Не зря же мы открывали замок? Теперь главное, чтобы не скрипели петли. Молодец каштелян, следит за домом, петли смазаны и не произвели ни звука.
Вот как, оказывается мы забрались в кабинет хозяина! Темновато даже для ночного зрения, но можно не беспокоиться — из коридора падает луч света от факела, осмотреться можно без лишних трудностей.
Как и везде, обстановка роскошная. Мебель только офирская или аргосская, как самая изящная и дорогая. Привычный холостяцкий беспорядок. Недурная библиотека, сто-сто двадцать рукописных томов, большая подставка для тубусов, в которых хранятся свитки пергамента и папируса.
Жаль, времени мало, можно было бы покопаться и поискать хоть какой-нибудь текст, посвященный Исчезающей долине и Временам тумана! У баронов Дортонов непременно должны быть сведения о чудесах, происходивших в прежние годы в Кезанкийских горах!
Любопытная коллекция на дальней стене — вбито несколько железных крюков, на которых висят гладкие, желтые от времени черепа. Не человеческие. Один явно принадлежит гному, целых три черепа некогда носили на плечах горные гоблины, весьма неприятные твари, сохранившиеся с древнейших времен. Следующий, наиболее крупный и старый, оказался черепом пещерного тролля…
Тьфу, мы же сюда не на охотничьи трофеи баронов Дортонов смотреть пришли? Взглянем, что на столе. Завал бумаг. Некоторые покрыты тонким слоем пыли, будто к ним несколько дней не притрагивались — как, в таком случае, барон ведет дела своих немаленьких владений?
Относительно новым выглядит лишь один свиток, распечатанный и развернутый наполовину. Прочесть? Почему бы и нет?
Конан осторожно взял пергамент и вгляделся в ровные строчки. Написано почему-то на аквилонском языке, но в том нет ничего удивительного: на Закате наречие Аквилонии полагается классическим и самым изящным, дворяне полагают хорошим тоном переписываться на языке наследников Эпимитриуса.
Никаких вежливых предисловий или приветствий, депеша изложена сухим и деловитым тоном:
«Люди Альдануса будут ждать вас в Пайрогии. Явившись на место сообщите об успехе или провале дела и обстановке вокруг вас. Господин прибудет немедленно по получении письма. Не покидайте дом вплоть до приезда Господина.» Подпись, разумеется, отсутствует.
Ясно то, что ничего не ясно. Альданус — несомненно, кофийское имя, но это пока ни о чем не говорит. Кто, зачем и почему должен явиться на какое-то «место»? Какое дело должно быть успешным или провальным? Какой еще «Господин», и отчего это слово пишут с заглавной буквы, как обычно поступают при написании имени высоких особ? Непонятно.
Положим пергамент на место, но запомним содержание. Вдруг пригодится? Тем более, что депеша очень уж напоминает не стиль переписки между двумя людьми, а приказ некоему конкретному человеку от государственной управы.
Конан вышел из кабинета, не забыл (теперь уже куда аккуратнее и тише) защелкнуть замок и направился к лестнице. Вниз, на первый этаж он прошел легко, в парадной зале никого не обнаружил. Очень хорошо, кстати, что нет собак — они сразу почуяли бы чужака, животных никакой магией не обманешь.
Куда теперь? Из залы ведут три двери. Первая, запертая на огромный засов, выводит наружу, а туда идти не хочется — туман еще не рассеялся. Вторая, если судить по запаху, открывает путь на кухню, а там уважающему себя соглядатаю делать нечего — какие тайны могут скрываться в сковородах и котлах? Третья? Что ж, рискнем.
Длинная крытая галерея, судя по направлению, ведет в закатное крыло замка. Стража опять отсутствует, что нам только на руку. За галереей небольшой зал, увешанный боевым оружием — здесь хранят амуницию баронской дружины. Кольчуги, мечи, щиты. Все начищено и готово к употреблению. Судя по количеству оружия, под рукой барона Дортона ходит не менее тридцати человек, да только куда все они подевались? Замок большой, а производит впечатление необитаемого.
Новая дверь, потом лестница вниз. Вот теперь киммериец остановился, поразмыслить, как поступать дальше.
Сквозняк донес из подвала крепости человеческие голоса. Трое мужчин, судя по редким фразам, играют в кости. Сидят довольно далеко, не меньше, чем в доброй сотне шагов, но охотничья магия позволяет в точности расслышать каждое слово.
