пообвыкнув и дождавшись, когда первоначальный восторг пойдет на убыль, мама перешла к решительным действиям. Конечно, ее не устраивало то, что дочь живет в таких 'жутких условиях'. Причем сама Наташа не считала свои условия - 'жуткими'. Но спорить категорически бесполезно.
- Ну а чем тебе та квартира не понравилась? Красивая же. И уютная. Одна гостиная чего стоит, - продолжала уговаривать и увещевать мама, переключая радиостанции в автомобиле. - Дочь, что молчишь?
- Не отвлекай меня, а? - чуть раздраженней, чем нужно было, произнесла Наташа, сильно сжимая руль. - Я же за рулем!
- Одно другому не мешает! - резонно осадила она. Сдаваться женщина явно не собиралась и решила взять просто-напросто измором. - Я понять не могу - чего ты упрямишься? Ты никогда альтруизмом у меня не страдала. Аскетом не была. В чем причина? Лёна твоя давно уже в нормальный дом переехала - ты сама сказала.
- Вот почему вы все хотите меня куда-то переселить? Я этого понять не могу.
- Кто все?
Ната уже поняла, что сгоряча лишнего сболтнула, поэтому поспешила язык прикусить.
- Никто. Я...образно выражаясь.
- Образно она выражается, - передразнив, буркнула мать. - Знаю я это образно. Думаешь, я не слышала, с кем ты по телефону вчера по углам шепталась?
- Это друг!
- Друг, ну как же, - мама язвительно ухмыльнулась и руки на груди скрестила, скептическим взглядом останавливаясь на Наташиных изгибах. - Мог бы этот 'друг'...
- Мам, я сказала, что это друг. И все, - напряженнее, чем следовало, процедила девушка. Оправдываться Наташа не умела и не любила, к тому же перед мамой. Не тот у нее характер был, да и жизнь вдали от семьи и дома сказывалась. Привыкла всегда самостоятельно принимать решения, не обсуждая ничего ни с кем. А у мамы, наоборот, за прошедшие годы взыграл материнский инстинкт. И то ли Куцовой так казалось, то ли действительно взаправду - раньше мама никогда на нее так не наседала. - Что ты от меня услышать хочешь?
Женщина надулась и всю дорогу до гостиницы не проронила ни слова. Отвернулась от дочери и обиженно в окно уставилась, рассматривая непонятно что. Нате, если и стыдно было, то это чувство меркло по сравнению с раздражением от того, что ее контролировать пытаются. Хотя и потом Наташа сама поняла, что взъелась ни за что.
- Прости, - когда они у входа в гостиницу остановились, Ната маму за локоток придержал, не давая выйти из машины. Та, в принципе, не особо и сопротивлялась. - Мам, я не хотела так срываться. Просто в последнее время нервы совсем ни к черту. Прости, пожалуйста.
Девушка щекой прижалась к маминому плечу и умоляюще снизу вверх посмотрела.
- Натка, глупая же ты у меня, - мама не выдержала и одной рукой обняла, прижав к себе по крепче и целуя лоб. - Я же о тебе беспокоюсь, как ты не понимаешь? Ты столько лет одна здесь жила - а я знать не знала, что с тобой, как ты, что ты...
- Я же тебе рассказывала.
Ольга грустно улыбнулась краешком губ, отчего лоб прорезала глубокая морщинка.
- Двадцать минут в месяц по телефону? Ты сама-то понимаешь, как это звучит? - Наташа поневоле смутилась и опустила глаза. - Я не говорю, что ты неправильно поступила. В конце концов, это твоя жизнь. Но я не могу совсем не волноваться за тебя. Ты мой единственный ребенок. И всегда будешь для меня маленькой девочкой.
Стало не просто стыдно, а очень стыдно. Куцова не знала, куда глаза девать. И сама себя убить хотела за сказанные ранее слова и за раздраженный тон. Нашла на кого все напряжение выплеснуть - на маму. Дожили.
- Прости, - еще раз повторила Наташа. - Я не хотела. Но это был действительно друг.
- Да ладно, ладно. Забудь. Все я понимаю. Захочешь - сама расскажешь, - дипломатично предложила мама. - Так, сколько время? - Ольга кинула взгляд на циферблат изящных часов. - Ууу, все, я побежала. И вот что - завтра, чтобы, когда я приеду, ты была готова. Нас ждут великие дела.
