— Я позабочусь, чтобы вам вернули деньги, — прошептала Барбара, делая робкие и неуверенные попытки высвободиться.
— И лишите нуждающихся детей довольно крупной суммы? Вы же объявили на весь мир, что я могу себе это позволить. Так что вперед, Барбара! Вы же сами говорили, что это на благие цели. Это же не было только рекламной болтовней. Покажите же мне, как вы заботитесь о несчастных малышах!
Барбара знала, что мистер Челси не относится к разряду людей, которые оставляют без последствий публичные выпады в свой адрес, поэтому так и спешила покинуть офис. Она надеялась дать ему время остыть и подумать, прежде чем они встретятся на показе мод.
Но, оказавшись в кольце его рук, Барбара неожиданно поняла, что если Томас поцелует ее, поцелует по-настоящему, то победа будет за ней. Она сумела пробиться сквозь стену его отчуждения и в очной схватке одержала верх над своим противником. Это не имело никакого отношения к торговому дому. Все началось в тот момент, когда она уронила пакет со стаканчиком кофе, а Томас посмотрел на нее как на куклу, у которой в мозгу две извилины, и те от шляпки.
Если он поцелует ее, то это будет означать, что мистер Челси ничуть не лучше других мужчин. Его можно поймать на короткую юбку, на изящный жест, которым она приглаживает волосы, на облегающее платье, подчеркивающее достоинства фигуры.
Боже, как ей это нравится! Барбара вдруг поняла, что, покорив Томаса Челси, она почувствует себя очень счастливой.
Загвоздка была в том, чтобы не увлечься самой. Впрочем, тут вряд ли могли возникнуть какие-либо проблемы. Барбара знала, что ее увлечение каким-либо мужчиной проходит быстро, как хмель от шампанского. Ударило в голову, а через несколько минут нет и в помине.
Его губы были рядом с ее губами, темные глаза казались еще глубже от страсти, которую Томас пытался скрыть и не мог. Барбара почувствовала, как все заволакивает зыбкий туман, и закрыла глаза.
Прошла секунда, другая…
Томас стоял не шевелясь. Барбара тоже боялась шелохнуться, чтобы каким-нибудь неосторожным движением не нарушить очарование момента. Через некоторое время мужчина, словно очнувшись от глубокого сна, медленно разомкнул объятия.
— Спасибо, Барбара, — пробормотал он.
— За что? — Голос не слушался ее, слова застревали где-то в горле. Она прокашлялась и попробовала еще раз: — За что?
— За то, что свято соблюдаете принципы и предоставили мне этот шанс. — С этими словами Томас наклонился, взял пластиковый пакет и медленно пошел к лифту.
— Всего-то? — крикнула ему вслед Барбара. — Для вас это было дело принципа? Вы вовсе не хотели…
— Поцелуй подождет, — бросил Томас через плечо. — Не беспокойтесь, о времени и месте я сообщу вам особо. — И он скрылся в кабине подъехавшего лифта.
Не беспокоиться! Барбара стояла как громом пораженная, пытаясь привести в порядок мысли и чувства. Он сообщит ей о месте и времени!
— Вот черт! — не то простонала, не то прошептала она.
Мистер Челси вернулся в свой офис, где его ждал важный телефонный звонок. Он говорил себе, что честь Стивенсонов превыше всего. Но не честь семьи удерживала его сегодня на аукционе. Притягивающим объектом была Барбара Ровенталь.
Теперь Томас собирался снова увидеть ее на показе мод сегодня вечером. Дерзкая девчонка публично посмеялась над ним и вполне заслуживает наказания.
С этого момента каждый раз, когда они окажутся на людях, Барбара будет напряженно ждать, когда же он потребует свой двухсотпятидесятидолларовый поцелуй. О, она заплатит за каждую секунду унижения, которое он испытал на аукционе.