Конан недовольно и озадаченно сплюнул. Говорят-то на кофийском! Ничего себе дружина у барона! Набирал в Хоршемише? Не слишком ли далеко и не слишком ли дорого? Кофийские наемники ценятся на Закате, они хорошие воины, но какой смысл барону Дортону, обитающему в невероятной глуши Полуночной Бритунии, выписывать личную охрану аж из самого Кофа? Между прочим, выговор у всех троих именно столичный — во времена службы у Страбонуса варвар сам изучил этот язык и умел отличить акцент жителей Хоршемиша от простоватого говорка провинциалов. Загадка на загадке, честное слово! До Кофа только по прямой, без учета поворотов дорог и объездов непроходимых гор, не меньше трех тысяч лиг! Давайте еще вспомним письмецо, прочитанное в кабинете, где упоминался некий Альданус… Пока никаких выводов делать не следует, но ответы на некоторые вопросы уже вовсю напрашиваются!
Решено, идем вниз, взглянем на игроков. Какого демона эта троица сидит в холодном подвале и среди ночи дуется в кости? Неужели не обнаружилось более удобного помещения? Караулка, кухня, наконец!
Подземелья в крепости Дортон славные глубокие, выложенные гранитом, кое-где вырублены прямиком в скале. Даже если свалится новая Небесная гора, тут вполне можно будет от сидеться. Кажется, часть переходов делали гномы, слишком приметная кладка. Ничего удивительного — гномов частенько нанимают богатые жители предгорий Кезанкии и Грасскааля, и карлики с удовольствием строят дворянские укрепления. Лучших мастеров-каменщиков во всей Хайбории не сыщешь!
Конан шел по звуку. Пятьдесят шагов прямо, поворот в левую галерею, еще шагов тридцать. Теперь виден яркий факельный свет — огонь горит в небольшом круглом помещении, где и находятся люди. Подобравшись ближе, варвар увидел то, что и ожидал.
Они сидели на небольших бочонках, еще одна кадка стояла посередине. На деревянном донце кучки монет и стаканчик для костей. Игра идет довольно скучно — только бы время провести. Все трое вооружены по полной выкладке; кольчуги, перевязи с мечами, кинжалы. У одного под рукой мощный арбалет, прошибающий болтом любой доспех. Конические шлемы лежат у ног.
Есть о чем подумать. Умеющий разбираться в людях варвар с первого взгляда определил, что перед ним не простые дружинные или наемники. Настоящий человек войны серьезно отличается от обленившегося десятника дружины захолустного эрла или барона, как воробей от ястреба. У него иные движения, другой взгляд, даже речь отличается от разговоров прочих людей. Конан с годами научился неким шестым чувством отделять опытного волка-вояку — тертого, бывалого-перебывалого, стреляного-резаного. Такие всегда в высшей степени опасны, если оказываются на стороне противника!
Подойдем с другой стороны. А эти трое нам враги? Барон, которому они служат, принял охотников со всем этикетом, угостил, предоставил свой дом для ночевки. Никаких враждебных действий с его стороны не замечено, если не считать парочки мутных намеков в стиле «не суйте нос, куда не следует». Правильно, кому же понравится вмешательство в его частные дела? Но окаянное шестое чувство и без всякой магии твердит: троице кольчужных волчар препоручено важное дело. Какое? Никакой загадки нет — если вооруженный человек ночью не спит и проводит время в глухом подвале, значит он что-то охраняет. И означенное «что-то» имеет большую важность.
Как любит выражаться Гвай, «перед принятием окончательного решения сто раз подумай, взвесь все 'за' и 'против', но решившись — действуй молниеносно.» Киммериец решился. Убивать кофийцев будет подло и это вызовет громкие последствия — барон сразу догадается, чьих это рук дело, благо чужаками в замке является только Ночная Стража. Используем два главных оружия охотников на чудовищ: силу и хитрость. В разумных пропорциях эти две составляющие победы обычно приносят великолепный результат. Короче, как гласит девиз аквилонской королевской гвардии — «Делай, что должно, и будь что будет!»
В противоположную от зальчика сторону коридора полетел подобранный варваром камушек. Только бы все трое не ринулись проверять скопом, кто произвел подозрительный шум! Тогда придется нелегко, при всех преимуществах простенького волшебства Ночной Стражи.
Повернули головы все, но, встал только один, видимо главный. Росточком не уступает отнюдь не маленькому Конану, лицо худое, хищное, в резких морщинах. Взгляд спокойного убийцы. Он-то и пошел в
