Роберт вдруг коснулся пальцем ее губ. От неожиданности Эми чуть не подпрыгнула.
— Эй, не надо так пугаться, я всего лишь стряхнул прилипшую крошку от вафельного рожка.
Устыдившись своей несоразмерно острой реакции на простое прикосновение, Эми покраснела и поспешно вытерла губы бумажным платком.
— Извините, я не поняла, что вы делаете.
Роберт изогнул бровь.
— А вы что подумали?
Они остановились и стояли очень близко друг к другу. Эми почему-то боялась встретиться с Робертом взглядом.
Действительно, что она подумала? И еще важнее — почему? Роберт до сих пор не давал повода заподозрить, что находит ее привлекательной, так с какой же стати ей пришло в голову, что он собирается ее поцеловать?
Скрывая смущение, Эми уклонилась от прямого ответа и безмятежно улыбнулась.
— Кажется, я немного не в себе. Если вы действительно этого хотите, я с удовольствием покажу вам вечерний Ардберг в Безумное воскресенье.
Роберт посерьезнел.
— Вы начинаете меня пугать…
Эми рассмеялась.
— Ничего страшного не предвидится, вам понравится. Честное слово, люди просто будут развлекаться в меру своих возможностей.
Утром Эми еще не была уверена, присоединится ли к общему веселью, но на всякий случай вымыла голову. Когда она в прошлый раз приезжала на остров во время фестиваля, то проводила почти все время с Джерри и с его друзьями, но общество Роберта Харгривса — совсем другое дело. Как-то он отнесется к тому, что мотоциклисты выписывают фантастические кренделя прямо на главной улице, причем на некоторых любителях острых ощущений нет ничего, кроме плавок? К тому, что стихийно сложившиеся парочки танцуют на набережной под аккомпанемент местной рок-группы и самозабвенно целуются, а то и ведут себя еще более откровенно? Если простая поездка на мотоцикле показалась ему «своеобразной», можно представить, что он скажет о вечере!
Эми высадила Роберта у дома Оуэнов. Он очень вежливо поблагодарил ее за интересную поездку и за небольшую экскурсию по острову, но, с нескрываемым облегчением отдавая шлем, быстро добавил, что не расстроится, если больше никогда в жизни не сядет на мотоцикл.
Эми рассмеялась. Улыбка все еще не сходила с ее лица и через несколько минут, когда она подъехала к родительскому дому. Как она и подозревала, сплавив гостя дочери, Тед устроился перед телевизором и смотрел свой любимый фильм.
Собираясь на вечер с Робертом Харгривсом, Эми долго не могла решить, что надеть. Перемерив кучу вещей, она наконец остановилась на черных джинсах и на футболке изумрудного цвета, выразительно контрастирующего с рыжими волосами и подчеркивающего цвет глаз. Но, даже одевшись, Эми все еще не была уверена в правильности своего выбора. Обычно в таких случаях она отправлялась в Ардберг на мотоцикле и, как большинство гуляющих, облачалась в кожу, но поскольку Роберт везет ее на машине…
Отец немного развеял ее сомнения, сделав комплимент:
— Отлично выглядишь, дочка.
Мать собралась встать, чтобы приготовить вечерний чай, но Эми жестом остановила ее.
— Отдыхай, мама, я сама все сделаю.
Булочки она испекла еще утром, а домашний джем в кладовке Магды не переводился круглый год. Видя, что Эми не садится с ними за стол, мать забеспокоилась:
— А ты разве не выпьешь с нами чаю? Надеюсь, ты не сидишь снова на диете? Когда ты голодала в прошлый раз, я за тебя очень переживала.
Несколько лет назад Виктор решил, что Эми не помешает сбросить фунт-другой. В результате «диеты» одежда болталась на Эми как на вешалке. Магда благоразумно не вмешивалась, но в следующий приезд Эми превзошла самое себя: она каждый день готовила любимые кушанья дочери и добилась того, что к возвращению в Лондон Эми набрала свой прежний вес. Виктор был страшно раздосадован!
— Нет, мама, я не на диете, — успокоила ее Эми. — Просто Роберт пригласил меня провести вечер в городе, вот я и…
— Вот как, Роберт тебя пригласил? — задумчиво переспросил Тед.
Эми подавила вздох. Ее родители, как, наверное, все родители взрослых дочерей, рассматривают каждого мужчину в возрасте от двадцати пяти до сорока пяти лет в качестве возможного кандидата в зятья. Эми надеялась, что Роберт Харгривс не покажется им подходящей кандидатурой, потому что ее саму он решительно не устраивал.
— Да. Думаю, мы поедим в Ардберге.
Можно было не сомневаться, что в этот вечер в городе найдется еда на все вкусы — от самого непритязательного до изысканного.
Тед разрезал булочку и стал намазывать ее джемом.
— Это замечательно, дочка.
Эми поморщилась.
— Ничего замечательного, папа, но, если бы я отклонила приглашение Роберта, это выглядело бы грубо по отношению к Синди, ведь он ее брат.
— Конечно, тебе нельзя было отказываться! высказала свою точку зрения Магда. — Брат Синди показался мне очень приятным молодым человеком.
Я уже догадалась, подумала Эми, неслучайно цветы, подаренные Робертом, красуются на почетном месте в гостиной. Однако она не разделяла точку зрения матери. Роберту Харгривсу можно было дать разные определения, но слово «приятный» как-то не вязалось с его обликом. Она решила сменить тему.
— Папа, по телевизору сегодня будут еще ковбойские фильмы?
— Нет. — Тед подмигнул дочери, понимая, что она разгадала его недавнюю хитрость. — Зато будет интересная передача о фауне Австралии.
Эми снисходительно улыбнулась. Документальные фильмы о животных были еще одной страстью отца. После тяжелого фермерского труда, в котором проходили дни Теда и Магды, им было тяжело куда-то ехать, чтобы отдохнуть, и по вечерам телевизор был их любимым развлечением.
Разлив чай, Эми быстро сказала:
— Роберт должен заехать за мной через полчаса, но сегодня такой хороший вечер, что не хочется сидеть дома. Я пойду пройдусь.
Эми сняла с вешалки джинсовую куртку и перекинула ее через плечо — вечером могло стать прохладнее.
— Возьми ключи, мы, наверное, уже ляжем, когда ты вернешься, — сказала Магда.
— Я не собираюсь возвращаться поздно.
Эми знала, что родители рано ложатся спать, но считала, что ей достаточно провести в Ардберге часа два — даже больше чем достаточно, учитывая, что она проведет их в обществе Роберта Харгривса.
— Все-таки на всякий случай возьми, — поддержал жену Тед.
Эми с неохотой подчинилась. Идя к выходу, она с досадой думала, что родители напрасно видят в ее отношениях с Робертом нечто романтическое. Никакой романтики нет и в помине — во всяком случае, с ее стороны! Она всего лишь проявляет вежливость по отношению к брату соседки и хорошей подруги.
Уж очень ты бурно протестуешь, прошептал предательский внутренний голос, но Эми не желала его слушать. Роберт, конечно, красив, спору нет, и очень уверен в себе… Однако больше не держится высокомерно, не унимался все тот же голосок. Эми не могла отрицать, что Роберт не лишен обаяния — это бывало заметно, когда он пускал его в ход, — однако при желании он мог стать и весьма противным. К тому же Роберт не постеснялся признаться, что ему не понравилась езда на мотоцикле, а это означает, что он вовсе не напыщенный индюк, за которого она его поначалу приняла.
Эми вспомнила и о своей бурной реакции, когда Роберт коснулся пальцем ее губ. Тогда она сделала