- Ну ма-а-а-м...
- Никаких 'мам'. Завтра у нас праздник.
- Мне на работу надо.
- Возьми отпуск. Сколько ты лет в отпуске не была? - резонно заметила мама, не подозревавшая о том, что 'работа' Наты в Москве была по большей части выдумкой. Ольга молчание Наташи трактовала по- своему. - Вот видишь. К тому же я не так часто к тебе приезжаю. Тем более, на день рождения.
И мама, как всегда, оказалась в своем репертуаре. На работу Наташа только утром заехала, но так как шефа не было, а Галина заверила ее, что он сегодня и не появится по каким-то таким семейным обстоятельствам, она со спокойной душой поехала на собственный день рождения. Артем ей, конечно, не позвонил, да она и не говорила ему про праздник, собственно, а сама звонить не стала - некогда было.
Формально, конечно, в паспорте у нее стояло именно двадцать девятое февраля. По мнению Наташи - самая удачная дата. Только у нее из всех знакомых день рождения длился два дня, кроме, разумеется, високосного года. И мама устроила такую вечеринку, позвав Наташиных коллег, однокурсников и знакомых - с Алениной помощью, - что Куцовой оставалось только улыбаться и получать удовольствие. И подарки.
Подарки-то она получила, а вот удовольствия никакого, хотя всеми силами старалась показать, что находится на седьмом небе от счастья. Маму искренне не хотелось обижать - та так старалась и столько сил отдала, но Нате на самом деле не до праздников было. Артема не было, новостей - не было. Даже Орлов - и тот куда-то смылся, ничего не объясняя.
Поэтому девушка, дождавшись того момента, когда гости достаточно разошлись, но еще не дошли до кондиции, вежливо попрощалась, поблагодарила всех и приказала развлекаться уже без нее. Многим стало абсолютно без разницы, по какому поводу они вообще здесь собрались, поэтому на ее присутствии никто и не настаивал.
- Наташ, может, еще побудешь?
- Мам, правда, устала очень. Я домой спать поеду.
Ольга одарила дочь заботливым и изучающим взглядом, подмечая некоторую бледность, так несвойственную Наташе, и осунувшийся вид, хоть девушка изо всех сил хорохорилась и улыбалась.
- У тебя все хорошо? - зачем-то спросила Ольга, наклоняясь к уху дочери, чтобы перекричать общий гомон и басы музыки. - Что-то случилось?
Наташа взглядом по просторному помещению, сейчас под завязку наполненного людьми, забегала. Искоса на маму поглядела - та такой счастливой выглядела, в приподнятом настроении, на щеках румянец. Такое ощущение, что это у нее праздник, а не у Наты.
- Нет, ничего. Просто устала.
- Ну ладно, - мама Наташину голову руками обхватила и запечатлела на лбу у дочери теплый поцелуй. - Я завтра с утра приеду к тебе, хорошо?
- Хорошо, мамуль. И еще раз спасибо за вечеринку.
Наташа сражу же, как домой вернулась, пошла спать - даже диван разбирать не стала. Только достала подушку и одеяло. Сегодняшний день выжал ее до капли, и хотелось рухнуть на какую-нибудь горизонтальную поверхность. Желательно, более-менее удобную, конечно. И Наташа, не думая снимать дорогое дизайнерское платье и тонкие чулки, забралась под одеяло и провалилась сон.
Проснулась же Ната от какого-то шороха. Как из воды вынырнула и глаза распахнула, сосредоточенно прислушиваясь к шуму в квартире. Свет нигде не горел, да она и не включала, поэтому шорохи, с каждой секундой становившиеся все отчетливее, пугали до ужаса. Шелест одежды, стук обуви об пол и кто-то на ощупь пробирается в ее комнату. Куцова и не заметила, как затаила дыхание, а если и выталкивала из себя воздух, то с хрипом и неимоверным усилием. Послышалось сдавленное ругательство - не ее. Это был мужской голос. Знакомый мужской голос, услышав который, Ната думать забыла о страхе.
Девушка стремительно развернулась на узком диванчике, отчего край одеяла соскользнул на пол, а
