вышел на крышу вслед за ним, и полицейские обменялись заговорщицкими улыбками. Это была заповедная вершина их территории: ни парижане, ни туристы никогда не видели и не увидят панорамы, открывавшейся с этой крыши. Мужчины вернулись в помещение и спустились в кабинет Нико.
— Итак, я говорил, что ни опросы коллег, ни разговоры со студентами Мари-Элен Жори не принесли ничего нового, — заговорил майор Терон. — Мы еще не закончили, но не думаю, что эта работа что-нибудь даст. За исключением нескольких неоплаченных протоколов о превышении скорости, ей нечего вменить в вину.
— А что с веревкой?
— В Париже шестьдесят два специализированных магазина по продаже парусного снаряжения, приблизительно пятнадцать поставщиков. Я зашел во «Французский флот», это магазинчик на бульваре Шаронн, в одиннадцатом округе. Ты был совершенно прав, это швартов марки «скарелин», восемь переплетенных канатных прядей, употребляется обычно для швартовки судов. Очень мягкий, не становится заскорузлым, не объемный и прекрасно выдерживает резкое натяжение. Это не очень распространенная модель АСD 700, то есть шестнадцать разрывов на килограмм, диаметр 4,9 мм. Ребята составили список парижской клиентуры. Выходим на контакт. Но зайти в магазин, купить бухту и заплатить наличными может кто угодно.
— Нашему герою что, пришла мысль воспользоваться этим швартовом, хотя он ничего не понимает в навигации? — начал рассуждать вслух дивизионный комиссар Сирски. — Среди клиентов магазина не может быть коллег Жори?
— За кого ты нас принимаешь? Естественно, мы это выяснили. Ответ «нет», «нет» и среди студентов, и среди ее близкого окружения.
— Да, это было бы слишком просто… Продолжай и займись вторым образцом. Мы все-таки кое-что выяснили: этот «корабельный» след может что-то дать. Это только начало, Жоэль, продолжаем.
Теперь настала очередь Доминик Крейс появиться в кабинете Нико. Он предложил ей сесть и подал большую чашку кофе. Ее изумрудно-зеленые глаза на уставшем лице сияли в полутьме. Забавно, но он тут же подумал, что ему больше нравится глубокий взгляд темных глаз доктора Дальри. При одной мысли об этой женщине по телу Нико прошла теплая волна.
— Изучение портрета жертвы столь же интересно для следствия, как и определение портрета убийцы, — начала Крейс. — Это важнейший вопрос, и он может пролить свет на природу фантазмов убийцы. В нашем случае Мари-Элен Жори и Хлоэ Барт представляют собой весьма близкий тип. Тридцатилетние, социально успешные, достигли положения в обществе, ведут организованный образ жизни, такие не знакомятся на улице, даже притом что от этого никто не застрахован. В общем, женщины, как говорится, комильфо. Похожи они и физически: хорошенькие брюнетки, рост средний, худенькие. Нет ничего случайного…
В узком коридоре, ведущем к кабинету Нико, раздалось гулкое эхо шагов. На пороге возник Кривен.
— Убийство совершено среди белого дня — и ни одного свидетеля! — с горечью произнес он.
— Время убийства многое может нам сказать об убийце, — вмешалась Доминик Крейс. — В частности, чтобы никто ничего не заподозрил, он может действовать только во второй половине дня. Работа ему это позволяет.
— Если таковая у него есть, — заметил Нико.
— Мы имеем дело с человеком умным, который безукоризненно организует свои злодеяния. Это скорее тип социопата. В принципе, подобные люди делают блестящую профессиональную карьеру. Если он полностью интегрируется, может симулировать эмоции, на которые на самом деле совершенно не способен. По недавним исследованиям, его IQ приближается к ста десяти. Как я вам уже говорила, мы имеем дело с манипулятором, обладающим высоким мнением о себе. Никогда никаких угрызений совести.
