– Тогда вперед! – Элайя пригладила разметавшиеся на ветру волосы. – Буря обрушится на нас до того, как мы успеем разбить лагерь.
Она пустила экуса рысью и начала спускаться по неровному склону песчаного холма. Небо потемнело и яростные порывы ветра мешали передвигаться вперед. Когда она добралась до высокой дюны, взметенный ветром песок засыпал ее с головы до ног. Проворно взявшись за дело, Элайя уложила экуса на землю так, что четыре массивных ноги он подобрал под себя. Когда подоспели Тирен и Ватис, девушка уже достала одеяла, чтобы соорудить убежище.
– Дай-ка их мне, – крикнул Тирен, стараясь перекрыть шум ветра, и выхватил у нее хлопающие на ветру одеяла. – Я знаю, как соорудить тент.
Связав два одеяла вместе, он подвязал два угла к двум веревкам на экусе. Два других он опустил на землю вместе с седлом и чересседельной поклажей. После этого Тирен махнул рукой, показывая Элайе и Ватису, что пора залезать в наспех сооруженное убежище.
– А как же ты? – крикнула Элайя. Держа еще одно одеяло и связку крепкой веревки, он указал на экуса.
– Его необходимо связать. Даже мне не удержать такое огромное сильное животное, если оно испугается. Нельзя позволить ему убежать во время бури вместе с нашим тентом. Нужно накинуть что- нибудь ему на голову. Нам придется по очереди дежурить возле него.
Элайя не двигалась с места, с недоверием глядя на Тирена. Наконец Ватис схватил ее за руку и потащил к убежищу.
– Пойдем, дитя мое. Тирен знает, что делает. Он закаленный воин, прослуживший в армии на Беллаторе много циклов.
Они вползли на четвереньках под полог и укрылись под круглым животом экуса. Ватис достал последнее одеяло и натянул его над их головами.
– Ураганный ветер понесет сюда песок, – пояснил он. – А это одеяло предохранит наши глаза и рты.
Не успел он закончить фразу, как грянула буря. Ветер нещадно бил в хлипкий полог, словно стремясь порвать и уничтожить его. Элайя боялась, что это сооружение унесет. Шум ветра походил на вой волков. Девушка содрогнулась. Безжалостный ураган несся по пустыне.
С усилением бури экус становился все беспокойнее. Если бы не Тирен, который держал его за повод, животное, думала Элайя, давно бы бросилось прочь. Девушка тревожилась за Тирена, на которого обрушивался колючий песок. Что-то он слишком долго закутывает голову экуса. Сколько еще он выдержит натиск ветра и песка?
– Не волнуйся, он справится, дитя мое. Голос Ватиса вывел ее из оцепенения.
– У Тирена большой опыт выживания в опасных ситуациях. Если бы не он, я давно бы уже погиб здесь.
– Но почему он не идет к нам? Он наверняка уже связал экуса.
– Возможно, животное волнуется. Ведь мы то и дело ощущаем толчки. Но не бойся! Если Тирен не появится, я выясню, в чем дело. – В полутьме старик улыбнулся ей. – Мне приятно, что ты беспокоишься за него. Надеюсь, ты постепенно начнешь доверять нам.
Элайя покраснела. «Хорошо, что этого не видно, – подумала она. – Эмоции лучше не обнаруживать. И так у них слишком много преимуществ».
– Нет, дело не в этом, – пробормотала она. – Меня интересует только его сила, которой мне придется воспользоваться, чтобы успешно завершить начатое.
– Пусть будет так. – По тону Ватиса Элайя поняла, что он не поверил ей.
– Ты говорил, что Тирен был воином на Беллаторе, – начала она, решив перевести разговор. – Почему же его осудили за трусость?
– Я не имею права говорить за него, дитя мое. Только он может рассказать тебе об этом, если пожелает. Тебе придется спросить самого Тирена.
Элайя усмехнулась.
– Тогда я едва ли когда-нибудь узнаю об этом. Он слишком невысокого мнения обо мне.
– Неужели ты считаешь, что он презирает тебя? Я вижу совсем другое.
У нее снова запылали щеки.
– Это не важно, – вдруг рассердилась девушка. – Мне все равно, что он думает, лишь бы не отказался помочь в случае необходимости.
Ватис умолк, а Элайя погрузилась в свои мысли и вскоре задремала. Они встали слишком рано, надеясь покрыть большое расстояние до того, как зной станет невыносимым. Потому девушку сморил сон. Больше она не боялась пустыни.
Тирен, придерживая голову экуса, чуть не ослеп от песчаного вихря. Он знал, что, поднимаясь на ноги, экус делает определенные движения головой, и пытался препятствовать этому. Однако косматая скотина не желала подчиняться ему. То, что сначала казалось простым, обернулось борьбой человека с вьючным животным.
Каждый раз, когда Тирен закидывал на шею экусу петлю, тот делал резкое движение головой и вырывал веревку с такой силой, что скоро на ладонях молодого человека образовались кровавые мозоли. Скрежеща зубами, Тирен делал все новые и новые попытки силой заставить тупую скотину подчиниться.
Песчаный вихрь не только ослеплял Тирена, но не давал ему дышать. Жилы на его руках и ногах вздулись. Песок облепил его потное тело, ибо в жестокой изнурительной борьбе с животным он то и дело оказывался на земле. Понимая, что может не выдержать этой борьбы, Тирен все же продолжал свои отчаянные попытки. Казалось, чем больше он уставал, тем упрямее становилось животное.
