Седрик нахмурил брови и недоуменно покачал головой:
– Никак не могу взять в толк, как эти полукровки могли поработить своих же соплеменников.
– Они считают себя французами, к тому же их кровь разбавлялась не раз белыми мужчинами. Из их рядов вышло много поэтов, писателей и художников, а также искуснейших мастеров, работавших по металлу: они участвовали в строительстве большинства здешних домов и превзошли всех в ажурных литых решетках. Но иногда случалось, что семья не в состоянии должным образом воспитать свою дочь или же найти ей подходящего мужа из равных себе. И тогда у них не оставалось иного выхода, кроме как воспитать из девушки образованную содержанку для белого мужчины. И только для него одного, прошу вас заметить. Ни один цветной мужчина и пальцем не смел к ней притронуться, если они не были женаты.
– Адриен по-прежнему посещает Лестину? – Седрика насторожило такое падение нравов. Каким бы он ни был гулякой, у него оставалось сентиментальное желание видеть Кэтрин счастливой в браке, ведь он поклялся когда-то своей умершей любви, Деборе, что ничего не пожалеет для ее дитя.
– Девушки докладывают мне, что это так.
– Увы моей Кэтрин!
– Вам надо присматривать за нею, Седрик. Ладуры всегда были гордецами и ловеласами.
– Вы полагаете, напрасно выходит за него? Должен ли я повысить требования? Но, видите ли, он уже успел соблазнить Кэтрин.
– Это очень похоже на Адриена. – Лукавая улыбка скривила ее губки.
– Черт побери! – рявкнул Седрик. – Она-то его любит. И я разобью ей сердце, если расскажу про Лестину.
– А вы не говорите. Это входит в число вещей, с которыми ей предстоит смириться, выходя замуж за креола. Они никогда не были верными мужьями, и от этого мой бизнес только процветает. Так что я лично не жалуюсь.
Седрик и сам не знал, то ли бурлившее в крови шампанское, то ли искреннее чувство заставило его внезапно сказать:
– Бросьте это, Фени. Вернитесь со мною в Англию. И увезите с собою Кристину.
Фени считала себя весьма стойкой особой, однако это предложение смутило ее. Она натянуто рассмеялась и ответила:
– Я намерена сделать вид, что ничего не слышала. Иначе рано или поздно вы пожалеете об этом.
Он придвинулся ближе и обнял ее за талию:
– Я не шучу. Я одинок, Фени. И я нуждаюсь в женщине, в спутнице жизни. Я богат. Я могу позволить себе любую чертовщину, которая придет мне в голову. У меня нет титула, за который надо драться, нет детей, которые станут делить наследство. Я все оставлю вам, а потом – Кристине и Кэтрин. Что вы скажете на это?
– Я скажу, что если пройдет полгода и вы повторите свое предложение – тогда мы сможем обсудить его всерьез. – Она выпрямилась и принялась поправлять шляпку.
– Я хочу заботиться о вас. – В его голосе слышались молящие нотки.
– Я сама могу о себе позаботиться. – Она снисходительно улыбнулась ему. – Я словно ивовое дерево, что растет на берегу и не боится наводнений. Река обрывает ему корни, но ствол моментально отращивает новые – и это позволяет ему выжить там, где гибнут другие деревья.
– Но вы подумаете над моими словами?
– Обещаю вам.
– Дядя Седрик! Как я рада вас видеть! – Кэтрин обнимали знакомые сильные руки, и она припала к крахмальной манишке, благоухавшей лавандовой водой старой Англии.
– Успокойтесь. – Он тихонько отстранился, пытаясь заглянуть ей в глаза. – Можно подумать, что я вернулся по меньшей мере из полярной экспедиции. Ведь прошло всего несколько дней.
– А мне показалось – прошли годы. Я должна поговорить с вами! Нет, не здесь, наедине.
Блиставший чистотой мозаичный пол в холле был заставлен багажом, а на полукруглой подъездной аллее стояло еще с полдюжины экипажей – все с пассажирами и с багажом. Седрик первым переступил порог дома, но тут же Кэтрин увидела, что следом за ним Адриен ведет под руку мадам Ладур. В арьергарде шагала парочка молодых людей, которых она тут же вспомнила – его приятели, с которыми она познакомилась на вечеринке в доме на Рю Рояль, – Джефф Хаббарт и Феликс Колдуэлл.
Загипнотизированная его красотой, позабыв свои тревоги и страхи, Кэтрин побежала к Адриену. Он протянул ей навстречу руки и поднес ее пальцы к губам. А потом наклонился так, чтобы их никто не услышал, и прошептал:
– Кэтрин! Дорогая, мы не виделись так долго! Я сам не знаю, как смог пережить эту разлуку. Но я клянусь, что больше мы не расстанемся. Отныне и всегда мы будем вместе.
– Да, Адриен, – отвечала она, ничего не замечая вокруг, кроме него, словно оказавшись в узком туннеле, в конце которого стоял он один – ослепительный, элегантный юноша.
– Уоррен! – восторженно вскричала Элиза, и они обнялись. Тут же она расцеловалась с Джеффом и Феликсом.
Она снова была весела и полна жизни, ее скуку словно смыло в одно мгновение.
– Ни о чем не беспокойся, моя сладкая, – сказала она Кэтрин. – Предоставь обо всем позаботиться нам с Селестой. А сама можешь заниматься лишь Адриеном.
Мадлен Ладур препроводили в лучшую комнату для гостей. Прибывшие с нею родственники были радушно приняты и также распределены по своим апартаментам, а их лакеи и служанки последовали за
