соперничество стало для Фирокса препятствием, которое разрушило его многообещающую военную карьеру. На последнем году учебы его поймали на списывании, с позором изгнали из Академии, и он стал преступником.
– Я слышала про его жестокие набеги на планеты Империи, – сказала Марисса. – Особенно бесчеловечно он обошелся с Моракой.
– Возможно, это связано с тем, что первая любовь Тирена была мораканкой. Ее звали Дарла. Во время набега на Мораку четыре цикла назад Фирокс схватил Дарлу и силой увел с собой. Он жестоко насиловал ее, пока она не избавилась от него тем единственным путем, который у нее оставался, – сойдя с ума.
– И что с ней стало? – спросила Марисса. Она страшилась услышать ответ, ибо знала, что Кандру может постигнуть такая же судьба.
– Тирен спас ее, но было уже слишком поздно. Она стала бояться мужчин, а больше всего почему-то самого Тирена. В конце концов Дарла покончила с собой, выбросившись из окна.
– Неужели Фирокс может проделать то же самое с Кандрой? Изнасиловать и довести до безумия? – прошептала Марисса, побледнев.
Брейс взглянул на нее и положил глайдер в вираж, выбирая место посадки возле озера.
– Не знаю, Марисса. Полагаю, Фирокс похитил Кандру по совсем иным причинам – не из-за мести, – хотя результат может быть таким же. Если он станет владыкой Империи, то, несомненно, уничтожит Тирена.
– Элайя как-то сказала, что между Тиреном и Фироксом было не просто соперничество, – задумчиво проговорила Марисса. – Они исступленно ненавидели друг друга.
Брейс пожал плечами:
– Вполне возможно. Я никогда не встречался с этим человеком. Когда я поступил в Академию, его там уже не было.
Глайдер мягко приземлился.
Марисса молча наблюдала, как Брейс выключал системы и двигатель. Затем повернулась и посмотрела в его глаза.
– Что такое, Марисса?
– Судьба моей сестры незначительна в сравнении с угрозой существованию Империи, но для меня ее благополучное возвращение дороже жизни.
– Я знаю это, госпожа. Мы спасем ее.
– Но как мы поступим, если придется выбирать между ней и Магическим кристаллом? – спросила она.
– Разве у меня будет выбор? – тихо откликнулся Брейс. – Да и у тебя тоже?
Марисса всхлипнула:
– Да, Брейс. Нам придется поступить так, как мы сочтем необходимым.
Каменные стены монастыря возвышались перед ними в лучах заходящего солнца. Размяв затекшие после полета ноги, трое путников направились по склону невысокого холма к монастырским воротам.
Старик-привратник открыл забранное решеткой смотровое окошко.
– Да правит нами кристалл! – приветствовал он их. – Чем мы можем служить вам, дети мои… – Он умолк, заметив Мариссу. – …И… э, дочь моя?
Брейс выступил вперед:
– У меня письмо для настоятеля от короля Фолькена.
Привратник удивленно воззрился на Брейса:
– Вот как, письмо? И лично для его преподобия? Подождите здесь, дети мои.
Дверца захлопнулась, и они услышали, как удаляется привратник.
Спустя полчаса раздались шаги нескольких человек. Окошко снова открылось. Монах, который приветствовал их на этот раз, имел начальственный вид. Он внимательно оглядел их:
– Я настоятель монастыря аббат Леон. У кого из вас послание от короля?
Брейс снова выступил вперед:
– У меня, святой отец.
– Дайте мне его.
– Как? – удивился Брейс. – Вы не скажете нам: «Добро пожаловать, дети мои» или «Можем ли мы предложить вам кров и пищу?» А только: «Дайте мне письмо». Довольно странный прием трех усталых путников.
Аббат покраснел от смущения.
– Времена неспокойные, мы должны быть уверены в тех, кого пускаем в эти стены. Если бы вы показали мне королевскую печать на письме, я с радостью предложил бы вам гостеприимство.
Брейс достал из внутреннего кармана куртки письмо. Увидев при последних отблесках солнца сургучную печать, аббат выразил удовольствие.
– Откройте врата, – распорядился он, – и впустите наших дорогих гостей.
Родак недовольно фыркнул, последовав за Брейсом и Мариссой. Дверь за ними тут же закрыли и надежно заперли.
Брейс огляделся. Они стояли в небольшом внутреннем дворике, вымощенном красной плиткой и безупречно чистом, однако выщербленная штукатурка внутренних стен обители, похоже, знавала лучшие времена. Пожалуй, подумал Брейс, нет места в Империи, которое не испытало бы на себе последствий похищения Магического кристалла.
Аббат протянул руку к Брейсу:
– Будьте добры, письмо короля.
Развернув письмо, старик быстро пробежал его глазами, спрятал в рукав рясы, потом обратил испытующий взгляд на Брейса:
– Как тебя зовут, сын мой?
– Я Брейс Ардейн, из дома Ардейнов, племянник его величества. – Брейс указал на своих спутников: – А это мои друзья, Марисса Лаомед и…
– Счастлив приветствовать вас, – прервал его аббат. – Но время позднее, а я должен выполнить повеление короля.
Монах жестом пригласил их следовать за собой. Брейс остановил настоятеля:
– Почему вы не даете себе труда соблюдать элементарную учтивость? Мои друзья упомянуты в послании короля, а я даже не успел представить их вам.
Аббат Леон побледнел.
– Примите мои извинения, милорд, – смущенно пробормотал он, – но тот несчастный уже стоит на пороге вечности, и, если мы не поспешим, вам не удастся поговорить с ним.
Брейс сжал запястье аббата:
– Вы хотите сказать, что король велел вам провести меня к какому-то безумцу? – спросил Брейс с холодной яростью. – Клянусь пятью лунами, заверяю вас, я…
– Это не просто безумец, – прервал его аббат, выказывая крайнее нетерпение. – Его доставили сюда двадцать пять циклов назад по воле короля, его безумие – тайный позор и проклятие дома Ардейнов.
Он замолчал.
– Продолжайте, – потребовал Брейс, охваченный страшным предчувствием.
Марисса подошла к нему и взяла его за руку.
– Брейс, – прошептала она, смутно ощущая что-то неладное. – Возможно, лучше…
– Нет, – бросил он. – Пусть аббат закончит!
Глаза монаха расширились от ужаса.
– Я почти все сказал. – Аббат замялся. – Думаю, вы сами уже все поняли. Безумец, находящийся в Эксуле, – лорд Вар Ардейн, младший брат короля и ваш отец.
Глава 9
