справиться, хотя иногда и выгляжу неважно. А вот когда мои силы совсем иссякнут, ты первая об этом узнаешь.
— Эмили, я устроила передышку для себя, я просто засыпаю, честное слово!
— А! Значит, все так просто? Спасибо.
— Ты не поняла. Здесь очень жарко, девчонки беременные, им тяжело. Они не способны воспринимать то, что ты говоришь. И потом, без кислорода им плохо. Я думаю, короткий перерыв не повредит.
— Но впредь позволь мне самой решать подобные вопросы с моим классом, ладно?
— Хорошо, — покорно согласилась Линда. Она отошла к окну, потом снова села к столу.
— Слушай, я не хотела тебя обидеть, — после минутной паузы сказала Эмили виновато.
— Ты меня и не обидела.
— Мы же решили не притворяться друг с другом и договорились, что я могу говорить все, что думаю.
— Да, но мы еще не решили, можно ли мне стукнуть тебя по башке вот этой линейкой!
Обе весело расхохотались.
— Вот это мне и нравится в тебе, подружка. Тебе начхать, помираю я или нет.
Но на самом деле Линде на это обстоятельство было совсем не наплевать. Они с Эмили познакомились в больнице. Обе ожидали результатов анализов и проводили время за долгими разговорами. Эмилия сразу понравилась Линде. Она была, правда, резковата в своей прямоте, но внушала доверие и уважение. При своем заболевании она оставалась оптимистичной и не теряла присутствия духа. У обеих сложилась схожая судьба. Мужья их оставили: одну, Линду, — из-за бесплодия, другую — из-за опухоли в груди.
— Ты знаешь, у Макса завелась какая-то сучка, — сообщила Линда бесстрастным тоном.
— Да ну! Неужели только сейчас? — съязвила Эмили.
— Ага. Он сам мне сообщил.
— Плюнь, Линда. Оба наши мужика не имеют ни сердца, ни сострадания и не переносят одиночества. Пора с этим смириться.
— Макс на своей женится. Пятнадцатого числа.
— И что тебе до этого?
— Да так. Может, она и не сучка вовсе. Скорее всего, нормальная женщина, влюбленная в этого идиота.
— Значит, он выбрал себе наседку.
— Я не это имела в виду.
Их глаза встретились, и Линда отвела взгляд.
— Ну ладно, тебя не проведешь. Я тоже так думаю.
— Что именно?
— Я ни капельки не удивлена, этого же следовало ожидать. Он хочет иметь детей.
— Нет, ты как это воспринимаешь? Расстроена? Страдаешь?
— Ну, как тебе сказать? В общем, эта новость испортила одну мою фантазию.
— Какую еще фантазию?
— Ну, будто у меня куча любовников — богатых, красивых, известных. От каждого любовника у меня по ребенку. И мы все являемся на свадьбу Макса и сидим в первом ряду. А теперь я просто не успею это осуществить.
Эмили расхохоталась.
— Ты просто чокнутая, Линда. Но твои фантазии, по крайней мере, полезны для здоровья. Когда меня бросил Джек, я все представляла себя в роскошном гробу и его, рыдающего горючими слезами.
— Это вовсе не смешно, Эмили.
— Конечно, не смешно — смахивает на правду, да? Ну, хватит об этом. Скажи-ка мне лучше, кто это тут тебя разыскивал утром? Что за парень? Ты что, кого-то себе завела?
— И ты туда же! Этот человек приходил сюда по поводу своей дочери.
— Мне что, надо в это поверить?
— Конечно. Я всегда говорю правду.
— Всем, только не себе. Ты только развлекаешься фантазиями и ничего не делаешь, чтобы их осуществить. А ты разве не заметила, что он очень красивый мужик?..
Тут в класс с шумом ввалились девочки, и им пришлось замять разговор. Линда сидела, нахмурившись, она думала о том, что сказала Эмилия. Конечно, Майкл Хэнкс может сколько угодно нравиться женщинам, и он и впрямь достаточно интересный мужчина, но для нее сейчас это не имело никакого значения. Ну вроде как просто полюбоваться и все. Тем более, что их связывала совершенно иная проблема, чем Эмили себе представляла. В плане личных интересов ее больше занимал Макс… Нет, это неправда: не из-за этого негодяя она отказывалась замечать других мужчин. Главное — это ее разочарование в себе самой…
Урок наконец закончился. Эмили устало опустилась на стул, и Линда подошла к ней.
— Знаешь, что меня больше всего бесит? — спросила подруга.
— Скажи.
— То, что я вынуждена просить у Джека деньги. Я беру эти проклятые деньги Джека Никсона.
— Эмили…
— Я, конечно, могла бы и у тебя взять иногда взаймы. Но у тебя самой туго с деньгами, а я не знаю, смогу ли вернуть.
— Зря ты так…
— Осторожно, Линда, — предупредила подруга. — У нас договор: говорю, что хочу. Поняла?
Эмили собрала в кучу все свои бумаги и тетради и даже не стала класть их в портфель. Она схватила все это в охапку вместе с косметичкой и кошельком, который тут же вывалился на пол. Линда не стала помогать ей — она знала, что договор исключает и это. Но на самом деле все это означало, что Эмили был нужен кто-то, с кем не надо играть в оптимизм, не надо притворяться храброй. Линда взяла эту роль на себя.
— Послушай, — позвала Линда, когда подруга уже стояла в дверях. — Считаю, что тебе нужно развивать воображение. Помогает.
Та ничего не ответила и вышла из класса. Громкий стук ее каблуков раздался в коридоре. Линда вернулась к столу и начала наводить там порядок.
— Миссис Форд! — услышала она вдруг. Линда подняла глаза — перед ней стояла Луиза. — Вы сказали, что хотите поговорить со мной.
Луиза засунула руки в карманы своего комбинезона и всем своим видом старалась подчеркнуть, насколько ей все безразлично.
— Да. Я действительно хочу побеседовать с тобой, — сказала Линда.
— Я же сказала, что нам не о чем толковать.
— А тебе и не надо ничего говорить, ты только слушай. Прежде всего я хочу, чтобы ты оставила Анни и Рут в покое. Нэнси, кстати, тоже.
— Эти дуры действуют мне на нервы.
— Они никакого отношения к твоим нервам не имеют. Вот что действительно тебя раздражает, так это то, что ты снова попалась. Ты повела себя безответственно и теперь беременна по собственной вине. Злишься ты на себя, но взваливаешь все на других. На тех, кто слабее.
— Я не могу с собой справиться, — буркнула Луиза.
— А почему ты не трогаешь Кэт? Она что, не раздражает тебя? Зачем так распускаться? У вас у всех впереди много трудностей, так что не надо сейчас тратить нервы по пустякам.
— А вы откуда знаете, что будет потом? У вас ведь не было никогда ребенка!
— А кто помог тебе родить первого ребенка, Луиза? — спросила Линда резко. Та молчала. — Кто? Врач-мужчина или женщина?
— Мужчина.
— Он знал, что делает и как тебе помочь?
