– Что ты собираешься делать?
– Оливер Макмиллан что-то скрывает, и я собираюсь выяснить что!
– Как? – выдохнула она.
– Есть разные средства.
Ну да, прибегнув к услугам частного детектива так же, как Оливер нашел ее и Ника…
– Нет, Рон, – поспешно возразила Бетти, – пожалуйста, оставь его в покое. Ты сделаешь только хуже, если Макмиллан обнаружит, что ты что-то выясняешь о нем.
– Да куда же хуже?
– Поверь мне. Существуют вещи, которых ты не знаешь. О которых я никогда никому не рассказывала. И я предпочла бы, чтобы ты не предпринимал ничего по отношению к…
– Какие вещи? – перебил Рон.
– Я только что сказала, что предпочитаю не говорить о них. Но я действительно не хочу, чтобы ты узнавал что-либо об Оливере. – Бетти с трудом перевела дыхание. – Оставь все как есть, пожалуйста!
– То есть дать вам время исчезнуть? Я не могу позволить тебе так поступить, Бетти.
– Ты не имеешь права останавливать меня!.. Если бы это было то, что я намереваюсь делать, – тотчас поправилась она, и ее щеки загорелись румянцем, когда Бетти поняла, в какую ловушку угодила. Она слишком расслабилась, слишком успокоилась за последние годы…
– О, я-то имею право, – тихо заверил ее Рон.
– И как ты намереваешься это осуществить? Да и зачем тебе это? – недоуменно спросила Бетти.
Ей было вполне достаточно знать, что нанятый Оливером сыщик следил за каждым ее движением. Не хватало еще, чтобы и Харпер начал ходить за ней попятам!
– Уверен, что и этот ответ ты уже знаешь, – ответил Рон.
Она вдруг, сама того не желая, совершенно успокоилась, вглядевшись в его глаза. То, что она увидела в их теплой синей глубине, снова заставило ее позабыть обо всем на свете и желать только одного – оказаться в его объятиях!
Но одно дело понимать, что ты любишь этого мужчину, и совершенно другое – надеяться, что и он может ответить на твои чувства. Господи, ну почему именно сейчас, когда она не должна даже думать ни о ком, кроме Ника!
– Оливер просил меня выйти за него замуж! – выпалила Бетти прежде, чем поняла, что наделала, и уставилась на Рона, не веря, что произнесла эти слова. Это означало только одно, что она всерьез обдумывала его предложение…
Смогла бы она выйти за Макмиллана? Смогла бы она выйти замуж за человека, которого не любит и который не любит ее? Смогла бы она сорваться вместе с Ником с насиженного места и уехать в другой город? Это звучало ужасно!
Но альтернатива, она знала, была еще ужаснее…
Выражение испуга на ее лице сменилось вызовом, когда Бетти встретила пристальный взгляд сузившихся глаз Рона. Ей нечего стыдиться.
– Почему бы ему делать это? – проскрежетал он.
Она обиделась:
– Не такая уж я уродина!
– Дело не в этом. Я уже говорил, что считаю тебя восхитительной женщиной, – хладнокровно заметил Рон. – Но меня волнует истинная мотивация поступков Макмиллана.
Ну кто тянул ее за язык. Чего ей стоило промолчать и оставить все на своих местах. Но теперь было слишком поздно. Рон выглядел так, будто из последних сил сохраняет самообладание.
– Кроме того, – добавил он тоном, не терпящим возражений, – ты уже помолвлена со мной!
Бетти постаралась изобразить хотя бы бледное подобие улыбки.
– Очевидно, Оливер не слишком поверил в это, – съязвила она и добавила: – Мы оба знаем, что это была всего лишь уловка. Уловка, которая, увы, не сработала.
Рон, казалось, никак не отреагировал на ее насмешку.
– Возможно, мне следует еще раз, наедине, объяснить Макмиллану бессмысленность его попыток отбить у меня невесту!
– Зачем? – поинтересовалась Бетти.
– Это позволило бы мне почувствовать себя лучше! – огрызнулся он.
Бетти не смогла удержаться и засмеялась, удивляясь, что еще не утратила такую способность. Ситуация была похлеще греческой трагедии.
Ведь действительно были серьезные основания опасаться, что у нее попробуют забрать Ника. Да, она помолвлена с Роном, но это не настоящая помолвка. Она любит его, и он сделал для нее очень много хорошего. Но если она выйдет за Оливера Макмиллана, то не нужно будет больше бороться за сына…
– Не думаю, что это позволит тебе «почувствовать себя лучше», – возразила она. – Счастливое будущее семилетнего ребенка – самое главное во всей этой неразберихе.
– Даже ценой твоего собственного?
