К ночи поднялось волнение, и большие волны грозили разломать плот. Обитатели плота, кое-как скрепленного веревками, уже не чаяли дожить до рассвета.
И многие не дожили. Когда пересчитали пассажиров по головам, двадцати недосчитались.
К следующему вечеру снова поднялось волнение. Более ста человек сбились к центру плота. Офицеры держались за мачту и заставляли остальных переползать с конца на конец, чтобы плот не перевернулся от очередной волны.
К утру солдаты поняли, что больше терпеть не могут, и ими овладела безумная идея – напиться в стельку, а там будь что будет! Им удалось отобрать у офицеров бочонок и распить его. После этого было решено отобрать и другие бочонки. Так началось первое сражение. Между сотней солдат и двадцатью офицерами и штатскими, что окружали офицеров. Несмотря на неравенство сил, победили офицеры – у них были кортики и пистолеты, солдаты же были вооружены ножами, палками и досками – всем, что попало под руку.
Сохранились красочные, но не всегда достоверные описания этого боя, принадлежащие офицерам и пассажирам. И как писал один из них: «Многие заплатили за этот сумасшедший час своими жизнями».
Солдаты сдались и отступили на край плота, но, как только опустилась ночь, вновь кинулись на остальных. В новом бою также было немало убитых. «Те, кому не досталось оружия, пытались разорвать нас зубами, и некоторые из нас были жестоко искусаны».
Пошел третий день.
Офицеры разделили между оставшимися в живых бочонок вина. Из найденных гвоздей стали делать крюки, чтобы поймать акул, которые стаей преследовали плот, потому что время от времени им доставалась новая жертва. «Мы старались жевать ремни и патронташи, некоторые откусывали клочья от кожаных шляп, но это не могло нас насытить».
Патроны в пистолетах кончились, но удалось набрать несколько унций пороха, высушить его и развести огонь. «На плот упало несколько летучих рыб, но этого нам не хватило. Офицеры начали есть жареное человеческое мясо в тот же день, остальные позже, потому что мучились от отвращения, тем более что бочка, в которой жарили мясо, сгорела, а поэтому лишь офицеры чувствовали себя окрепшими».
И тут началась третья война. На этот раз из-за новой порции летучих рыбок.
Несколько солдат решили завладеть мешком с серебряными монетами, который был привязан к мачте. Берег был близко, и монеты могли пригодиться. Солдаты кинулись к мачте. Офицеры и пассажиры начали выкидывать ослабевших солдат в море.
На следующий день на плоту осталось чуть больше тридцати человек, и большинство – офицеры и их союзники. Вина оставалось на четыре дня, больше на борту не было ничего. Двое солдат продырявили бочонок и стали пить из него. Их наказали – выкинули в море.
И тогда офицеры устроили совещание. Передам слово одному из них:
«Нас оставалось двадцать семь человек, из них пятнадцать были тяжело ранены. Несмотря на это, они претендовали на свою долю вина. Мы решили, да простит нас Господь, для спасения здоровых выбросить раненых в море. Среди них оказались единственная среди нас женщина и ее муж. Но что делать – у нее была сломана нога, а он ранен в голову. Солдат и матрос были назначены палачами. Остальные спрятали головы между рук, чтобы не слышать воплей и не видеть этой жестокой сцены, и мы плакали, до тех пор пока казнь не завершилась. После этого мы выкинули за борт все оружие, кроме одной сабли во избежание нового заговора».
Теперь на оставшихся было четыре бочонка вина, к тому же прилетали летучие рыбы. На девятый день на плот опустилась бабочка. Некоторые хотели поймать ее и съесть, но другие говорили, что она – Божий посланец, подсказывающий, что земля уже близко.
Но прошло еще несколько дней, прежде чем они увидели паруса, однако корабль миновал их, не заметив. Еще через десять часов плот был замечен с другого корабля. Это был корабль из той же эскадры, к которой принадлежала погибшая «Медуза».
Так люди были спасены.
