Рейчел никогда не одобряла образ жизни своей матери. Она мечтала о первой брачной ночи, о белом подвенечном платье и о прекрасном принце, но согласилась на принца без всего остального, потому что слишком сильно любила его.
И Рейчел надеялась, что он примет ее любовь и тот подарок, который она ему сделала.
Она было просто идиоткой. Глупой, наивной идиоткой.
– Больше нечего сказать? – спросил Себастьян.
Даже не взглянув на него, Рейчел покачала головой, ощущая острую боль в сердце.
Себастьян смотрел на нее еще несколько секунд, потом резко повернулся на каблуках и вышел из спальни.
Рейчел без сил опустилась на кровать. Ее сердце превращалось в камень, душевную боль невозможно было превозмочь.
Прошло много времени, прежде чем Рейчел смогла встать на ноги. Выше ее сил было ощущать на себе что-то, что принадлежало Себастьяну, поэтому она скинула с себя махровый халат. Нагая, она прошла из его спальни через холл в свою комнату и закрыла за собой дверь.
Краем глаза Рейчел заметила какое-то движение в холле, но не повернула головы. Ей было все равно – даже если какой-нибудь служащий Себастьяна увидел ее голой. Какая теперь разница!
Андреа начала морально убивать свою дочь, а Себастьян сегодня завершил это дело.
Рейчел удивлялась, как она могла полюбить такое чудовище.
Больше она не допустит такую ошибку.
Ощущение реальности покинуло ее. Рейчел перестала что-либо воспринимать. Она была просто... оболочкой. И все.
Она переживет эту боль.
Рейчел упаковала чемоданы. Потом, как во сне, вытащила шкатулку с памятными вещичками, которая пополнилась на прошлой неделе. Рейчел положила туда ракушку, найденную на побережье, когда они с Себастьяном ездили на рыбалку, цветок, который Себастьян сорвал для нее во время их прогулок, – в общем, все то, что напоминало ей сейчас о том, какая она была дура. Даже не посмотрев внутрь, Рейчел выбросила шкатулку в мусорное ведро, затем заказала билет на самолет и вызвала такси.
Через полчаса она уехала из квартиры Себастьяна. Из кабинета слышался его голос, но у нее не возникло желания попрощаться. Они все сказали друг другу, и ей оставалось только надеяться, что она больше никогда не увидит циничного мерзавца.
– Как чувствует себя твоя гостья, сынок?
Крепко сжав в руке телефонную трубку, Себастьян подавил спазм в горле. Когда он видел гостью последний раз, она была на грани срыва.
Последние два часа он провел, пытаясь выбросить ее и проведенную вместе ночь из головы, но это у него не получалось. Он чувствовал, что даже срочные дела не могут отвлечь его мысли, и вопрос матери только насыпал соль на свежую рану.
Его обвинения, тщетные попытки Рейчел убедить его – все это предстало перед ним совершенно в другом свете.
Господи, что я наделал?
С небес не пришло ответа на безмолвный вопрос Себастьяна, вместо этого он услышал свое имя в трубке.
– Да?
– Я спросила, как дела у Рейчел.
– Не очень хорошо.
– Вы поссорились? – спросила Филиппа, давая ему понять, что заранее осуждает его.
– Она такая же, как ее мать.
– Но ты ведь не думаешь так на самом деле?
Хотя сейчас Себастьян видел все совершенно в ином свете, он не мог признать, что был не прав.
– Почему ты считаешь, что она другая?
– Ты просто дурак, если так о ней думаешь.
Вовсе не весело, когда твоя мать называет тебя. дураком. Себастьян сжал зубы.
– Ты так уверена? Можно спросить почему?
– И часа хватит, чтобы понять, что нет двух настолько разных людей, как Рейчел и ее мать. Ты позволил предубеждению повлиять на свое отношение к ней.
Он тоже так думал, но убедил себя, что это не так.
– Возможно, твоя доброта подводит тебя.
Филиппа протяжно вздохнула.
– Последние несколько лет Рейчел жила отдельно от Андреа. Она не только настояла на проживании в другой стране, подальше от материнского влияния, но и отказалась принимать от Матиаса деньги после того, как окончила университет. Если бы Рейчел была такая же, как Андреа, разве не жила бы она в Греции, позволив Матиасу содержать себя?
