчины тоже были красавцами. Правда, различала их Дани лишь по цвету галстуков.
Она услышала за спиной сдержанный смех. Обернулась рывком. Оливер смотрел на нее, в глазах была знакомая усмешка.
– Не хочешь пойти проветриться? – предложил он. – От этих ароматов просто голова кружится.
Пойти в сад с Оливером? Остаться с ним наедине в тихой майской ночи?
Лучше этого не делать, подсказал внутренний голос. Но у нее действительно не было сил оставаться здесь, среди этого шума, духов и пустой болтовни. Кружилась голова. Или это шампанское так на нее действует?
– Спасибо, – севшим голосом прошелестела она и последовала за ним в сад через французское окно.
Шагнув в сад, она с наслаждением вдохнула полной грудью свежий весенний воздух.
– Теперь мне гораздо лучше, спасибо, – кивнула она Оливеру.
– Конни просто не понимает, что ее гости могут вызвать у свежего человека контузию, – сухо сказал Оливер.
– Ты так говоришь, словно я родственница из богом забытой провинции, – едко заметила она.
– Вовсе нет, – мягко поправил он. – Честно сказать, в этой безвкусной толпе ты выделяешься, словно прекрасная бабочка среди...
– Прекрати, – со смехом остановила его Дани. – Не пытайся сделать так, чтобы я чувствовала себя в своей тарелке. Это они – бабочки, а я – просто невзрачная моль!
В компанию бабочек она включала и Оливера. Он был до умопомрачения хорош в своем прекрасно