Но Томаса раздражало вовсе не это. Он сходил с ума от одной мысли, что эта молодая женщина, которую он посчитал безмозглой куклой, делает, что ей хочется, и поступает, как считает нужным. Она пренебрежительно отмахнулась от его желания помочь ей, поддержать ее, полагая, что справится сама. И ведь справилась, при этом весьма поразвлекшись за его счет!
Это был полный провал… Но от этой женщины он был готов принять все.
Потому что никто после потери Марты не мог заставить его сердце биться чаще. И он уж было решил, что ему не суждено еще раз влюбиться. Барбара Ровенталь доказала ему, что он ошибся.
Томас вспомнил темные, полные страсти глаза Барбары, ее розовые, призывно приоткрывшиеся губы. Какой мужчина смог бы устоять в такой ситуации? Но он сдержался. Он не поцелует Барбару против ее воли. На его совести и так уже смерть одной женщины, которая, лишь бы избежать его поддразниваний, сделала то, чего так боялась.
Однако свое решение Томас решил сохранить в секрете.
Барбара размышляла, что ей надеть на показ мод. Соревноваться с моделями в физической красоте и совершенстве не имело смысла, поэтому она выбрала черные облегающие брюки и черную шелковую рубашку, а в уши вдела пару серебряных колец. Полный контраст с белоснежными, розовыми и небесно- голубыми туалетами манекенщиц. Ей предстоит работать за кулисами — координировать, направлять. Но заметить ее будет легко.
Как выяснилось, слишком легко.
Томас сделал это сразу, как только появился в зале в своем вечернем костюме, прекрасно дополняющем ослепительные наряды моделей. Но он смотрел только на Барбару.
Мисс Ровенталь даже стало слегка не по себе, хотя здравый смысл и подсказывал, что Томас выберет более подходящее место, чтобы потребовать свой поцелуй. Такое, чтобы сильнее смутить ее. А сейчас в этой слегка богемной атмосфере всеобщих приветствий, сопровождающихся обязательными поцелуями, еще один поцелуй — даже страстный, а не дежурный — останется незамеченным.
Барбара обратила внимание, что галстук у мистера Челси повязан чуть криво. И чтобы не дать Томасу повода думать, будто она испугалась и избегает с ним встречи, Барбара отважно направилась к нему.
— Может, вам стоит пользоваться уже завязанными галстуками? — предложила она, приводя в порядок эту капризную деталь мужского гардероба. — Я попрошу подыскать для вас что-нибудь подходящее в отделе мужской одежды.
Только полностью удовлетворенная делом рук своих Барбара осмелилась посмотреть в глаза Томасу.
У него было отсутствующее выражение лица. Он явно не слушал, что она ему говорит, даже не смотрел на нее. Он смотрел куда-то вдаль.
— Том, с вами все в порядке? — заволновалась Барбара.
Не получив ответа, она обернулась, желая узнать, что же привлекло его внимание. Мимо проходила черноволосая модель в классическом белом свадебном платье. Она смеялась, разговаривая со своим «женихом». На долю секунды возникло ощущение реальной жизни. Невеста. Жених. Счастье на всю оставшуюся жизнь.
— Послушайте, вам нельзя здесь находиться. Девочки будут возражать, — сказала Барбара первое, что пришло на ум, и довольно решительно потащила Томаса к выходу со сцены. — Где-то здесь Соня. Она найдет вам место.
— Нет, — по его лицу блуждала отрешенная улыбка, — я думаю, вы правы, Барбара. На сегодня с меня хватит «развлечений». Надеюсь, вы извините меня.
— Конечно. — Барбара чувствовала себя не в своей тарелке. — Да, конечно, извиню.
Томас молча кивнул.
— Послушайте, я должна идти. — Она махнула рукой в направлении волнующегося в нетерпеливом ожидании зала и, едва сдерживая слезы, быстро зашагала прочь.
Черт! Черт! Черт! Почему ее так растрогал этот мужчина, не сумевший скрыть тоски по умершей жене? Ей же следует только радоваться, что мистер Челси не будет весь вечер торчать за спиной. Одной головной болью меньше!
