мести.
Трент поразился - ее вопросы являлись теми вопросами, которые он сам задавал себе и на которые все эти дни вместе с Джонни Джонни пытался найти ответы.
- Итак, - заявила Белинда, - пока я не получу ясный и понятный, но, прежде всего, откровенный ответ, зачем ты решился подвергнуть свою жизнь смертельной опасности, я не стану вкладывать деныи. Если же я откажусь, можешь быть уверен, что тебе не удастся найти корабль, который увезет тебя с Луны.
- Зачем, почему?.. - не удержался от протестующего возгласа Трент. - Неужели это так важно?
Белинда Сингер на мгновение закрыла глаза. Некоторое время она сидела неподвижно, по-видимому, восстанавливала дыхание. Наконец подняла веки и взглянула на Трента.
- Трент, не смеши меня. Я слабая старая женщина, и ослиное упрямство, особенно сопряженное с непробиваемой глупостью, делает меня еще дряхлее. Малко Калхари был одним из моих ближайших друзей, может быть, самым близким. Память о нем накладывает на меня определенные обязательства в отношении его воспитанника. Я не имею права позволить тебе вот так, по глупой прихоти, пожертвовать жизнью. После обсуждения этого вопроса мы пришли к единодушному выводу: то, что ты собираешься сделать, схоже с попыткой разжечь камин с помощью лазерного орудия.
Трент на мгновение задумался. Упреки старушки он пропустил мимо ушей. Как, впрочем, и упоминание о моральных обязательствах. Другое заинтересовало - что значит «разжечь камин»? Он в жизни не видал каминов. Лазеров сколько угодно, любого типа и размера, а вот что такое камин, понятия не имел. И что бы это значило «разжигать»? Наконец сообразил, о чем идет речь. Читал в какой-то книжке. Это такой очаг, в котором горят дрова. Когда вспомнил, не смог удержаться от улыбки.
- Я в затруднительном положении, мэм, - признался Трент. - Не могли бы мы поговорить в частном порядке?
Белинда кивнула. Тут же все, кто находился в комнате, встали и направились к выходу.
Когда они остались вдвоем, Трент демонстративно выключил свой «глазок» и несколько секунд молчал. Спохватившись, Белинда тоже отключила свой аппарат.
- Спасибо, - поблагодарил Трент. - Я вымел отсюда жучков перед встречей. Осталось еще два, но они воспроизводят звуки, которые раздаются в туалете, когда туда заходит мэр этого поселения.
Белинда никак не прореагировала на подобное заявление.
Трент смутился:
- Конечно, мне не следовало так выражаться в вашем присутствии. - Он вновь прервался, потом добавил, глядя в крышку стола: - Мы ведь с вами уже встречались.
- Неужели? - удивилась Белинда. - Когда?
- Я точно не помню. Давно, в 2062 году. Вы посетили Комплекс в мае, когда была принята восьмая поправка. Еще до того, как он был разрушен.
На морщинистом старушечьем лице отразилось недоумение и затаенная грусть.
- Странно, я никогда не жаловалась на память. Я хорошо помню это посещение. Подожди... Трент виновато почесал голову:
- Ваше кресло на магнитогравах сломалось... Старушка встрепенулась и обвиняющим жестом ткнула пальцем в молодого человека.
- Это был ты, негодник! Теперь я вспомнила. Ты заклинил поворотный механизм. Нас, правда, тогда не представили друг другу...
Трент пожал плечами:
- Вы тогда... - Он замялся, стараясь подобрать подходящее слово, - ... очень рассердились.
Старушка чуть покраснела, вздохнула:
- Помню. Вокруг меня сновало такое множество маленьких телепатиков, что я чувствовала себя не в своей тарелке.
- Все в их присутствии чувствовали себя не в своей тарелке, - усмехнулся Трент. - За это их и убили.
- Да, - тихо проговорила Белинда, - мне иногда кажется, что на их стороне тоже была своя доля правды.
Она резко встряхнула головой, словно отгоняя набежавшие видения.
