плотину прорвало. – Я не подхожу тебе, потому что не подхожу никому вообще… – скороговоркой продолжал Альварадо. – Я умею ухаживать, но моей галантности хватает ненадолго… Мне действительно пришлось много потрудиться в молодости, но взамен я ждал почестей и рассчитывал на них. Именно тогда я стал таким, каким ты знаешь меня теперь. Я не люблю, когда мне противоречат, прихожу в раздражение, если не получаю то, чего хочу… Некоторые называют это капризами старого холостяка, некоторые, кто более откровенен, как ты, называют это эгоизмом, и они правы. В любом случае, – Габриэль сокрушенно вздохнул, – я не имею права обременять тебя…
– Почему? – прервала его Вероника.
– Потому что мне жаль нервов, которые ты на меня будешь тратить…
– И поэтому ты решил из моего друга превратиться опять в простого соседа? – произнесла с расстановкой Вероника.
– Да, – быстро кивнул мужчина, – именно так я и решил… Пока еще не поздно…
Вероника помолчала.
– Ты просто не представляешь, как тебе будет меня не хватать… – пробормотала она, из последних сил сдерживая слезы.
– Может быть, – согласился Габриэль и снова пустился в объяснения.
– Понимаешь, Вероника, ты отличаешься от других хотя бы тем, что мне с тобой хочется быть откровенным. Я не собираюсь тебе льстить, но раньше у меня никогда не возникало такого желания…
Веронике подумалось, что Габриэль, пожалуй, слегка кривит душой. «Хотя, возможно, то, как он вел себя со мной, по сравнению с тем, как он держал себя с другими, и в самом деле называется откровенностью», – решила она затем. Альварадо внезапно начал нервничать. Он ждал от Вероники совсем иной реакции. Ее самообладание удивляло его и даже казалось обидным…
– Понимаешь, – он повысил голос, – я поймал себя на мысли, что у меня появились какие-то обязанности, но ведь мы соседи, живем рядом, я вижу тебя постоянно…
Наконец Вероника не выдержала.
– Это все пустые слова, Габриэль! – вскричала она. – Отговорки, которые мне просто неловко слышать от такого решительного человека, как ты!
Альварадо беспомощно развел руками.
– Извини, может быть, ты и права… Но совесть или какое-то еще чувство мешает мне сказать другие слова. – Он медленно поднялся. – Мне будет не хватать тебя.
Вероника осталась сидеть.
– Да, – произнесла она, не глядя на Габриэля, – ты добился своего…
Альварадо замер.
– Чего я добился? Что ты имеешь в виду?
Вероника подняла на него взгляд.
– Ты унизил меня… Только и всего, – пояснила она.
Альварадо ждал слез, но глаза Вероники были сухими. В них не было ни мольбы, ни презрения, лишь насмешка.
– Ну что ж, желаю всего наилучшего, – произнесла Вероника и прощально взмахнула рукой.
Альварадо, казалось, хотел что-то сказать, но сдержался.
Вероника отвернулась. Она ждала каких-то важных слов, которые могли бы все изменить, так, как еще в жизни не ждала, но прошло несколько секунд, и Вероника услышала удаляющиеся шаги. Они звучали бесконечно долго и наконец стихли.
Вероника поднялась, вышла из беседки. Прищурившись, она взглянула на солнце и беззаботной, легкой походкой направилась к дому. Отперла дверь, закрыла ее за собой, прошла в спальню и только там, опустившись на постель, дала волю слезам.
Жена Сильвио Уркиди подозвала супруга к телефону.
– Кто звонит? – спросил Сильвио.
– Какая-то женщина, – довольно равнодушно ответила жена и передала ему трубку.
Уркиди прижал трубку к уху.
– Алло! – сказал он и услышал в ответ голос возлюбленной.
– Привет, Сильвио! Это я, Валентина.
Он почувствовал, как краснеет. К счастью, жена в этот момент вышла из комнаты.
– Валентина, ты с ума сошла, – испуганно зашептал в трубку Уркиди. – Как ты могла позвонить мне домой? Ведь к телефону подошла жена!.. Это просто удача, что она не заподозрила…
– Прости, Сильвио, – произнесла Валентина. – Я виновата перед тобой, это больше не повторится.
– Хорошо, хорошо, – отозвался он. – Я не сержусь…
Ему было невдомек, какой смысл вложила Валентина в последние слова.
– Сильвио, нам нужно встретиться, – продолжала она.
– Разумеется… Я тоже очень хочу тебя видеть. Давай встретимся завтра в полдень в том кафе, напротив банка.