— «Семь дней, семь женщин»… Это послание не дает мне покоя, — проговорил Нико. — Можно вычислить начало и конец содеянного. Значит, серийный убийца не зависит от времени, от того, что его неожиданно могут застать. У психопата через все его преступные действия проступает постоянный и настоятельный поиск удовольствия. Он не может вырваться из своего мира.
— Одно другому не мешает, — ответила психолог. — Социопат может наметить себе что-то конкретное, выполнить это и продолжать исполнять свои злодеяния иначе и в другом месте. Кроме того, и вам это известно, серийный убийца подсознательно хочет, чтобы его схватили, и охотно оставляет знаки, чтобы помочь правильному ходу следствия. И наконец, он настоятельно ищет признания, мечтает о нем. Он хочет известности, это важная составляющая его психологического портрета. Возможно, эти семь дней — первая часть некой игры.
— Хммм…
— Это не все, — продолжала Доминик Крейс. — Я считаю, что послание имеет прямую библейскую коннотацию.
— Этого еще не хватало! — не выдержал Кривен. — Библейская коннотация!
— Бытие, глава первая, — уточнила молодая женщина, — Мир был создан за шесть дней, а на седьмой Бог отдыхал. Мне слышится в этой фразе определенный цинизм. Как будто этот тип бросает вызов Богу, а через него и нам всем. По-моему, это парижанин, который живет и работает в столице. Ему от двадцати пяти до сорока лет, он точно представитель белой расы. Любопытно, что серийные убийцы, за редким исключением, всегда белые и склонны действовать внутри своего этноса. Выбирает свои жертвы наш убийца не случайно, что только может подтвердить правило. Больше мне нечего добавить на данный момент.
— Очень хорошо, отправляйтесь спать, — подвел итог Нико. — Завтра встреча утром.
Крейс и Кривен одновременно взглянули на часы. Шел четвертый час утра.
— Слышали? — скомандовал Нико. — Вы отдыхаете, принимаете душ и возвращаетесь как ни в чем не бывало. После восьми утра спуску не дам. Если убийца будет продолжать заявленное, то днем нас ожидает третий труп. Может быть, это для вас последний шанс выспаться до конца недели!
— А ты? — спросил Давид Кривен.
— Я отдаю приказы и не обязан им следовать! Я жду звонка от профессора Вилар. Да и Терон в научно-исследовательском отделе, откуда он должен передать мне информацию. А теперь чтоб духу вашего тут не было!
Нико не пришлось долго ждать: Армель Вилар, верная своей репутации, времени даром не теряла. Она позвонила ему по прямому номеру.
— Как всегда, на месте? — услышал он голос Армель. — В то время, как общественность уверена, что полиция живет-поживает и в ус не дует!
Нико расплылся в улыбке. Армель никогда не изменяло чувство юмора, да и энергии ей было не занимать.
— Я просто чокнулась от этой работы, но похвастаться в общем-то нечем, — сообщила Армель. — Этот мерзавец прекрасно знает наши методы работы. Волосы я передала доктору Тому Робену из научно- технического отдела. Вытащила из постели, и все для тебя. Он лучший молекулярный биолог, которого я знаю.
Это был удар: все знали пристрастие Нико к научно-исследовательскому центру в Нанте. Армель также считала эту навязчивую идею комиссара полным идиотизмом и теперь старалась мягко сообщить ему, что сделала все по своему усмотрению.
— Дай ему двадцать четыре часа, и он выдаст тебе всю информацию, которую только можно выжать, — добавила она. — Но лучшую новость я приберегла тебе на десерт. Хлоэ Барт была беременна!
— Не может быть!
— Ты слышал, что я сказала. Один месяц. В точности как Мари-Элен Жори…
— Думаешь, здесь может быть какая-нибудь связь?
— Я не мисс Марпл! Коп у нас ты. Тем не менее мне кажется это странным, ты не находишь? Это могло бы означать, что наш подопечный получил доступ к конфиденциальным медицинским данным о
