– Значит, из дерева, ваше величество?
– Ну и что ж, пусть из дерева.
– Вот только фундамент…
– А ты без фундамента изловчись, граф, аль потом его доделай – неужто нельзя?
– Не хотелось бы, ваше величество.
– Тебе не хотелось, а мне хотелось – вот и весь сказ. А строить будешь на Яузе. Там напротив дворца Головинского горка больно хороша и зелени много. Там и строй с Богом.
Лондон
Министерство иностранных дел
Правительство вигов
– Его величество, как и министерство, недоволен сообщениями из Петербурга, Грей. Они недостаточно полны и не позволяют составить представления о новой императрице. До сих пор наши министры настаивали на легкомыслии Елизаветы, ее полной незаинтересованности вопросами престола, однако русские события последних месяцев заставляют приходить к прямо противоположным выводам. Чего стоят одни победы русского оружия над шведами в Финляндии! Шведы готовы были и раньше заключить мир с Россией, но на условии возвращения всех завоеванных Петром I земель. Теперь им придется поступиться новыми территориями. В этом немалая заслуга дипломатической ловкости Алексея Бестужева.
– Но мы имели неоднократные и серьезные предупреждения со стороны леди Рондо, милорд. Супруга министра в своих письмах настаивала на обманчивости впечатления, которое производит Елизавета.
– Тем хуже для нас, что мы не поняли подлинной ценности этих чисто женских наблюдений. Теперь остается только удивляться, с какой ловкостью ведет себя императрица. Кстати, что сообщают наши резиденты о влиянии на нее – чьими советами она пользуется?
– Как это ни странно, милорд, можно с уверенностью сказать, что прямых советчиков у нее нет. Елизавета выслушивает многих, но выводы делает сама. Я хочу напомнить вам историю с одним из князей православной церкви Амвросием Юшкевичем. Амвросий приобрел исключительное расположение императрицы Анны после слова, которое произнес при бракосочетании принцессы Анны и принца Антона. Императрица назначила его архиепископом Новгородским на место Феофана Прокоповича.
– Помнится, этот Амвросий был самым деятельным сторонником принцессы?
– И самым деятельным противником Елизаветы. Тем не менее после переворота Елизавета сама беседовала с Амвросием, добилась полнейшего его раскаяния и сохранила за ним прежнее положение при дворе.
– Верить такому человеку? Это не свидетельствует о проницательности императрицы.
– Осмелюсь возразить, милорд. Императрице нужен был не доверенный человек Она преследовала иную цель – отколоть Амвросия от сторонников правительницы. Наказывая его, Елизавета приобретала ярого врага, наделенного редким ораторским талантом, прощая, приобретала церковного оратора, который ради сохранения собственной свободы и благополучия отдал ей свой талант и свое влияние. Что же касается доверия, то вряд ли Елизавета дарит им даже ближайших своих приближенных.
– Насколько можно судить по депешам резидентов, идея назначения наследника принадлежала самой императрице.
– О да. Она потребовала немедленного приезда в Петербург своего единственного племянника, не посоветовавшись ни с кем из высших сановников. Принц срочно принял православие, и императрица потребовала в церковных службах именовать его внуком Петра I.
– Разумный ход, укрепляющий ее собственное положение: престол в руках наследников и прямых потомков императора Петра I. А как обстояло дело с выбором супруги для наследника?
– Елизавета снова проявила большую независимость суждений, хотя, возможно, известную роль в подобном выборе сыграли и воспоминания юности.
– Вы имеете в виду обручение цесаревны с принцем Любекским? Елизавета была так привязана к своему жениху?
– Трудно говорить о привязанности, но во времена владычества князя Меншикова для нее это была единственная реальная возможность избавиться от гнетущей и опасной атмосферы русского двора. К тому же неожиданная смерть жениха, последовавшая тут же за смертью императрицы Екатерины, несомненно была для Елизаветы сильным ударом. Но свой выбор на племяннице покойного принца она остановила после длительного разговора с господином Бецким.
– Новая фигура при дворе?
– В какой-то степени новая. Это побочный сын князя Ивана Трубецкого, появившийся на свет в Швеции от одной из тамошних аристократок.
– Трубецкой находился в плену?
– Да, и довольно длительное время. Освобожденный усилиями императора Петра, он вывез из плена своего сына, которого затем долгое время держал и воспитывал в западных странах. Бецкой служил в немецкой армии, после неудачного падения с лошади вынужден был обратиться к гражданской деятельности, долгое время жил в Париже, где вращался в придворных кругах в значительной степени из- за влияния своей матери.
– Какую необходимость имела Елизавета в беседе с ним по поводу невесты для племянника?
– Простите, милорд, я не успел закончить этой довольно своеобразной истории. Дело в том, что в Париже Бецкой увлекся принцессой Ангальт-Цербстской, которая проводила там время, фактически разойдясь со своим супругом. Конец этому роману положила беременность принцессы, принужденной срочно возвращаться в свое княжество. В свою очередь Бецкой не замедлил вернуться в Россию.
– И что же?
– В Ангальт-Цербсте принцесса Амалия родила девочку, которая сейчас и стала невестой наследника русского престола.
– Следовательно, все эти достаточно запутанные обстоятельства были хорошо известны императрице Елизавете?
– По всей вероятности, потому что она поручила именно Бецкому от своего лица пригласить и привезти принцессу Амалию с дочерью в Россию.
– Но вернемся к Юшкевичу. В одном из донесений резидентов, помнится, говорилось о его требовании запретить ввозить в Россию книги без предварительного просмотра.
– Он действительно ходатайствовал о самой жесткой цензуре, но Бестужев сумел доказать императрице весь вред подобной меры для просвещения. Ограничения введены только для богословских книг.
– Лишнее доказательство влиятельности канцлера!
Но ведь было и еще одно, третье, имя, которое называли в связи с Климентом справочники, – Растрелли. Сам великий Растрелли. Не столько потомки – современники не жалели превосходных степеней похвал знаменитому обрусевшему итальянцу. Видение созданного им елизаветинского Петербурга волновало воображение жителей самых отдаленных уголков Российской империи. Везде можно найти сооружения, которые легенда связывает с его именем. И хотя большей частью легенды не находили подтверждений, они, постепенно исчезая с печатных строк, продолжают жить в устной традиции.
Правда, среди тех, кто строил в старой столице, энциклопедия „Москва“ – итог последних сведений о городе – не называет Растрелли. Ему не посвящено и отдельной заметки, хотя принципом составителей было упоминать тех, кто родился, умер или работал в Москве. Во всем этом зодчему отказано, в первом случае справедливо, в последнем безо всяких оснований. Строить Растрелли в старой столице строил на редкость много, на удивление современникам и даже императорскому двору быстро. Другой вопрос – что из его созданий осталось на сегодняшних улицах.
Он прожил в архитектуре долгую жизнь. Менялись правители, менялись и требования моды. И все же
