— Вот теперь вы рассуждаете разумно. Я в хорошем настроении и поэтому даю вам двадцать четыре часа, чтобы достать деньги. Через день я позвоню. Но если вы сообщите в полицию или Санторо, то сделка не состоится.
Двадцать четыре часа?
Каким образом она достанет деньги? Она не сможет…
— Я не скажу Люку. Обещаю, но…
Она не успела договорить, как связь оборвалась.
— Что именно ты мне не скажешь? — раздался ледяной голос, и телефон со стуком упал на пол из ее руки.
Кимберли, остолбенев, смотрела на Люка.
— Ты рано…
— Вижу, что мои усилия провести побольше времени с семьей тебя не обрадовали. — Он прошел в комнату и захлопнул за собой дверь. — Я весь месяц из кожи вон лез, стараясь тебе угодить, а у тебя от меня секреты. Выходит, что нечестно ведешь себя ты, а не я.
У нее все мысли были только о Рио. Она задыхалась от страха за ребенка.
— Я… у меня нет секретов.
Она не может с ходу сообразить, что ей делать. Ей необходимо остаться одной и все обдумать, а Люк возвышался над ней, решительный и властный.
— Что же такое ты обещала не говорить мне? И кому обещала?
— Я сейчас не могу об этом говорить. — Кимберли опустилась на колени и начала собирать с пола рисунки, но руки дрожали и не слушались, а слезы жгли глаза. — Мы можем сегодня же улететь в Бразилию? — вырвалось у нее. — Все втроем? Люк, пожалуйста!
Люк с плохо скрываемым удивлением посмотрел на нее.
— Но школьный семестр еще не закончился. Ты же сама хотела дождаться летних каникул. Ты забыла?
— Я помню, — запинаясь, выговорила она, продолжая собирать листы бумаги, которые тут же опять вываливались из рук. — Я передумала. Я хочу, чтобы мы улетели сегодня. Как можно скорее.
Люк ничего не понимал.
— Ты вдруг захотела немедленно улететь в Бразилию? Но почему?
Кимберли плохо соображала. Мозг отказывался работатать.
— Почему ты задаешь столько вопросов?
— Да потому, что ты не даешь мне вразумительного ответа, — прорычал он и рывком поднял ее на ноги. — Оставь свои рисунки и посмотри мне в глаза. Мы должны поговорить.
— Не сейчас. Я сейчас не могу. — Господи, что будет с Рио, если она скажет Люку правду? — Да и говорить не о чем.
Он разжал руки, и она чуть не упала.
— Замечательно, — холодно произнес он. — Выходит, я был сумасшедшим, когда поверил, что у нас могут сложиться семейные отношения. Что ж, занимайся своими делами, а я еду к себе в офис и вернусь позже, чтобы забрать Рио из школы. Мы пойдем с ним в кафе. Потом мой юрист свяжется с тобой и обсудит дальнейшие планы. Я согласен — брак нам не нужен. Я не могу жениться на женщине, чье поведение мне совершенно непонятно.
Ей хотелось спрятаться в его надежных объятиях и рассказать ему все, но вместо этого она неподвижно стояла и сквозь дымку слез смотрела, как он выходит из комнаты.
Снова зазвонил телефон. На этот раз звонили из школы с сообщением, что Рио исчез.
Люк направился к своему автомобилю. Он с трудом сдерживал ярость от охватившей его ревности. Виноватое лицо Кимберли стояло у него перед глазами. Он был абсолютно уверен, что ее секрет — мужчина. Ведь не зря она наложила запрет на секс с ним, с Люком. Она наверняка проводила ночи с другим.
Он вылетел из Парижа раньше, чем планировал, потому что внезапно почувствовал вспыхнувшее желание быть рядом с Кимберли. И что он застал? Она пришла в ужас, увидев его. Мечты о романтическом союзе разбились вдребезги. Редкой красоты брильянтовое кольцо, которое он с такой тщательностью выбирал для нее, так и осталось лежать в кармане как жестокое напоминание о несбывшихся надеждах. Люк заскрежетал зубами при одной лишь мысли о том, что она дарила свою любовь кому-то другому, а не ему. Ясно, почему она побелела, а ее зеленые глаза смотрели на него с ужасом.
Но, когда первый всплеск ревности немного утих, он нахмурился, вспоминая все подробности их встречи, и вдруг замер на месте.
Рисунки валялись на полу, когда он вошел, и она уже была бледна как полотно.
Мозг работал стремительно и четко. Значит, не он причина ее страха. Бумаги на полу… Она уронила их раньше. При нем она уронила только телефон. А потом в отчаянии стала умолять его увезти их с Рио в Бразилию. Зачем ей Бразилия, если в ее жизни есть другой мужчина? Тут что-то не то. Люк выругался. И почему женщины все усложняют?
Зазвонил мобильник, и Люк увидел высветившийся номер Кимберли.
Она прошептала всего три слова:
— Ты мне нужен.
Кимберли, сжавшись в комок, сидела на полу. Ее так сильно трясло, что она не могла вымолвить ни слова.
— Успокойся и снова повтори, что тебе сказали в школе. — Джейсон поднес к ее губам стакан с бренди, но она оттолкнула его руку.
Послышались твердые шаги. Это Люк! Она едва опять не разрыдалась, теперь от облегчения.
Он вошел и мрачным взглядом окинул комнату: Джейсон со стаканом в руке наклонился к заплаканной Кимберли. Два шага — и он уже около нее.
— Выкладывай все и с самого начала, — приказал он.
Легко подняв Кимберли с пола, он сел в ближайшее кресло и посадил ее к себе на колени. Кимберли ощутила под ладонью крепкие мускулы. Он с ней! Но у нее нет времени расслабляться.
— Его похитили.
— Кого?
— Рио. Мне дали двадцать четыре часа, чтобы достать деньги, но из школы только что позвонили… Он исчез.
— Какая ерунда. — Люк прищурился, пытаясь понять смысл сказанного. — Тебе опять звонил шантажист?
Кимберли бросила на Джейсона беспомощный взгляд, не зная, что говорить и что делать.
— Расскажи ему все, — заявил Джейсон. — Мы же знаем, что Люку лучше не возражать — он такой упертый.
— Спасибо. — Люк насмешливо взглянул на Джейсона.
— Считайте это комплиментом вашим незаменимым качествам.
Кимберли дрожала от страха, но Люк был совершенно спокоен.
— Что, если они узнают? Я пообещала ничего тебе не говорить. Меня заставили.
Люк вынул телефон, быстро сделал один за другим три звонка и ровным, холодным тоном дал указания на своем родном языке. Спрятав телефон в карман, он легонько потряс Кимберли.
— Ты должна была сразу же сказать мне. Неужели ты думаешь, что я допущу, чтобы кто-нибудь украл нашего ребенка?
— Наверное, должна…
Для Кимберли мелькнул свет в конце темного туннеля отчаяния. Люк такой сильный… и надежный!
— Каким образом шестилетний ребенок мог пропасть из школы? — недоумевающе произнес Джейсон.
Несмотря на тепло рук Люка, Кимберли продолжала дрожать.
— Его кто-то забрал.
