действительно была соседка по квартире. Так почему, собственно, не верить? А потом, может эта Шейла встряхнет ее память.
– Отдохните немного, – посоветовал доктор.
– Только после того, как я выясню очень важную вещь.
Парат уже усвоил, что переубеждать Натали бессмысленно. Если ей требовалось что-то немедленно выяснить, значит ей требовалось именно это, и никакая сила не могла ее заставить сейчас не задать вопроса.
– Кто стрелял в Дж. Р. Эвинга? – спросила она.
Запрокинув назад голову, он от души расхохотался.
– Не имею ни малейшего представления, – сказал он и, трясясь от смеха, вышел в коридор.
Старший инспектор Вольфер, поставив патрульную машину прямо около въезда на больничную стоянку, терпеливо просидел в ней целых четыре часа. На переднем сиденье возле него лежала обертка от биг-мака и несколько слипшихся кусочков хрустящего картофеля. Из радиоприемника доносилась музыка в стиле кантри, а потрепанный экземпляр «Спортс иллюстрейтед» валялся прямо под ногами.
«Четыре часа – время немалое, чтобы увидеть много интересного, – думал он, – даже если это и не то, что тебе нужно». В два тридцать довольно большая компания сестер собралась в машине скорой помощи, чтобы посмотреть мыльную оперу; без десяти три – доктор Кесслер, самый знаменитый гинеколог в городе, вышел на лужайку, находившуюся под окнами его кабинета, и принялся забрасывать шары для гольфа в консервную банку; в четыре двадцать пять ординаторов выползли на улицу через запасной выход рентгеновской лаборатории, чтобы устроить перекур.
А в общем-то ничего необычного не произошло. Пока. Еще раз скользнув взглядом по стоянке, Вольфер раскрыл папку, в которой лежала больничная карта с именем Натали Парнелл на обложке. Он посмотрел ее раз пять и собрался заняться тем же в шестой.
«Целых четыре месяца, – произнес он вслух, – куда могла провалиться девочка?» Ее наверняка отвезли в частную клинику, но недавняя проверка даже не навела их на след. Нахмурившись, Вольфер пролистывал толстую подшивку, пока не наткнулся на справку о выписке – подпись на ней была совсем неразборчивая. Кто-то все-таки должен знать – когда и почему?
Не успел Вольфер положить карту назад в папку, как человек, которого, собственно, он тут и дожидался почти полдня, появился из бокового выхода и направился к машине. Он ступал нетвердо, будто примеривал каждый шаг.
– Как всегда прячем бутылку, а, Лейн?
Вольфер следил за ним без отрыва. Он точно знал, как все будет. Если алкоголик начал пить с утра, он не остановится до вечера.
Сейчас было уже больше пяти, и доктор Майкл Лейн, неуверенно подойдя к машине, с трудом залез в нее, тронулся с места, едва не задев заднее крыло стоявшего рядом «мерседеса», и выехал со стоянки на улицу.
– Господи! – воскликнул потрясенный Вольфер. – И этот парень сегодня оперировал?
Вольфер ехал за ним, держась на расстоянии метров в двести. К счастью, машина Лейна шла теперь ровнее, а движение не было особенно оживленным.
– Ну, давай, Лейн, – пробормотал Вольфер, – сделай-ка какую-нибудь глупость.
Похоже, что Лейн услышал его и решил послушаться. На следующем углу он совершил незаконный левый поворот и проскочил знак «стоп».
Вольфер, просияв, включил фары, сирену и с нескрываемым удовлетворением произнес:
– Есть, попался! Опять.
17
Вернувшись домой в половине первого ночи, Джордан, осторожно отперев дверь, постарался прикрыть ее за собой как можно тише. В гостиной было темно, и он прошел на цыпочках, мягко ступая по ковру, очень надеясь избежать скандала.
Но на этот раз ему не повезло.
– Я не сплю. – Шейла неожиданно включила свет, не дав ему незаметно проскользнуть. На ней был купальный халат, небрежно стертая косметика размазалась по лицу, и Джордан с первого взгляда заметил, что она сильно пьяна.
Он посмотрел на нее с огорчением.
– Почему ты не ложишься?
– Жду тебя.
Он вздохнул и поставил на пол портфель.
Он так и не сумел притерпеться к ночным стычкам с Шейлой, которые затягивались глубоко за полночь.
– Я слишком устал, чтобы ссориться.
– А ты всегда слишком устал... чтобы делать, что угодно.
Джордан насторожился.
– Прошу тебя, ложись в постель.
– В чью постель? – зло прошипела она: – В твою или мою?
– Ш-шш... ты разбудишь ребенка. – Джордан начал подниматься по лестнице наверх.