- Это все прекрасно, но давай вернемся к нашим делам. Надеюсь, теперь тебе понятно, по какой причине мне потребовалось четыре дня, чтобы подготовиться к этому разговору?
Трент кивнул.
- Теперь слушай меня внимательно. Я не буду против, если ты ценой своей жизни выведешь из строя ЛИСК. Таковы правила игры, Трент. У меня нет проблем и с деныами: двести пятьдесят тысяч кредиток, пятьсот тысяч - для меня пустяк. Тревожит другое. Предположим, ты погибнешь в Жюль Берне, что вполне вероятно... - Она жестом остановила пытавшего что-то сказать Трента. - Тратить ты будешь по большей части мои деныи. Да, я считаю это предложение хорошим вложением капитала. Твои шансы сохранить жизнь минимальны, но вероятность разрушения ЛИСКа оценена более чем в семьдесят процентов. Такого мнения придерживается мой штаб. Высвобождение Лунета из-под опеки МС - это, знаешь ли... - Она сделала паузу. - Я даже приблизительно не могу оценить, какой доход принесет мне эта операция. В ближайшей перспективе увеличение торгового оборота в свободном пространстве составит несколько сотен миллионов кредиток. В дальней... - Ее голос сам собой сошел на нет.
- Так в чем же дело? - усмехнулся Трент. - Вас смущает одно нежелательное обстоятельство? Вы боитесь, что я могу выжить и попасть в руки МС?
- Если даже ты выживешь и не попадешь в руки МС, - печально сказала старушка, - Генеральный секретарь все равно потребует твоей выдачи. Они будут угрожать войной любому независимому поселению, которое осмелится приютить тебя. В данном случае не имеет значения, насколько жители свободных территорий обрадуются тому, что ты сделал. Дальнепроходцы, например, будут плясать от радости, поверь мне. Но воевать они не отважатся, тем более за преступника, которого все назовут вором. Даже если он и благородный вор. Они скажут, у нас нет выхода, и как только все закончится, они сдадут тебя властям Объединенной Земли... Ты ступаешь на минное поле, Трент. Если выживешь, будешь нуждаться в моей защите по крайней мере следующие несколько лет. В твоих интересах добиться того, чтобы и ОВД помогло тебе.
Трент ответил не сразу, сначала постарался тщательно обдумать ответ. Она была права, выбор у него невелик.
- Как же я должен поступить?
- Отказаться от задуманного.
- Это легче сказать, чем сделать.
- Придумай уловку наконец. Я - старая женщина, и мне ненавистна мысль, что ты погибнешь, пусть даже исполнив задуманное. Я не могу изменить памяти Малко. Он не был мстительным человеком, Трент.
- Когда я был помоложе... - начал молодой человек. Белинда Сингер удивленно взглянула на Трента и рассмеялась, потом махнула рукой:
- Ладно, извини. Продолжай.
- Когда я был помоложе, я испытывал восхищение перед миротворцами.
- Как многие из нас.
- Помолчите, а?! Вы хотите снять с души тяжкий груз и в то же время прикидываете, как бы все сладилось. Итак, когда я был моложе, я восхищался миротворцами. Есть среди них люди, которые и сегодня нравятся мне. Главная беда заключается не в человеческом факторе. Большинство из них верные, честные служаки. Они добросовестно исполняют свои обязанности, действуя в рамках законов, которые призваны защищать. Беда в том, что большинство этих законов никуда не годится. Другая беда - плохие политики. Очень многие из них не только скверные люди, а то и отъявленные мерзавцы, но и плохие профессионалы. Когда я жил на Земле и ощущал себя частью человеческого сообщества, я не скупился на поддержку, в том числе и денежную, тех лоббистов, которые, как мне казалось, способны пробить нужные законы и изменить сам подход к делу. Когда случилось то, что случилось, они выкинули меня, как ненужную вещь, и я вынужден был удариться в бега. - Трент обвел рукой комнату. - Теперь я здесь. Это финиш, по крайней