Дима посмотрел на котенка и с усмешкой заметил:
– Очередной Людовик?
Она покачала головой.
– Нет, это не очередной, это мой собственный.
– Симпатичный, – сказал он, как тогда – давно, в похожую летнюю ночь.
– А твой очень красивый, – улыбнулась Маша, старательно отводя взгляд от его поблескивающих в темноте глаз.
– Откуда знаешь?
– Месяц назад я приходила к тебе домой.
– Зачем? Ко мне?!
– Друг моей сестры курьер, подозреваю, они специально это затеяли, отправили меня к тебе с письмом, только дверь открыл не ты. Но Людовика я узнала, даже держала его на руках… он чудесный.
– Ах, сестра, – скривился Дима, – как поживает эта ведьма?
– Очень хорошо, она переменилась, правда, если бы ты ее увидел, не узнал бы.
– А я видел ее несколько раз. Издалека! По-моему, она все такая же фифа!
– Такая, да не такая.
– А Глеб постоянно спрашивает о тебе, – резко поменял он тему. – Бонд скучает… и я… тоже.
Маша смущенно опустила голову, не могла она рассказать ему, как сама тосковала, как ложилась каждую ночь рядом с его подарком и вспоминала каждый час проведенный с ним, каждый миг.
Дима погладил сонного котенка.
– Я пытался тебя забыть… только никак не могу, не получается. – Он хмыкнул. – Знаю, звучит по- идиотски, но ты меня словно приворожила. Ну же, Маш, посмотри на меня, сама сказала, что пары у тебя нет!
– А я совсем не огорчаюсь из-за этого, если кто-то думает, что я некрасивая…
– Ты красивая, – оборвал он, – очень красивая, самая лучшая. – Дима взял ее руку и прижался губами к ладони. – Ты такая… этого не рассказать, нужно видеть, чувствовать. Я, дурак, не понял сразу, что нельзя тебя обижать. Ты такая же, как твои бездомные животные, обидишь их раз – и больше не подойдут. Думал сперва: «Сама придет», потом утешал себя: «Не велика потеря», «Переживу». Подумаешь: «Всего лишь какая-то Маша», «Малявка», «Не смертельно». Не умер, конечно, но иногда кажется, лучше бы умер, чем вот так глупо упустил.
Его горячее дыхание обжигало ей руку, а сердце рвалось наружу – ему в ладони, глупое и счастливое.
– А как же твои одноклассники, друзья? – спросила она. – Наступит новый учебный год, я увижу тебя, а ты отвернешься? Я подойду, а ты скажешь, что не знаешь меня?
– Никогда больше я так не поступлю, – он задрал голову, – звезды свидетели! – Дима крепче сжал ее руку и нежно поцеловал запястье. – Ты веришь мне?
– Звездам виднее, – тихо сказала Маша, легонько пожимая его руку. Улыбка больше не хотела таиться, а сердце бояться. Она верила, любила и знала наверняка – неблагодарным судьба четвертого знакомства не подарит.
Эпилог
Назвали ее имя, Маша поднялась на сцену и взглядом отыскала в зале сестру. Саша помахала ей, рядом сидели Миша с Антониной Петровной, папа с мамой, они снимали ее на камеру, сестра притащила всех своих друзей. Анфиса по привычке закатывала глаза и что-то говорила на ухо симпатичному брюнету, которого, по заверениям Саши, любила без памяти. Лена была с младшим Орловым, Гена жевал, Валера вместе со старшим Орловым заигрывал с какими-то девочками, происходящее на сцене его мало интересовало. Маша еще и еще раз оглядывала зал, среди десятков глаз искала Его зеленые глаза, но не нашла – Дима не пришел.
Ей вручили аттестат об окончании одиннадцатого класса. Она закончила школу не с золотой медалью, как Саша с Мишей, уже поступившие в вожделенный Петербургский университет на основании результатов олимпиад, но все равно гордилась своим аттестатом без единой тройки и была готова к поступлению в академию ветеринарной медицины. За прошедший год она прочла тонны специальной литературы, завалить экзамены после этого казалось немыслимым. Еще ни в чем Маша не была так уверена, как в своем будущем, светлом и непременно связанном с животными, бездомными, домашними – самыми разными. Мечты сбывались… Лишь одно омрачало этот радостный день: хотелось разделить свое счастье с человеком, который находился рядом с ней целых два года, а вчера пообещал жить до ста лет только ради того, чтобы каждый день видеть ее улыбку. Дима не уставал говорить, как сильно любит ее, не забывал при встрече целовать, а перед сном желать сладких сновидений. Только такую любовь она могла бы смело пожелать каждому, нежную и красивую.
Саша крепко обняла ее, чмокнула в щеку.
– Какого черта он не пришел? – сразу же сердито спросила сестра.
– У него сегодня экзамен, – заступилась Маша. Саша любила попридираться к Диме, хоть они прилюдно и пожали друг другу руки, в душе до окончательного примирения было еще далековато. Маша знала, что это обязательно случится, но торопить этих двух упрямцев не хотела.
– Вот познакомлю тебя с одним классным парнем, – бурчала сестра, – он тогда запрыгает!
Миша не разделял ее мнения, он с Димой сразу же поладил, поэтому как можно веселее сказал:
– Сашуль, посмотри, какая Маша спокойная, ты-то чего беснуешься?!
– Просто она не показывает виду, а на самом деле ей очень обидно! – Саша распахнула дверь на улицу и обернулась. – Правда, Маш, тебе обидно?
Маша улыбнулась, она увидела Диму еще через окно холла, он стоял на ступеньках с букетом крупных ромашек. От счастья она не могла вымолвить ни слова, только сестру было не остановить.
– Увижу его, все выскажу, – заявила Саша, – он не имел права пренебречь тобой в такой важный день, не понимаю, почему ты… – Маша не выдержала и засмеялась. Сестра наконец заметила Диму, щеки ее порозовели, она нехотя признала: – Не такой уж он и плохой.
– Я тебе тоже кое-что выскажу, – с улыбкой предупредил Дима, – о том, как ты украла из моей жизни почти полгода счастья!
– Придумай что-нибудь новенькое, – фыркнула Саша, – слышали уже про это!
Миша сочувственно усмехнулся.
– Крепись, Маш, нам еще долго придется это терпеть!
Она коснулась носом нежных белых лепестков и улыбнулась, такие цветы ей нравились больше всего, солнечные и живые, в них не было холодности роз, которые он обычно ей дарил.
Дима наклонился к ней и поцеловал.
– Поздравляю с окончанием школы!
– Спасибо… спасибо, – в этот момент она поняла, что на свете ничтожно мало слов благодарности, а так хотелось сказать нечто особенное, как его чудесные ромашки. Иногда ей становилось чуть-чуть неловко оттого, каким внимательным был к ней Дима. Он угадывал ее желания, точно мысли читал, и давным-давно перестал стыдиться своих чувств. От прежнего грубого мальчика, которого она встретила однажды на крыше, остались только воспоминания.
– Все, – воскликнула сестра, – пойдем, Миша, если они начали обмениваться любезностями, это надолго!
Дима вздохнул.
– У тебя не сестра, а мегера!
Маша с Сашей хитро переглянулись.
– Она хорошая, – заступился Миша, – нужно лишь это увидеть! – Александра прильнула к нему, и для всех стало откровением, когда обычно сдержанная в проявлении чувств Саша, негромко сказала:
– Я люблю тебя.
