Задрожав, Натали, выключила магнитофон.
Она вспомнила про гипноз. А она-то считала, что это пустяки, и не верила, что у доктора Парата что- нибудь получится. Однако у него получилось, и сейчас она была в этом совершенно уверена.
Снова включив магнитофон, она продолжала: – Был день рожденья. – Она остановилась, чтобы подумать. – Нет, не день рожденья, но праздник. – Она улыбнулась. – Все были счастливые. И это я подарила им счастье.
Пленка продолжала крутиться.
– Да, да, именно я сделала их счастливыми, – повторила Натали. Она стерла пот со лба – было зябко и неприятно. – Я была чем-то переполнена, слишком много съела и... Нет, что-то тут не то. – Она быстро вспомнила: Я пила воду, и мой живот раздулся, я страшно растолстела и почему-то решила устроить вечеринку, а потом подумала, что у меня в животе именинный торт. А потом пришел кондитер, разрезал его, и из живота вылилась вода.
Натали выключила магнитофон и посмотрела на свои руки. Получалась полная бессмыслица. Она встала с постели и пошла переодеваться.
Ей вдруг стало очень жарко, и, наклонившись к умывальнику, она открыла кран с холодной водой и насторожилась – ей показалось, что она слышит какой-то шум.
Она внимательно вслушалась, но кроме звука льющейся воды ничего не услыхала. Решив, что ей померещилось, Натали принялась споласкивать лицо водой.
Как только она опускала лицо вниз, звук повторялся, и она решила немного побыть в такой позе, чтобы получше различить звук, и это немного помогло. Звук повторился.
Она внезапно обрадовалась, гордая тем, что начинает разбираться в воспоминаниях. Это пищала та тоненькая сирена из сна! Только, кажется, это была не сирена. Звук напоминал крик ребенка.
Она снова подняла голову, и звук затих. Натали подождала немного, но ничего не произошло. Снова наклонившись, она услышала отчетливый крик. Горячая волна бросилась ей в лицо и побежала вниз по рукам. Открыв кран, она застыла на месте, ожидая, что теперь уж точно услышит плач младенца. Но было тихо. Ее охватила тревога, как бывает перед рассветом, когда сознание затуманено, и в полудреме сны вторгаются в реальную жизнь, заставляя поверить, что сбудутся.
В это мгновение Натали поняла, что ее сон необычен. Он показался ей вдруг очень правдоподобным, до того правдоподобным, что она почти поверила, что все это было в действительности.
Bытepeв лицо полотенцем, она в последний раз включила магнитофон.
– Насчет торта, – сказала она, поколебавшись с минуту. – Мне показалось, он двигался... я думаю – это был ребенок. – Она еще секунду подумала и улыбнулась. – Я думаю, это был мой ребенок.
Нажав на кнопку, Натали снова забралась в постель, чувствуя себя очень вялой и думая о том, какой все-таки странный она видела сон. Ей было любопытно, пригодится ли запись доктору Парату или окажется сплошной чепухой.
Она закрыла глаза и снова начала дремать. Но перед тем как окончательно провалиться в сон, она снова подумала, что отчетливо слышала крик новорожденного.
Нет, это определенно был ее ребенок. Больше она не сомневалась.
24
Адам Бреннер, с трудом удерживая в руках поднос с гамбургерами, хрустящим картофелем и банками кока-колы, возвращался к своему столику в «Скатерти-самобранке», и чуть не наскочил на Натали.
– Ого! Чуть не опрокинул на меня целый обед, а, дружище?
Адам поднял голову и, узнав ее, расплылся в довольной улыбке.
– Привет, Натали.
– Тебе помочь?
– Не, я сам справлюсь.
Натали пошла за ним следом.
– Ты что, работаешь здесь, Адам?
– Я пока учусь в школе, – объяснил мальчик. По его тону можно было понять, что это и дураку ясно.
– В хоккей играешь?
Адам вовремя успел поставить на стол поднос, потому что кока-кола уже съехала на самый край.
– Сейчас летние каникулы.
К ним подошел Джордан Бреннер.
– Ну и удивительное совпадение – из всех забегаловок вы тоже выбрали именно эту.
– Здесь целых десять стоек.
– И всегда рады вас приветствовать, – улыбнулся Джордан.
– Да, очень рады.
– А она, что тоже с нами поест? – обрадовался Адам.
– Я не хочу вам мешать, – сказала Натали. Джордан успокаивающе махнул рукой.
– Оставайтесь, но только при одном условии – если вы позволите мне угостить вас.
Натали согласилась, и они, поболтав о том, о сем, заговорили о последнем деле, которым занималась
