распоряжении аэродром, взлетно-посадочная полоса аэродрома примыкала в взлетно-посадочной полосе авиаотряда 8372. В углу аэродрома, удаленного приблизительно на один километр от блока «ро», находилось два ангара, в которых стояло одиннадцать самолетов. «Это были реконструированные самолеты „Дуглас“ американского производства…» свидетельствует бывший служащий отряда.
Самолеты были следующих типов: бомбардировщик «Донрю» («Дракон»), тяжелый бомбардировщик 97, тяжелый бомбардировщик 97 модель 2, легкий двухмоторный бомбардировщик 99, легкий одномоторный бомбардировщик 99, учебный бомбардировщик, учебный транспортный самолет, истребитель, санитарный самолет, пассажирский самолет AT и неисправный самолет «Айкоку» («Патриот»). В авиагруппе было около шестидесяти человек, включая сотрудников метеослужбы, связистов и авиатехников. Читатель, вероятно, обратил внимание, что среди самолетов преобладали бомбардировщики. Они предназначались для проведения экспериментов и практического применения бактериологического оружия.
В «отряде 731» имелась керамическая бомба «системы Удзи», созданная начальником отряда генерал-лейтенантом Сиро Исии.
Бактериологическую войну можно вести в основном тремя способами. Первый из них — диверсии. «Отряды смертников» проникают в глубь территории противника и заражают бактериями реки и другие водоемы. Второй способ применение артиллерийских снарядов. В снаряды помещают зараженные предметы и обстреливают территорию противника. Третий способ связан с использованием авиации.
Генерал Исии стремился отказаться от традиционного малоэффективного способа ведения бактериологической войны, заключавшегося в засылке небольших диверсионных групп. Он считал, что бактериологическое оружие должно играть важную роль в современных боевых операциях, и с этой целью разрабатывал методы применения бактериологических авиабомб.
«Однако здесь имелся ряд нерешенных вопросов, — рассказывает бывший служащий отряда. — Идея сбрасывания бомб, плотно начиненных чумными блохами, сама по себе была хороша. Но самолет с бомбами мог, например, оказаться сбитым зенитной артиллерией и упасть на свою территорию или взорваться над ней… Если во избежание этого поднимали потолок действия бомбардировщиков, то блохи в разреженной атмосфере погибали. Погибали они также и от высокой температуры, развивающейся при взрыве бомбы. Как взорвать бомбу, чтобы блохи остались целы и рассеялись на ограниченной территории? Для решения этой проблемы проводились многочисленные эксперименты с использованием „бревен“, в результате чего и родился новый тип бомбы — керамическая бомба… Мысль о ней пришла Папаше Исии в голову поздней ночью. Он был настолько возбужден, что немедленно, не дожидаясь утра, приказал собрать руководство отряда».
Керамическая бомба с малым количеством взрывчатки, заложенной в канавки с наружной стороны корпуса бомбы, могла взрываться на небольшой высоте над землей. Если ее начинить чумными блохами, то они, рассеявшись по земле, сразу же начнут «действовать» в поисках человеческой крови. В этом и состояла особенность керамической бомбы «системы Удзи».
С 1939 и до лета 1945 года, то есть почти до самого окончания войны, на полигоне близ станции Аньда проводились многочисленные эксперименты по применению керамических бомб, начиненных чумными блохами. По этому поводу имеются показания уже упоминавшегося ранее бывшего генерал-майора медицинской службы Кавасимы: «Подопытные люди, использовавшиеся для этих экспериментов, в количестве 15 человек были доставлены из внутренней тюрьмы отряда и привязаны на территории, где производился опыт, к специально врытым в землю столбам. Для того чтобы самолеты могли легче ориентироваться, легче заметить полигон, на полигоне были вывешены флажки и пущен дым. Со ст. Пинфань прилетел специальный самолет. Он пролетел над расположением полигона и, когда находился над полигоном, сбросил около двух десятков бомб, которые, не долетев до земли от 100 до 200 метров, разорвались, и из них выпали чумные блохи, которыми были начинены бомбы. Эти чумные блохи распространились по всей территории.
