Парнелл.
Яхта, на которой они шли с Адамом, теряла скорость, а его сын терял терпение.
– Пап, мы отстали, – Адам с силой тянул Джордана за руку. – Пап, ну пожалуйста, давай быстрей.
Подул хороший ветер, но парус уже повис, и, когда Джордан наконец почувствовал, что яхта замедлила ход, в лицо ему плеснула вода. Это привело его в чувство, он посмотрел на сына и не успел оглянуться, как в лицо ему вновь полетели брызги.
Адам деловито зачерпывал ладонями воду, готовясь к очередному нападению.
– Эй, что ты придумал, ты маленький разбойник, не смей!
Джордан спохватился слишком поздно, шея и грудь уже намокли, и он увидел, что сынишка всерьез на него рассердился.
– Ты заснул.
– Мне надо было кое о чем подумать, сынок, прости.
Адам все еще сердился. Он снова полез за водой, и Джордан закрыл лицо руками, чтобы защититься.
– Не смей!
– Из-за тебя все пропало!
– Не смей больше брызгаться!
Но Джордан знал, что ему в самом деле не помешает холодный душ. Мысли его сейчас были далеко, в мире, который существовал параллельно его собственному, но до сегодняшнего дня не влиял на него. Мир воображения и воспоминаний, мир, состоявший из прошлого и того, что не свершилось. Джордану казалось, что тот мир совсем рядом, за углом, и очень реален. Он всегда мог укрыться в нем, если хотел, так, чтобы никто об этом не догадывался. Адам никак не мог успокоиться.
– Смотри, пап, мы еще можем догнать вон ту яхту, ну давай же!
Джордан, стряхнув с себя оцепенение, взглянул на сына.
– Может, попробуешь сам?
– Ты, правда, разрешаешь?
Адам был сыном своего отца. Он любил честное соревнование и хотел всегда быть победителем. Характер его рано сформировался, желания были всегда определенны, а главное, в нем рано выработалось чувство юмора, и как раз это было, пожалуй, всего милей Джордану. Мальчишка точно знал, над чем стоит посмеяться. А Джордан очень нуждался в смехе, который возвращал его на землю.
Джордан взглянул на другие яхты.
– Похоже, сегодня нам не выиграть гонку, Адам.
– Неправда, у нас еще есть шанс!
Джордан увидел, как старательно сын натягивает канат своей детской, но крепкой ручкой. Джордан помог ему стать по ветру. Парус надулся, яхта взлетела на волну и с шумным плеском спустилась вниз.
Джордан невольно заулыбался, когда мальчик вышел на дистанцию. Они снова могли соревноваться.
– Все нормально, сынок. – Он взъерошил парнишке волосы и вздохнул. – Теперь держи левей.
Через несколько секунд они уже обогнали несколько небольших парусников. Их яхту сконструировал и построил сам Джордан, и она была создана, чтобы побеждать.
Яхта неслась вперед, гонимая попутным ветром, и Джордан неожиданно ощутил волнение. Он захотел выиграть. Выиграть не ради победы, а ради сына. Он был счастлив сознанием, что между ним и мальчиком существует настоящая солидарность. Только рядом с Адамом он испытывал подобное ощущение и от всей души хотел отплатить сыну тем же.
Их яхта пришла седьмой из тридцати, но главным для Джордана было то, что они добивались победы вместе. По дороге домой, сидя за рулем, он не мог удержаться, чтобы не взглянуть несколько раз на сына.
– Ты чего, пап?
Вначале Джордан задумавшись ничего не ответил, но ребенок не отставал.
– Да ничего, Адам, просто размышляю.
Остановив красный БМВ на подъездной дорожке, Джордан увидел, что на веранде их дома стоит его тесть. Приземистый квадратный дом из красного кирпича с белой отделкой выходил окнами на широкий, тщательно подстриженный газон. Расставленные на веранде среди подвесных горшков с фуксиями и восковым плющом деревянные складные стулья придавали ему уютный и в то же время элегантный вид.
Увидев деда, Адам выскочил из машины прежде, чем Джордан успел заглушить мотор.
– Привет, дедушка!
– Эй, будь осторожен, молодой человек, всегда дожидайся, чтоб корабль причалил!
Адам пронесся по дорожке и угодил прямо в объятия Джуда.
– Мы пришли седьмые!
– Седьмые? – Джуд взглянул на Джордана. – Всего лишь седьмые? Вы ведь всегда были первыми. Что стряслось с чемпионами Чэпл-хилского яхт-клуба? Вы добиваетесь, чтобы нас исключили?
