— Мужчина может сказать что угодно, лишь бы его не поймали на крючок. — Люк смущенно потер затылок. — Я, видно, один из таких. Я не знал, что мне делать, поскольку впервые в жизни был в тупике. Как ты думаешь, почему я отказывался видеть тебя? Да просто боялся, что не смогу тебя прогнать. А когда узнал, что ты потратила мои деньги, то почувствовал облегчение, потому что смог поставить тебя на одну доску с другими женщинами.
До Кимберли все еще не доходил смысл его слов.
— Если ты меня любил, то зачем было отталкивать меня?
— Да потому, что я не хотел влюбляться! Я всю жизнь этого избегал и выбирал жестких, холодных, жадных до денег женщин. Мне казалось, что я не смогу полюбить. Но я ошибся. С тобой все было иначе.
— Что плохого в том, чтобы быть влюбленным, если это обоюдно?
Красивое лицо Люка омрачилось. Он отошел к окну и повернулся к ней спиной.
— Мой отец так сильно любил маму, что, когда она умерла — мне было тогда тринадцать, — жизнь для него кончилась. Он потерял интерес ко всему. Я видел, как крепкий мужчина превращался в рухлядь. Отец перестал работать, мы лишились дома, и в конце концов он умер.
У Кимберли разрывалось сердце от боли за того тринадцатилетнего мальчика. Она хотела подойти к Люку, обнять его, но удержалась.
— И ты поклялся, что подобное с тобой никогда не случится…
— Оно и не случилось. — Он повернулся и обжег ее взглядом. — До тех пор, пока не встретил тебя. То, что я испытывал к тебе, так меня испугало, что я отказывался даже себе в этом признаться.
— Лучше бы ты поговорил со мной…
— Я не хотел ничего рассказывать. И я поклялся, что со мной никогда не произойдет того, что произошло с отцом. — Он грустно улыбнулся и честно признался: — Но когда ты появилась у меня в офисе полтора месяца назад, я не смог отказаться от того, чтобы снова спать с тобой. Я убедил себя, что двух недель достаточно, чтобы излечиться. Мне плохо без тебя, meu amorzinho.
Прилив счастья охватил Кимберли.
— Я и не предполагала этого…
— Я же отправился следом за тобой в Англию. Разве это ничего тебе не объяснило?
— Я думала, что причина тому — секс.
— Не только. И прошедший месяц это доказал.
Кимберли кусала губу, не осмеливаясь задать один вопрос:
— А теперь, Люк… что теперь?
— И ты еще спрашиваешь? — Он пронзил ее тяжелым взглядом. — Целый месяц я думал только о тебе, делал то, что ты хотела, я рассказал все о себе. Но, самое главное, я не поддавался желанию раздеть тебя, стоило тебе войти в комнату. Я даже в губы тебя не целовал. Такого я не делал ни для одной другой женщины. И ты еще сомневаешься, люблю ли я тебя?
Кимберли улыбалась во весь рот.
— Я-то думала, что ты хочешь жениться на мне ради Рио…
— Я хочу жениться на тебе, потому что люблю тебя и не могу без тебя жить, — простонал он и прижал ее к себе. — Я тебя не отпущу, пока не услышу в ответ «да».
Кимберли засмеялась. Люк в своем репертуаре! Глаза у нее вызывающе заблестели.
— Ты снова хочешь всем руководить? Учти — наручники у меня в сумке.
— Когда мы поженимся, то сможешь руководить мной сколько угодно, — хриплым голосом произнес Люк. — Не дразни меня. — Он наклонился и коснулся губами ее губ. — Ты скажешь, наконец, «да», или мне предстоят еще испытания и проверки, прежде чем ты согласишься быть со мной всегда?
Как сладко звучит это слово — всегда!
— Думаю, что ты прошел проверку, — прошептала Кимберли и обвила руками шею Люка. — Мой ответ — да.
— Ты до сих пор меня любишь?
— Я не переставала тебя любить.
Он в восторге рассмеялся и крепче прижал ее к себе.
— А если прямо сейчас я надену тебе на палец кольцо, мы сможем снять запрет с секса?
— Но зачем ждать кольца? — задыхаясь, ответила она.
— Нет, кольцо ты наденешь, — уже властным тоном заявил Люк и извлек из кармана пиджака бархатную коробочку. — Вот оно. Знаешь, что оно означает для каждого мужчины, посмотревшего в твою сторону? Руки прочь, она моя!
У Кимберли дух зашелся, когда она увидела потрясающей красоты брильянт.
— О боже…
— Я купил его в Париже, решив, что ни за что не смирюсь с ответом «нет». — Он надел ей на палец кольцо и снова заключил в объятия.
— А если бы я сказала «нет»?
— Я парень малообразованный и не понимаю такого слова, — ласково гладя ее по голове, ответил он.
Она ощутила его жаркие губы, голова у нее закружилась, ноги подкосились, и, прежде чем окончательно потерять способность говорить, она успела произнести:
— В таком случае мне лучше сказать «да». Люк подхватил ее на руки, прошел в спальню и ногой захлопнул дверь.
1 Minha docura (порт.) — сладость моя
2 Meu Deus (порт.) — Боже мой