После того как бомбометание было произведено, выждали значительный промежуток времени для того, чтобы блохи могли распространиться и заразить подопытных людей. Потом этих людей дезинфицировали и на самолете привезли на ст. Пинфань во внутреннюю тюрьму, где над ними было установлено наблюдение, чтобы выяснить, заражены ли эти люди чумой» (Материалы судебного процесса…, с. 255–256).
В показаниях Кавасимы упоминается «ст. Пинфань», но здесь, несомненно, имеется в виду «отряд 731». Кавасима в своих показаниях намеренно скрыл факт существования в отряде авиагруппы и пытался создать впечатление, что речь идет об авиачасти 8372.
О многочисленных экспериментах с керамическими бомбами, начиненными блохами, вспоминает один из бывших служащих отряда: «Не всегда рассеивали зараженных блох. Это было опасно для находившихся на станции Аньда служащих отряда. Поэтому некоторые опыты проводились с условно зараженными блохами… Для того чтобы насекомые добрались до „бревен“ и начали сосать их кровь, требовалось четыре-пять часов. „Бревна“, видя, как несметное количество блох сначала впивается им в ноги, а затем распространяется по всему телу, и думая, что блохи заражены чумой, отчаянно бились и кричали, но, поскольку их руки и ноги были привязаны к столбам, они ничего сделать не могли. В каждой бомбе находилось около 30 тысяч блох».
Все эти эксперименты фиксировались на кинопленку.
Убивай безжалостно, но тихо
В отделе материального снабжения «отряда 731» было запасено большое количество ватных и шерстяных одеял и железных щитов. Все это предназначалось для экспериментов с использованием заключенных.
Во время войны гражданское население Японии обязано было носить противовоздушные капюшоны. Эти головные уборы из плотной материи на ватной подкладке предназначались, особенно в период участившихся американских бомбардировок Японии, для защиты головы от мелких осколков бомб и небольших обломков. Гражданское население всегда имело при себе эти головные уборы. Однако, когда американская авиация стала применять зажигательные бомбы, это средство оказалось совершенно бесполезным: оно защищало от осколков, но не могло защитить от огня.
Из имеющихся в отряде одеял и щитов делали подобные «капюшоны», только закрывали они все тело. Людей раздевали догола, укутывали в толстые ватные одеяла, туго перевязывали веревками, сверху надевали железные каски, а спереди и сзади плотно привязывали железные щиты. Все это предназначалось для защиты подопытных во время экспериментов от осколков бактериологических бомб и снарядов. В отряде постоянно имелось от 500 до 600 комплектов одеял и щитов.
На полигоне близ станции Аньда проводились многочисленные эксперименты как с целью усовершенствовать керамические бомбы, так и с целью найти способы повышения «активности» чумных блох. Подопытных, переодетых в одежду вольнонаемных, чтобы не вызвать подозрений, в случае если их увидит кто-то посторонний, но в наручниках, кандалах и с завязанными глазами на пассажирском самолете AT, принадлежавшем авиагруппе отряда, доставляли на аэродром близ станции Аньда. Здесь заключенных ожидал грузовик, на котором их, предварительно освободив только от кандалов, доставляли на специальный полигон.
От места расположения «отряда 731» до станции Аньда было около 120 километров. При перевозке заключенных воздушным путем, в отличие от наземного, охрана была минимальной, и, если бы они взбунтовались, самолет мог разбиться вместе с пилотом. Учитывая это, их одевали в одежду вольнонаемных, чтобы в случае надобности иметь возможность сказать, что катастрофа произошла во время транспортировки воинского подразделения. Каждая такая перевозка стоила пилоту большого нервного напряжения. (О наземной транспортировке будет рассказано во второй части книги).
На полигоне были врыты в землю столбы на расстоянии 5-10 метров один от другого. К ним привязывали людей, тела которых полностью защищались одеялами и щитами.
Для совершенствования бактериологического оружия и определения его эффективности необходимо было взрывать бомбы под разными углами к земле и на разной высоте. Это давало возможность получить
