Его тон не предполагал возражений. Я пожала плечами. Нам давно пора выяснить этот вопрос.
— Я слышала, что Невидимые не могут прикасаться к реликвиям Видимых.
— Так, теперь я не ем их, — сказал он мне, напоминая, что я сама прежде упрекнула его. — я — один из них? У вас богатая фантазия, мисс Лейн.
— Просто возьми его, — сказала я раздраженно. Неопределенность убивала меня. Я знаю, что он не притронется.
Длинные, сильные, изящные пальцы замкнулись вокруг стали. Он взял копье.
Я была удивлена. Его лицо должно было быть перекошено от боли. Я пристально посмотрела в его лицо.
Он даже не моргнул, ни один его мускул не дрогнул. Ничего. Если уж на то пошло, он выглядел скучающим.
Он вернул его назад.
— Удовлетворены?
Я отказалась взять его. Может, если он продолжит держать его, что-нибудь изменится.
Он ждал.
Я ждала.
В конце концов, я начала чувствовать себя глупо и взяла копье назад. Он засунул руки в карманы и холодно посмотрел на меня. Берронс не был Невидимым. До этого момента я не осознавала, как постоянно подыскивала аргументы против него, что-то ставила ему в вину. Это все объяснило бы: его долголетие, силу, его знания об Эльфах, почему Тени обходят его стороной, почему В’лейн опасался его, почему Гроссмейстер сторонился его — это все имело смысл, если бы Берронс был Невидимым. Но он им не был. Я только что доказала это. И сейчас мне нужно начинать все сначала и снова попытаться вычислить кто он.
— Попытайтесь не выглядеть такой разочарованной. Можно подумать, что вы бы хотели, чтобы я был Невидимым, мисс Лейн. Какая у вас вторая просьба?
Я хотела, что бы он был хоть
Я не могла жить так, не зная кому верить. Слегка неуравновешенно я выдавила:
— Мне нужен Шар Д’жай.
— Зачем?
— Что бы я могла отдать ее другим ши-видящим.
— Вы доверяете им?
— В этом — да, — уточнила я. — Я верю, что они могут использовать его во благо.
— Я отношусь с презрением к таким фразам, мисс Лейн. Самые зверские поступки совершены под прикрытием, что это благо. Что может быть большим благом, чем один из видов тирании? Веками оно меняло свое обличие, утоляя голод действующего правителя к политическому или духовного влиянию.
У него своя точка зрения на этот счет. Но в данном случае, большим благом для меня является целый мир такой, каким я его знаю, и мне хотелось видеть его таким же и дальше. Я разъяснила:
— Они думают, что могут использовать его для укрепления стены в Хэллоуин.
— Очень хорошо. Я принесу его завтра вечером.
Я чуть не упала.
— В самом деле?
За сегодняшний вечер он преподнес мне два сюрприза: не был Невидимым и он только что согласился отдать бесценную реликвию, ничего не попросив взамен. Почему он стал таким милым? Или он просит прощения за прошлую ночь?
— Что за третья просьба, мисс Лейн?
Эту просьбу, похоже, будет немного сложнее выполнить.
— Что ты знаешь о стене между мирами?
— Знаю, что сейчас она невероятно тонкая. Я знаю некоторые из мелких и менее влиятельных Эльфов пробрались сквозь ее щели без помощи Гроссмейстера. Самых сильных из них тюрьма по-прежнему держит в своих стенах.
Его комментарий поставил меня в тупик.
— То, что ты сейчас сказал — просто абсурд. Почему только самые слабые могут пройти через стены? Я думала, что должно быть наоборот.
— Магия, которая создала стены, труднопреодолима, — сказал он, — её не смог воссоздать с тех пор ни один Эльф. Королева заплатила очень большую цену, чтобы соткать живые нити Песни Сотворения и сделать из них стены тюрьмы. Эти стены отражают магию Невидимых на них самих. Чем сильнее Невидимый, тем прочнее стена. Своими попытками освободиться они на самом деле облегчают задачу своему тюремщику.
Отличная хитрость.
— Так ты знаешь, почему стены такие тонкие?
— Вы решили устроить мне допрос сегодня?
Я одарила его взглядом.
Он слабо улыбнулся. — Почему стены такие тонкие? — повторил он мой вопрос.
— Потому что, когда был заключен Договор, людей назначили поддерживать стены с помощью ритуалов. Но те, кто является ответственным за проведение ритуалов — наиболее важный из которых происходит в Хэллоуин — уже несколько лет подвергаются атакам темной магии всякий раз, как они совершают его. Они исчерпали пределы своих знаний и мощи. Если в этом году это случится снова — а есть все причины ожидать этого — стена разрушится полностью. И даже тюремная стена.
— Какое отношение это имеет ко мне, мисс Лейн?
— Если стена разрушится, все невидимые выйдут, Берронс.
— Ну?
— Ты сказал мне однажды, что не хочешь, чтобы это произошло.
— Но это не означает, что это — моя проблема, — он снова выглядел скучающим.
— Это — третье, чего я хочу от тебя. Я хочу, чтобы это
— Что конкретно ты имеешь в виду?
— Они думают, ты можешь помочь им. Можешь?
Он подумал и ответил. — Возможно.
Я хотела получить его окончательный ответ. — Ты сделаешь это?
— Мотивируйте меня.
— Как насчет того обстоятельства, что это обезопасит меня. Чем лучше защищен ОС Детектор — тем он счастливее. А чем более он счастлив — тем более эффективен.
— Ты в течение нескольких недель ничего полезного для меня не выявляла.
— Ты и не просил меня, — сказала я в свою защиту.
— Есть ОС, информацию о котором ты утаила от меня, хотя знаешь, что она меня интересует?
— У тебя есть сейчас эта информация. В чем проблема?
Неужели я сейчас говорила также, как сказал бы В’лейн?
— Проблема в том, что у меня до сих пор нет этого ОС, мисс Лейн.
— Я работаю над этим. Но работала бы быстрее, если бы была защищена. Если стена упадет, каждый Невидимый будет охотиться за ним, вставая на моем пути. Ты сказал однажды, что не хочешь, чтобы они дальше были в твоем городе. Ты лгал?
— Вопрос понятен. Так что вы хотите от меня?
— Я хочу, чтобы ты был с ними в Хэллоуин и помог выполнить ритуал. И я хочу, чтобы ты пообещал не вредить им. — Деликатная форма, в которую я облекла наш разговор в самом начале, помогла мне создать впечатление, что я прошу о помощи для ши-видящих.
Он долго взвешивал мои доводы.
— Сначала вы поможете мне, а потом я помогу вам. Я хочу, что бы вы доставили меня в поле зрение