Во Франции эта история наделала немало шума и до сих пор считается позором французского флота.
Любопытно, что появилось немало громадных и не очень громадных живописных полотен, изображающих плот с «Медузы». Самая знаменитая принадлежит кисти Жерико. Она изображает плот, усеянный трупами, и последних оставшихся в живых его обитателей, которые отчаянно машут, стараясь привлечь внимание еле видного на горизонте корабля.
Чтобы сделать полотно убедительнее, Жерико привез в свою большую студию несколько трупов из морга. Представляете себе, как художник приходил утром и весь день работал среди мертвых!
Скорее всего, дело в примере, который подают командиры или люди, берущие на себя ответственность за то, что происходит.
Может быть, в пользу моих соображений говорит судьба парохода «Беркхед» – он вез в Южную Африку шестьсот пассажиров, из которых триста были кавалеристами, путешествующими со своими конями.
26 апреля 1852 года пароход налетел на скалы недалеко от мыса Доброй Надежды. Как всегда, мест в шлюпках не хватало. Тогда командир полка майор Секстон приказал отдать места женщинам и детям – в те годы не только офицеры, но и многие солдаты переезжали с места на место со своими семьями.
Сами же солдаты были заняты тем, что поднимали из трюмов лошадей. На следствии по поводу этой трагедии было сказано, что это делалось, «чтобы дать животным шанс». Коней сгоняли за борт, чтобы они плыли к недалекому берегу.
Ни один солдат и матрос не нарушил приказа.
Но когда шлюпки с женщинами отошли от корабля, а лошади поплыли к берегу, майор приказал солдатам бросаться за борт. «Беркхед» в этот момент разломился пополам, и почти пятьсот солдат погибло. Зато были спасены сто женщин с детьми.
И часть коней…
Труднее быть героем, ожидая смерти, чем несясь в атаку.
Черная рука. Гибель брига «Нерина»
Для того чтобы жизнь человеческая была не тоскливой, а потому и не очень страшной, судьба иногда позволяет нам рассмеяться даже в самый ужасный момент. Есть немало поговорок и афоризмов, которые напоминают нам, что жизнь устроена куда сложнее, чем порой кажется. Помните: «От великого до смешного один шаг»? Такое высказывание отлично вписывается в диалектику.
Истинная драма, случившаяся более ста лет назад и к нашему времени совсем забытая, может послужить замечательным примером соприкосновения великого и смешного, ужасного и забавного. Сначала мы вздрагиваем, зажмуриваемся от ужаса, а потом невольно начинаем смеяться. Нервно, с дрожью в голосе, но смеяться…
Назовем эту историю «Тайна черной руки», или «Почему стал заикой бедный островитянин, а рыбаки не разбогатели».
Итак, 31 октября 1840 года французский бриг «Нерина» под командованием капитана Пьера Звере отчалил из Дюнкерка и взял курс на Марсель. То есть ему надо было пройти на юг мимо Англии, обогнуть Испанию и добраться до южного побережья Франции.
Кроме капитана, на борту было шесть человек, включая юнгу, капитанского племянника четырнадцати лет от роду.
С погодой сильно не повезло. За две недели, борясь со встречным ветром и постоянными шквалами, «Нерина» добралась лишь до южной оконечности Англии.
В тот несчастный день сильный шквал ударил судно в борт, и так сильно, что бриг перевернулся.
Казалось бы, «вот и сказке конец»…
На самом деле все получилось иначе.
Через два дня рыбаки из Южной Англии со своего баркаса увидели спину кита. Кит был неподвижен. Рыбаки направились к киту и вскоре поняли, что видят не кита, а погибший, перевернувшийся корабль, киль и нижняя часть корпуса которого поднимаются над волнами.
Рыбаки решили, что им сильно повезло в жизни. Если отбуксировать «перевертыша» до берега да втащить на пляж, можно будет забраться внутрь и чем-нибудь поживиться.
Тут как раз подплыл еще один баркас, рыбаки завели трос, подцепили судно и потащили к берегу.
