– Полагаю, тебя она тоже не любила…
– Она любила только власть и деньги, – устало сказал Никос, – но я не знал, что она хотела выйти за меня замуж, пока ты не показала мне ее сообщение. Я просто хотел отвлечь ее от своего отца.
– О боже, неужели она и вправду была такой? – в отчаянии произнесла Энджи и закрыла лицо руками. – Это я во всем виновата…
– Почему ты так говоришь?
– Мне следовало лучше за ней присматривать. Я должна была тверже настаивать на том, чтобы она изменила свой образ жизни.
– У тебя ничего бы не вышло. – Подойдя к столу, Никос налил себе стакан воды. – Несмотря на свой юный возраст, она была алчной, расчетливой интриганкой, у которой напрочь отсутствовали моральные принципы.
Энджи не стала ничего говорить в защиту сестры. Как она могла оправдать то, чему не было оправдания? Как она могла защищать того, кого совсем не знала?
– Она была очень молода. – Девушка тяжело вздохнула. – Возможно, я смогла бы на нее повлиять, если бы лучше старалась.
Никое невесело рассмеялся.
– Я так не думаю. Твоя сестра сама выбрала свой жизненный путь. Она поставила себе цель – выйти замуж за богатого человека. – Никос сделал глоток воды. – К несчастью для моей семьи, она выбрала моего отца. Когда мы впервые встретились, ты сказала, что Тиффани не следовало общаться с людьми моего круга, и была права. Мы никогда бы с ней не встретились, если бы не ее решимость достичь своей цели. До моего отца она встречалась еще с одним миллионером, но он оказался умнее Аристотеля. Тогда она переключилась на моего отца, убедительно разыграв перед ним роль ранимой непорочной девушки. У него не было шансов перед ней устоять.
– Пожалуйста… – Энджи закрыла уши руками. – О боже, до сих пор не могу поверить… Я, конечно, знала, что Тиффани была капризной и легкомысленной, но мне трудно представить ее в роли безжалостной хищницы. – Энджи облизала сухие губы. – Твоя мать даже не подозревает, кто я такая. Она пришла бы ужас, если бы узнала всю правду о бриллианте и нашем браке.
– Она никогда ничего не узнает. Я убедил ее, что камень все это время лежал у меня в сейфе. А брак… она думает, что я наконец нашел женщину, которая мне нужна.
– Но это же неправда, – возразила Энджи. – Я
Последовала долгая напряженная пауза, в течение которой Никос пристально смотрел на нее.
– Ты не станешь ничего рассказывать моей матери. Она не должна узнать, что отец подарил подвеску другой. Зачем причинять ей лишние страдания?
Энджи уронила голову на руки.
– Почему ты не отговорил меня? Зачем согласился на мне жениться? Ты же решительный целеустремленный человек, и тебя невозможно заставить плясать под чужую дудку. Зачем ты сказал «да»?
– Мне нужно было как можно скорее вернуть бриллиант.
– Ты мог бы прибегнуть к помощи своих адвокатов…
– …и привлечь тем самым внимание прессы, чего я всегда тщательным образом избегал? Я не вижу смысла продолжать этот бессмысленный разговор. Прошлое нельзя изменить, как бы мы ни старались. – Мужчина посмотрел на часы. – Я должен присоединиться к матери и сестре, иначе они начнут задавать вопросы, на которые у меня нет никакого желания отвечать. Обещаешь ничего не говорить моей матери? Когда придет время, я скажу ей, что ты сестра Тиффани и мы познакомились, когда я приезжал в Лондон, чтобы выразить соболезнования вашей семье. В конце концов, это же правда.
Что она могла возразить? Энджи молча кивнула. Чувство вины, мучившее ее, было таким острым, что она не могла ясно соображать.
– Ты выглядишь бледной и усталой. – Никос подошел к двери. – Ложись спать. Я спущусь вниз и попробую убедить мать и сестру, что им не стоит оставаться здесь на ночь.
– Подожди. – Энджи встала с кровати и подошла к нему. – Мы должны что-то предпринять, чтобы спасти ситуацию. Я дам тебе развод.
На его щеке задергался мускул.
– Я уже говорил тебе: мои адвокаты – самые лучшие, и подписанное нами соглашение не допускает двойного толкования. Нравится тебе это или нет, но в течение двух лет мы останемся мужем и женой. Для всех мы женаты, и я не хочу, чтобы моя семья стала объектом для новых сплетен и домыслов. – Никос пристально посмотрел на Энджи, и она поежилась.
Сейчас было самое подходящее время сказать ему, что он может встречаться с другими женщинами, но Энджи не смогла. И она знала, почему. Она не может произнести эти слова, потому что
Но не из-за того, что желает его наказать, а потому, что начала в него влюбляться.
Это внезапное открытие пригвоздило Энджи к полу и лишило дара речи. Тем временем Никос бросил на нее испытующий взгляд и покинул спальню, тихо закрыв за собой дверь.
Энджи провела ночь без сна, в полном одиночестве.
